Леонид Резников - Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

– О Аллах! Сынок!

Старушка накинулась на мешок, словно разъяренная тигрица, защищающее свое чадо. Вцепившись в него сухонькими ручками, старая слабая женщина, двумя мощными рывками стащила мешок с сына, но от последнего рывка шов на боку мешка немного разошелся, и на пол выпали три золотые монеты.

– Уф-ф! – с облегчением вздохнул Али-баба, поднимаясь с пола.

– Что это? – тихо и раздельно произнесла старушка, хватаясь за сердце. От вида сверкающих монет она почувствовала внезапную слабость во всем теле и медленно опустилась на курпачу. – Где ты это взял? Ты их украл?

– Мама, ну что вы такое говорите!

– Ты стал вором, Али-баба! – закачалась она на месте запричитав. – Уй-юй, какой позор на мою седую голову! Да что же это творится!

– Мама, дайте мне сказать, – пытался оправдаться Али-баба, но мать его не слушала.

– За что мне такое наказание, а? Один сын стал барыгой и проходимцем; другой – вором! Ох-х, горе мне, горе!

– Мама, дайте же наконец сказать! – в сердцах топнул ногой Али-баба. – И совершенно ни к чему кричать на весь город.

– Да, ты прав, – вдруг спохватилась старушка. – Рассказывай, негодный, где ты взял такую прорву денег? И не вздумай мне солгать! – потрясла она указательным пальцем.

– И не собирался. А мешок мне дал дух пещеры…

– Что-о! Ты снюхался с духами? – глаза старушки округлились. – О горе мне!..

– Да погодите вы! Сколько уже можно! – надулся от обиды Али-баба. – Я как проклятый тащил этот мешок…

– Иа! – донеслось оскорбленное восклицание со двора.

– Ну, мы тащили, вместе, – быстро поправился Али-баба.

– Иа-а!

– Он тащил, – зло бросил Али-баба, – а дали-то мне! Думал, вы обрадуетесь. Но если вы недовольны своим сыном, то я его сейчас обратно отнесу, вот!

– Нет!!! – старушка бросилась вперед и вцепилась в мешок, будто его кто-то пытался у нее отнять. – Еще чего выдумал! Только скажи: ты его не украл?

– Да говорю же вам арабским языком: я ничего не крал – мне его дали!

– Вот так просто?

– Не совсем, конечно, – замялся Али-баба. – Но там, в пещере его целые горы!

Старушка немного успокоилась и, оправив платье, уселась на мешок верхом – так будет надежнее.

– И что же это за такая дивная пещера, где лежат целые горы золота? И его раздают всем оборванцам, вроде тебя?

– Ну, положим, раздают его не всем, – Али-баба, задетый за живое словами матери, немного обиделся. – Это как бы плата за то, чтобы я никому не рассказывал про пещеру.

– И где же эта пещера?

– Не скажу!

– Впрочем, какая разница, – махнула рукой старушка. – Главное, теперь мы богаты. Нужно попросить у Касыма безмен и взвесить золото.

– Нет! – тут же воспротивился Али-баба, загораживая собой дверь.

– Да что с тобой такое? – удивилась старушка, вновь опускаясь на мешок.

– Не надо нам никаких безменов! В крайнем случае я лучше возьму его на базаре.

– Не понимаю, зачем брать на базаре, когда он есть у твоего брата, – пожала плечами старушка. – Тем более, совсем бесплатно!

– Да вы в своем уме, мама? – вытаращился на нее Али-баба. – Если вы попросите безмен у Касыма, тот обязательно спросит, зачем он нам понадобился. А что вы ему скажете?

– Скажу, золото надо взвесить.

– О-о! – Али-баба звонко хлопнул себя ладонью по лбу.

– Что такое?

– Тогда с ним придется делиться!

– С чего это? Это наше золото!

– Вы, мама, похоже, плохо знаете Касыма.

– Да, – старушка, немного поразмыслив, вынуждена было согласиться с Али-бабой. – Тут ты прав, сынок. Да и зачем нам его вешать?

