Евгений Щепетнов - 1972. «Союз нерушимый...» [СИ]

Еще через час — новый звонок. Билеты дожидаются нас в кассе аэропорта, за нами выслана машина, вечерний рейс.

Черт! А я не собран! Впрочем — а чего особо собираться? Штаны-рубахи в спортивную сумку, нищему собраться — только подпоясаться! В крайнем случае чего-нибудь в Геленджике прикуплю. Там есть «Березка». И кроме «Березки» — еще один валютный магазин, система «Альбатрос». Валютные магазины для моряков — в портовых городах. Моряки за границей валюту не истратили, осталась — вот и пылесосы, собирающие валюту.

Пойду-ка я Аносова обрадую. Нет — реально обрадую! Засиделся, пусть прогуляется. В море искупаемся, в ресторане посидим…хорошо! Чисто мужская компания. Если не считать Берту Бородкину, она же «Железная Белла».

— Жарко, черт возьми! — Аносов вытер лоб, сходя с трапа «ЯК-40»

— Нормально… — рассеянно заметил я, оглядываясь по сторонам. С Конторы станется, если машину загонят прямо к трапу самолета — типа торжественная встреча. А нам ни к чему эта показуха. Пообщаться, сделать дело, да и свалить «по-тихому» — вот так будет правильно.

Чемоданов у нас не было, только ручная кладь, так что мы не стали дожидаться выдачи багажа и быстренько покинули территорию Геленджикского аэропорта.

Кстати сказать, никак не могу привыкнуть к тому, как легко в этом времени войти в аэровокзал, и не только в аэровокзал — в сам самолет! Никаких тебе металлодетекторов, никаких обысков.

Пистолетов у нас с Аносовым с собой не было. Он предлагал, но я отказался. Взяли только по «Стрелке». Уж на то пошло — мы сами оружие. Смешно было бы, если бы какие-то гопники попытались нас уложить. А что касается властей — от тех же ментов у нас заветные красные «корочки» Конторы. Не решатся нам мешать. Если что — один звонок, и всех здесь поставят раком. Я знаю эти курортные городки, в которых все повязаны, особенно сейчас, в эпоху Медунова — но с 90-ми все равно не сравнится. Вот когда всем было класть на всех! Корочки? Они что, укроют от автоматной очереди? Или заряда тротила? Это сейчас на каждое преступление с применением огнестрела выезжает городской прокурор — ну как же, стреляли! А тогда, в девяностые…тогда бандиты ездили по городам, поставив между ног на пол «калашников» с деревянным прикладом. Остановили менты — дал сотку баксоd, и поехал дальше. А то и ничего не дал — свои же люди, сочтутся.

«Волга» ждала нас на стоянке — белая, а не черная. Я попросил. Во-первых, жарко. Во-вторых, какого черта нам привлекать внимание, усаживаясь в черную «волгу»? Черный цвет автомобиля в этом времени означает принадлежность к элите, к власти, к тем, кто решает судьбы людей. Это потом, в моем времени в черный цвет начнут красить и микролитражки, и катафалки, а пока…

У гостиницы нас ждала «копейка» — это тоже я попросил. Ключи и документы отдал водитель «волги». «Копейка» нужна опять же для того, чтобы не привлекать внимания — приехали, вышли, погуляли, уехали. «Волга» слишком заметна. Вожу я хорошо, так что проблем никаких не будет. Тем более что движение на дорогах не такое, как в моем мире. Можно сказать — лафа, а не движение. О пробках и не подозревают.

Гостиница вполне приличная — по советским стандартам. Трехкомнатный люкс, стуалетом, ванной комнатой. Ковры на полу, картины на стенах — роскошь, однако! Даже кондиционер есть. Номер для иностранцев, точно.

