Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

– Рощина. Да с нами, рядом стоят, тоже на переформировании. Говорят, их хотят перевооружать «пешками».

– Хорошая идея, но чтобы экипажам овладеть этими машинами, нужно не меньше двух месяцев. Даже я не знаю всех ее возможностей.

– Наверное, это так.

– А вас чем вооружать будут? Или в штурмовой полк переделают?

– Как ты?.. Ты знал?! – изумились оба однополчанина.

– Подождите? Я что? Угадал? – Теперь изумляться пришлось мне.

– Да, мы теперь на «Таирах» летать будем. То есть не мы, а наш полк.

– А вы?

– А мы будем четвертой эскадрильей в полку. Истребительной. Твоя идея иметь в каждом полку одну отдельную эскадрилью для прикрытия пошла в дело. Теперь все части так формируются.

– Чем вас вооружать будут?

– Пока сами не знаем. Говорят, «Яками». Их тут в Центре четыре штуки, будем учиться летать на них.

– Понятно. Ты тут сказал про «Таиры», их что, выпускать стали?

– Ну да. Они получили высокую оценку в морской авиации. Вот и начали выпуск по их заказу.

– Интересная новость, а я-то и не знал…

Общались мы с парнями до тех пор, пока не стемнело. Я бы еще поговорил, но меня чуть ли не за шкирку вытащил из кабинета Архипов. Распрощавшись с руководством Центра, мы поехали обратно в госпиталь.

– Товарищ майор, я тут при разговоре с однополчанами выяснил интересную новость. Это правда, что начат выпуск Та-3? – Машина неслась по ночному шоссе, освещая дорогу тусклым светом фар. Сидевший впереди Архипов обернулся:

– Уже две недели, как один из заводов перепрофилировали на выпуск «Таиров», так что на сегодняшний день уже есть шестьдесят машин. Сформировано два полка морской авиации.

– Понятно. Показали высокие результаты в бою?

– Да, летчики от них в восторге. Читал в газете, как звено лейтенанта Кашпирова уничтожило эсминец?

– Читал… Но я думал, это были машины Сомина, те что уцелели?

– Нет, оба полка уже на фронте, работают по морским конвоям. Дальность у них отличная, потолок. Истребители противника не особо мешают, есть чем отбиться. Так что ты был прав: отличные машины. Заказ еще на триста машин этого типа недавно поступил от командования авиации ВМФ.

– А полк подполковника Запашного? Его ведь тоже собираются переоснастить «Таирами»?

– Однополчане рассказали?

– Да.

– Нет, их вооружат «Илами». У них немалый и бесценный опыт штурмовки на «Чайках». К тому же начат выпуск двухместных машин. Скоро они их получат, а все «Таиры» идут в морскую авиацию, они там действительно нужны.

– Понятно. Что я еще не знаю?

– Это ты про что?

– Какие новые машины есть? Что переделано?

– Какие переделки?! Все, что было сделано, ты слышал, остальное без изменений. Война, немец к самому сердцу страны рвется. Слышал, вчера по радио передавали, что оставлены очередные города?

– Слышал. Прорыв?

– Да, его закрыли. С тяжелыми потерями, но все же.

– Понятно. Давайте в подробностях, что там с «Таирами» и «Илами»?

С интересом выслушал рассказ Архипова, как тяжело было начать выпуск «Таиров», переделывая производство фактически с нуля (раньше этот завод выпускал АНТ-40, он же СБ). Как пробивали возвращение на Ил-2 места для стрелка. Майор был прав, кроме выпуска в серию «Таиров» и работ над «Илами», особых новостей в сфере авиационной промышленности не было. Война. Сейчас не сорок третий год. Выпускают то, что могут, что успевают.

Поездка по темной ночной Москве была так же приятна, как и в прошлый раз. По городу мы ехали молча.

Светлое пятно впереди привлекло мое внимание.

– Притормози, – велел Архипов. Открыв дверцу, он поставил одну ногу на дорогу и выпрямился.

Не знаю, что он там увидел, но, вернувшись обратно, скомандовал:

– Поехали!

Источником света впереди была горящая машина, освещавшая несколько силуэтов рядом. Некоторые неподвижно лежали, некоторые бегали или занимались чем-то.

– Товарищ майор, диверсанты уничтожены. Старший группы и связист взяты на дому. Оба целые, – начал доклад одетый в штатское парень, подойдя к открытому окну нашей машины, когда мы остановились рядом с местом аварии.

– А куратор группы? – спросил Архипов.

– Погиб при задержании.

– Ну и черт с ним, не больно-то и нужен был. Доклад через два часа чтобы был у меня на столе! Поехали, – захлопнув дверь, приказал майор.

– Что это было? – спросил я, хотя подозрения зародились еще при начале разговора.

– Что-что. Мы тебя с самого начала охраняем. Так что нападение не прошляпили. Группа диверсантов должна была уничтожить тебя при возращении из Центра, но…

– А как они узнали, что мы ездим по этой дороге? Мы же только вчера по ней в первый раз проехали? Не складывается.

– Складывается. Как только мы вышли на главного, то подкинули информацию, решили не тянуть, побыстрее закончить с ними.

– Понятно. Вам виднее.

– Именно, – хмыкнул Архипов.

«Во, блин! Не успокоятся эти недобитки. Все им не спится, пока я живой. Достали уже!»

Санитары привычно вознесли меня на мой этаж и поставили на ногу у стола дежурной медсестры, рядом с лестницей. Поболтав пару минут с немолодой уже женщиной, я зацокал по деревянному полу к своей палате, с недоумением оглядываясь. Где Даша? Вчера встретила меня, а сегодня? Что, забыла?

Толкнув дверь плечом, я вошел в темное помещение. Странно, шторы задернуты, а свет не горит. Должен был, меня ведь ждали. Сердце сжало от недобрых предчувствий, поэтому смазанный силуэт, рванувший ко мне из темного угла, был встречен костылем в грудь.

«Может, Даша?» – успела мелькнуть мысль, как упавший попытался достать меня снизу, судорожно кашляя. Похоже, хорошо достал его.

– Сюда! Ко мне! Тут враг! – заорал я немедленно. Что мне, с противником одному драться?

Свет, проникающий через приоткрытую дверь, позволил разглядеть поднимающуюся с пола женщину в белом халате. Балансируя на одной ноге, я попытался ударить ее. Однако женщина перекатилась и вскочила на ноги в недосягаемости костыля. Сзади послышался топот ног. Это подстегнуло противницу, и она рванула ко мне.

Времени для замаха не было, пришлось просто упасть на пол и встретить нападающую ударом не только костыля, но и здоровой ноги. Ворвавшиеся в палату несколько человек в форме в потемках споткнулись об меня и тоже повалились, получилась куча мала. При этом кто-то из спасителей ухитрился опереться локтем на мою раненую ногу. Мои истошный крик, вызванный этим, оборвался при включении света. Кто-то, кто не успел вбежать в палату, щелкнул выключателем.

В углу, откуда ко мне метнулась «врачиха», полусидя, подогнув колени, находилась Даша. Дашенька. Кровавое пятно на белом халате в районе сердца, струйка крови, стекающая с правого уголка губ, и застывший взгляд сказали мне всё.