Вадим С.Г. - Первый курс

— Как я могу к вам обращаться? — как обычно я начал разговор и повернувши к Пилару, пока мой оппонент раздумывал отвечать или нет, спросил уже его, — а почему с него ещё это «украшение» не сняли?

— Тут только с вашего прямого позволения, — извиняясь, пояснил он, — даже моих полномочий не хватило.

Пока мы разговаривали, глаза собеседника только расширялись, он, оказывается, и не понял, что с него уже пытались снять ошейник раба. К такому разговору он явно был не готов. Что ещё удивительно, но в моей команде или молодые типа торговца и агента, или такие старики как Пилар и Леб. Вот и сидевший напротив меня был уже старик, но достаточно крепкий, чтобы он смог выполнить возложенные на него обязанности.

— А где тогда контур, — посмотрел я на стол в поисках искомого, в ответ же Пилар просто протянул мне дощечку, что выполняла управляющий контур рабского ошейника. Недолго думая, я отключил в нём все функции, как это делать, я уже знал, у самого Пилара был попроще, но смысл схожий, а потом просто сломал саму дощечку. После последних моих действий ошейник на шее старика с тихим шорохом осыпался прахом, который тут же улетучился, словно дым.

Старик напротив тут же протянул свою жилистую руку и прикоснулся к своей шее. Судя по оттенкам кожи, да и согласно сведениям, этот опальный генерал очень давно носил это украшение. Настолько давно, что уже и не надеялся от него когда-нибудь избавиться. От чего у него на глазах выступила влага. И чтобы не смущать старика, я сделал вид, что делаю глубокий глоток любимого отвара.

— Так как я могу к вам обращаться? — ещё раз спросил его я, когда поставил на стол кружку, а на меня смотрел пристальный взгляд стальных глаз.

— Макс, — просто произнёс он.

— И так, Максимилиан, — произнёс я и улыбнулся, — у меня есть к вам деловое предложение.

— А ваше сиятельство не боится, — начал он, — что я просто сверну вам шею и скроюсь из вашего замка.

— Нисколько, — действительно не боялся я. Во-первых, не в его нынешних силах. Во-вторых, не в его правилах. В-третьих, не с его проблемами. — Возможно, баронство — это единственное место, где вас не только не будут преследовать, но дадут работу.

— Где-то я это уже слышал, — произнёс он и почесал свою бороду, — наверное перед тем, как меня продали?

— Вот поэтому, — улыбнулся я, — перед тем как обсуждать дела, я предлагаю своим людям, — последние слова я особенно выделил, — сначала заключить со мной вассальную клятву.

От моих слов старик вздрогнул. Я его понимаю, о том, что ему могут предложить принести вассальную клятву, он даже представить не мог. Не в его положении.

— Вот только не надо говорить, что так не принято, — опережая его, высказался я и скривился.

— Я хотел сказать несколько другое, — от моих слов он немного пришёл в себя, — ты понимаешь, что за мной тянется несколько дурная слава.

— То, что было до меня, мне без разницы, — отмахнулся я от его слов, — а вот то, что будет после, сразу отвечу так, проблемы моих людей, это мои проблемы, так тебя устроит?

— Более чем, — произнёс он и после недолгих раздумий спросил, — где подписать?

Пилар сразу подал ему два свитка, перо и нож. Старик был не дурак и сразу понял, что к чему, это ещё больше его удивили и в то же время удивило. Да, магическая клятва, это вам не хухры-мухры и просто так её уже не нарушишь. Когда были соблюдены все формальности, в моей тубе появился пятый свиток, расту, я перешёл к сути разговора.

— Итак, — кивнул я старику, чтобы угощался, — как уже говорил, у меня есть к вам дело. С недавних пор у рода и баронства де Шенов дела идут в рост и вполне возможно совсем скоро у нас появятся недоброжелатели. Для ограничения их количества на наших землях с моей подачи, главой рода, моим отцом, в узком месте входа на земли рода заканчивается строительство стен.

Стены — это хорошо, но без надежных защитников они ничего не стоят. На первое время будет нанят отряд наёмников, из которых и будет сформирован гарнизон стен и ворот городской крепости. Но вы сами понимаете, что это не выход, наёмников всегда можно перекупить, да и чем дольше они сидят на одном месте, тем больше толстеют и толку от них становится меньше.

По-моему же распоряжению, на территории земель строится школа, на территории которой будет открыт и военный факультет, где молодых, одаренных, без сформированного источника, под руководством моих родственников будут учить пользоваться силой. Все они заключат контракт с родом и войдут в гарнизон и в дальнейшем вытеснят полностью наёмников с наших земель.

— Это всё замечательно, — произнес старик, — но а я то тут при чём?

— Вот в ваши руки я и хочу вложить сначала руководство над наёмниками, — улыбнулся я ему, — чтобы от них меньше проблем было и жирком не так заплывали. А потом и чтобы вы встали во главе армии баронства. Собственно, я собираюсь назначить вас генералом армии баронства.

От моих слов старик аж поперхнулся отваром, который в этот момент пил, — ты хоть понимаешь, что собираешься сделать? «И в чьи руки отдать армию?» — уже заметно тише произнёс я.

— Абсолютно, — произнёс я с улыбкой и наклонился к нему, — я не склонен верить «официальной» истории, — ещё раз улыбнулся я, — кстати, в моей школе, в том числе и для невоенных будут уроки военной тактики и истории, я хотел чтобы вы написали монографии по этому поводу, в свободное от работы время, но это так, отвлечение от темы разговора. Особенно я хотел бы почитать «настоящую» историю сражения, за которую вас прозвали кровавый, — произнёс я, — хотя с таким названием лично я и не согласен, но это всё лирика.

— А почему не согласен-то? — вдруг каким-то охрипшим голосом спросил меня старик.

— Понимаете, — начал я своё пояснение, — всем «правильная» история политики хорошо, только не выдерживает банальной логики. Вот вас прозвали кровавым за то, что вы якобы очень жестоко обошлись со сдавшимися курдами, когда ворвались в захваченный ими город. Вот. Вроде всё в этом правильно и даже логично, они же сдались, чего вы так на них озверились, — говорил я совершенно без улыбки как на лице, так и в голосе. — Вот только почему-то почти нигде не говорится, что этот город, — я сделал паузу и обратился к старику, — сколько там официально было жителей?

— Сто тысяч, — так же сухо и с хрипотцой ответил он мне.

— Так вот, — продолжил я, — почему-то почти нигде не говорится, что этот город, после всего дневного захвата курдов пришлось заселять заново. Так что я совершенно не согласен с присужденным вам званием кровавого, — и привстав, перевесился над столом, — вам нужно было дать прозвище Карающий меч или Очиститель, а не изгонять из армии с позором.

— Откуда? — прошептал он.