Персонал к нам относится подобострастно, будто не знает, чего ожидать от таких важных людей. Важных тем, что абы кого в такой номер не селят, особенно по звонку «оттуда». Натужно-ласково улыбаются, девушка с рецепшна бежала с ключами впереди нас — открыть номер. Я воспринимаю это вполне равнодушно — и не такое видал в зарубежах, а вот Аносову как-то и в диковинку, таращится на девушку, удивленно поднимая бровь, а потом тихонько шепчет:

— Ощущение, что если мы прикажем — она и в постель запрыгнет! Разве можно так пресмыкаться?!

— А ты хочешь, чтобы запрыгнула? — ухмыльнулся я — Ну а что, девушка красивая…ты чего так смотришь? Да шучу я, черт подери! Наверное. А может и не шучу!

Аносов хмыкнул и незаметно ткнул меня в бок. Я потер ушибленное место, и подумал о том, как тяжко Аносову обходиться без женщин. Как он вообще без них обходится? Я вот точно не смог бы. Сколько времени Ольги нет рядом со мной? Два дня? А мне уже эротические сны начали сниться. Маньяк, ага! А девушка-то и правда хороша… Тьфу! Хватит уже!

Мда…у повышенного обмена веществ есть свои минусы — превращаешься в сексуального маньяка. Обратная сторона есть у всех явлений…и эта — не самая худшая. Просто нужна женщина рядом со мной. И лучше два раза в день.

— В ресторан пойдем? — предложил я, бросая сумку в кресло напротив импортного (!!!) телевизора — Ну а что, мы на курорте, или как? Раз уж выбрались, надо соответствовать ситуации!

— Кстати — ты так и не объяснил, зачем мы выбрались — проворчал Аносов — За каким чертом нам нужен этот Геленджик?! Что мы здесь ищем? Насколько я понимаю — наша поездка санкционирована. Но я все равно не понимаю.

— Вот в ресторане и поговорим — кивнул я, и заторопился из номера — Давай, давай! Кстати — я плачУ, раз тебя позвал. Это в Штатах такой обычай — кто пригласил в ресторан, тот и платит. И это без учета — кто перед тобой, мужчина, или женщина.

— Бред какой-то! — проворчал Аносов, захлопывая за спиной дверь — С дамой в ресторан, и что, она оплатит половину? Или даже все? Это что за мужики-то такие?

— Мужики в поле пашут — ухмыляюсь я, шагая по мягкой ковровой дорожке гостиницы — Тут вопрос — не мужики какие, а какие дамы. И свой резон есть. Знаешь пословицу — «Кто ужинает девушку, тот ее и танцует!»? Не знаешь, вижу. Значит еще не придумали. Так вот: ты покормил девушку ужином за свой счет, и у тебя сразу же возникает ощущение, что она тебе должна. Что должна? Ну — понятно, что она должна мужчине. И вот когда она платит за себя, как бы показывает, что никаких обязательств перед мужчиной не имеет, и он не должен претендовать ни на что, кроме может быть мимолетного поцелуя. И уж точно — не на постельные утехи.

— Сложно и все, и очень глупо! — пробормотал Аносов — Просто сказать она не может? Мол, ни на что не рассчитывай, вали отседова к чертовой матери!

— Грубый солдафон! — фыркнул я — не понимаешь ты борьбы за права женщин, и…вообще ничего не понимаешь. Бабу тебе надо, вот чего. А то странно как-то…

— Но-но! — рассердился Аносов — Что за грязные намеки?! Говори, да не заговаривайся! А то не посмотрю, что всемирно известный писатель, да…придушу, пока спишь! Бодрствующего я тебя гада не осилю. Кстати, ты стал чудовищно силен, сильнее, чем был тогда, когда мы с тобой встретились в первый раз. Тренировки?

— Тренировки. А еще Гомеостаз — вздохнул я — ладно, не о том говорим. Вот, кстати, и ресторан. Зачем далеко ходить? Поедим здесь! И море видать, и выглядит прилично. Айда туда!