– Вот именно!

– Эй, где вы там? – из-за двери, задвинутой старой мудрой женщиной на внутренний засов, донесся голос Касыма. Дверь дернули за ручку. – Отворяйте, чего вы там прячетесь средь бела дня?

– Принесла же его нелегкая! – пробормотала старушка, припадая всем телом к мешку. – О Али-баба, что нам делать?

– Делать, делать, – проворчал Али-баба, судорожно соображая, как бы избавиться от навязчивого жадного братца. Ведь если тот увидит мешок, полный золота, то плакала как минимум половина. – Быстро несите пустую мошну!

– Открывайте, где вы там? – дверь уже сотрясалась под ударами кулаков Касыма.

– Быстрее же! – поторопил мать Али-баба. – Дверь долго не выдержит.

– Ох! – старушка подхватилась и унеслась в смежную комнату. Вернулась она спустя всего несколько секунд, протягивая Али-бабе старую пустую мошну мужа. – Вот, держи!

Али-баба распустил кожаную завязку, присел возле мешка и, стараясь несильно звенеть, быстро набросал в мошну золотых монет.

– Помогите! – отложив мошну в сторону, он вновь вцепился в мешок и потащил его в другую комнату. Старушка подхватила мешок с другой стороны, и они быстро унесли его с глаз долой, закинули в пустой угол и завалили потертыми, кое-где прохудившимися курпачами. – А теперь открывайте дверь.

Али-баба, вполне довольный собой, отряхнул руки и вернулся обратно в первую комнату, где уселся на свое ложе, подобрав с пола доверху полную мошну.

– Ты уверен? – спросила его мать. – Может, лучше затаиться?

– Он знает, что мы дома. Открывайте и ничего не бойтесь!

– Ну, хорошо, – сдалась, вздохнув, старушка и, вздрагивая от каждого нового удара в дверь, быстро отодвинула засов. – Ох, Касым, это ты!

– Я, я. Вы что, спите, что ли? – недовольно буркнул Касым, отодвигая мать в сторонку и входя в дом. – Что вы здесь делаете закрывшись? И где дрова? – он подозрительно уставился на Али-бабу, глуповато улыбающегося ему. – О, боль моей печени, ты не принес дров? Целый день пропадал где-то, и ничего не принес?

– Я принес, – Али-баба подбросил на ладони мошну с деньгами, монеты глухо звякнули.

Касым, замолкнув, насторожился.

– Что это? Откуда ты это взял? – глаза Касыма загорелись алчным огнем.

– Это деньги. Я их нашел по дороге в горы и тут же вернулся, – выложил ему как на духу Али-баба.

– Деньги? Покажи! – Касым протянул пальцы к мошне, но Али-баба спрятал ее себе за спину. – Э, нет, братец! Погоди.

– Ну что еще? – Касым недовольно опустил руку, переступив с ноги на ногу. Руки его прямо-таки чесались от желания пощупать монеты, ощутить их тяжесть и опустить в свой карман.

– Давай сразу договоримся: деньги пополам!

– Пополам? – засомневался Касым, ища подвох в хитрых глазах Али-бабы. – Почему пополам?

– Мы же братья, вот я и подумал, что разделить его по-братски будет самым правильным.

– Я согласен! – несказанно обрадовался жадный Касым, рассчитывающий на самом деле не больше, чем на треть. Вопросов к Али-бабе у него не осталось. – Давай мою половину!..

Как видите, Али-баба оказался не так прост, и, благодаря собственной изворотливости, избавился от жадного брата малой жертвой. Касым тоже счел себя вполне счастливым и полагал, что очень удачно надул младшего брата, провернув доходную сделку, не стоившую ему ни динара. Он даже про дрова позабыл. Ослик в тот же день получил новую уздечку и отборный овес, чем остался несказанно доволен, а великий дух пещеры Сим-сим немного развеялся от скуки и досадил своим слишком шумным хозяевам. Все остались довольны, чего нельзя было сказать о разбойниках.