Кирико Кири - Чертоги демонов

Но вот они здесь. Но не пешком же они пришли сюда, верно? Всё-таки от фронта далековато.

Кент поднялся и бросил взгляд в ту сторону, откуда появился первый зомби. Быть может, если они двинутся в ту сторону, то найдут рацию? Он имел ввиду нормальную рацию, которая связала бы их со штабом.

Прикинув примерно расстояние отсюда до фронта с учётом того, что там теперь есть газовое облако, и до возможного транспорта, Кент выбрал второй вариант. Зомби не могли далеко уйти от того места, где погибли. А значит, сегодня они вполне могут добраться до того места.

- К-кент? – тихо позвала Миланье.

- Да.

- Почему ты такой тихий?! Я думала, что ты ушёл! – обиженно заявила она. – Ты не должен меня оставлять!

- Почему это?

- Я - Миланье Пеймон! Я дочь самой госпожи Лерайе Пеймон! Прояви ко мне хоть немножко уважение и сострадания! – а потом неожиданно тоненьким и очень жалобным голоском добавила. – Пожа-а-алуста.

- В любом случае, мы здесь закончили и теперь…

- Идём к фронту?! – в её голосе проскочила радость.

- С чего ты взяла? – нахмурился Кент.

Миланье фыркнула. Вот уж точно глупый малум, неужели он подумал, что она не догадается до его гениального плана? Особенно если учесть, что тот же самый план пришёл и ей в голову.

- На фронте ты точно встретишь своих малумов. Иначе плутать тебе здесь, о-о-о-о… - протянула Миланье, показывая, как долго ему плутать. – А значит, для тебя это единственное спасение!

Она встала в позу, словно говоря: « Давай же! Хвали меня! Хвали меня полностью! » Но Кент ограничился только:

- Понятно, - за что в ответ услышал лишь «Тц». – Как бы то ни было, сейчас мы прогуляемся в другую сторону. Надо кое-что найти.

- Это связано с некросомами, верно?

- Почти. Всё, теперь двигаем.

- Погоди-погоди, - быстро остановила его Миланье. – А как же я?

- А что ты?

- Я же ничего не вижу! Как я пойду за тобой? – вновь жалобная мордаха смотрит на него, невинно шмыгая носом. – Я бы с радостью, но… как же мне идти за тобой? Я упаду, ножку сломаю. А мне мои ножки дороги, как и глазки!

От уменьшительно-ласкательных «ножки» и «глазки» Кенту хотелось кривиться. Однако то, что правда была на стороне Миланье, он тоже понимал, путь и нехотя. Потому что…

Пять минут спустя…

Миланье, счастливая, как кошка, налакавшаяся сметаны, сидела на шее Кент. До этого она тоже сидела на шее у Кента, однако теперь она это делала в буквальном смысле слова. Весело болтала ногами, стукая пятками по его груди, что-то мурлыкала под нос и вела себя вполне беззаботно. Её глаза были перевязаны белым бинтом и выглядели так, словно она готовится играть в жмурки.

Кенту такой поворот был не по душе, однако поделать он ничего не мог. Если она пойдёт пешком, это займёт слишком много времени. Просто бросить её ему теперь даже в голову не пришло. Однако служить ездовой живностью для неё, - а Миланье именно так его и воспринимала, - он не хотел.

- Вы такие странные. Вроде и как демоны, вроде всё то же самое, а вот, например, рожек нету, - она похлопала его по каске. – Как недодемоны. И сейчас даже ухватиться не за что. А вот были бы у тебя рога…

- Были бы у меня рога, я был бы одним из самых несчастных на свете, - буркнул Кент, однако Миланье шутку не поняла и не оценила. Возможно даже, что такого выражения у них и нет.

- Ну почему же… Большие такие…

- Ага.

- А так у тебя вообще ничего нет. Жаль. Мог бы сойти за настоящего демона, - Миланье вздохнула так, словно её это действительно волновало. – Но как бы то ни было, ездить на тебе одно удовольствие.

- Я тебя сейчас сброшу, - рыкнул Кент.

- Эй, я же сделала тебе комплимент! – возмутилась Миланье.

- Если бы я сказал, что твой голос очень полезен, так как противный и работает как будильник, тебе было бы приятно?

- Эм… нет, - тихо ответила Миланье, поняв свою ошибку. Однако молчала недолго. – А у меня действительно противный голос?

- Когда как.

- А мама говорит, что красивый. Что я очень красиво пою. Хочешь послушать?

- Ага, в лесу, где бродят зомби, водятся хищники и могут находиться враги. Да, давай, мне кажется, что это очень хорошая идея.

- Правда? – обрадовалась Миланье.

- Нет! – рявкнул тот в ответ. – Ты чо, дура?!

- Не дура я! Сам-то неправильно говоришь «что». Оно произносится как «што».

- Ты что, самая умная?! Тебе-то вообще откуда знать, как правильно на человеческом языке произносить это?

- Потому что я понимаю тебя! И слышу, как ты неправильно говоришь, необразованный малум! – возмущению Миланье не было предела. Её называет дурой, но сам даже на собственном языке говорить не может нормально.

- Ты чо…

- Что!

- …прикопалась?! Я тебя и так несу на себе, так что уткнись в тряпочку там.

- У меня нет тряпочки!

- Как же ты достала… - выдохнул Кент. – Ей богу, не заткнёшься, я тебя рогами к ближайшему дереву прибью, ты поняла? Будешь висеть здесь, пока не сдохнешь от голода.

Ответом было возмущённое молчание и пыхтение. Только скрежет её коготков был слышен по его шлему. Хорошо, что хоть не по голове, а то вообще на ремни бы ему там всё порезала.

Лес однородным пейзажем сменялся перед ними. И пусть Миланье этого не видела, она всё же наслаждалась поездкой. Её, конечно, не в первый раз возили на себе – например, Роро так делал. Однако теперь у неё был собственный ездовой малум! Ну… не совсем собственный, но приучить бы его немножко к уважению, да сделать слугой… В любом случае, она победила, он везёт её на себе, её взяла!

Хотя какой ценой…

Сразу вспомнилась деревня, а вслед за ней та девочка, лежащая в пыли с дырочкой в голове. Вся в крови, с грустным жалобным лицом.

Вот она какая, война… - мелькнула невесёлая мысль у неё в голове. И чтоб избавиться от подступающих слёз, Миланье быстро тряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания. Вряд ли они уйдут насовсем, теперь война будет приобретать определённые ассоциации у неё, и каждый раз в голове будет мелькать картинка этой убитой девочки. Миланье в будущем может даже и забыть про этот случай, но картинка, словно фотография в альбоме, всегда будет появляться у неё в голове.

- Ты чего там дёргаешься? – пробасил Кент. Сейчас по голосу Миланье могла сказать, что он успокоился. Сколько они уже идут? Десять минут? Двадцать?

- Да в глаз что-то попало, - ответила она тихо.

- У тебя нет глаз.

- Дурак! – пискнула Миланье. – Есть у меня глаза, просто я ничего не вижу! Не говори таких глупостей!

- Остынь, мелкая.

- Не мелкая я!

- А какая? Огромная? – поинтересовался Кент.

- Нет!

- Ну тогда мелкая, - пришёл он к окончательному решению.

- Никакого уважения, - буркнула Миланье, скрестив руки на груди. – Знал бы, с кем разговариваешь, по-другому бы себя вёл.

- И с кем же я разговариваю? – спросил Кент.