Алексей Вязовский - Я спас СССР. Том II [litres]

Ночью меня будто что-то толкает, и я просыпаюсь. Рядом умиротворяюще сопит Вика, шумит прибой. А еще у меня в голове поет СЛОВО. На отдыхе я уже успел слегка подзабыть о нем. И звучит оно как-то необычно, по-новому. Вот кто меня разбудил!

Я тихонько вылезаю наружу, обхожу лагерь. Тут все спокойно. Костер погас, народ храпит по палаткам. Луны и звезд не видно – ветер нагнал туч.

– Ну, чего вы от меня хотите? – я запрокидываю голову, мысленно обращаюсь к СЛОВУ.

Надо освежиться. А еще желательно померзнуть слегка. Иначе я не засну с таким оркестром в голове. А намерзнувшись, будет приятно нырнуть под теплый бочок Вики…

Я скидываю плавки и совершенно голый несусь к морю. В лимане слишком тепло, поэтому заныриваю на открытой воде. Гребу кролем как сумасшедший, чтобы сбросить напряжение, отвлечься от непонятного звучания СЛОВА в голове. Остужаюсь, переворачиваюсь на спину. Вода сама меня несет куда-то.

Понимаю, что устал и замерз. Переворачиваюсь обратно… и тут меня охватывает паника. Берега нет. Вокруг абсолютная темнота. Я сначала гребу в одну сторону, потом в другую. Паника нарастает, устаю. Периодически пытаюсь приподняться в воде и разглядеть хотя бы линию прибоя. Должно же хоть что-то светиться? Бесполезно, только еще сильнее утомляюсь. Правую ногу охватывает судорога. Бедренная мышца дергается, я начинаю тонуть.

– Помоги-ите! – оставшиеся силы трачу на крики.

Тоже бесполезно. Шум волн заглушает любые звуки. Я все чаще погружаюсь под воду, с трудом выныриваю. Неужели все так глупо закончится? Ради чего все?! В один из нырков я теряю сознание.

Передо мной снова появляется длинный туннель, по которому я лечу вверх. На сей раз никакого космоса – я повисаю рядом с огромным белым облаком, по которому периодически пробегают разряды, похожие на электрические. Все это выглядит до невозможности странно. Откуда идет свет? Солнца нет, луны тоже. Какое-то время с облаком ничего не происходит, но постепенно оно приобретает черты мужского лица. Я вижу брови, темные провалы глаз, двигающиеся в тишине губы. Мне что-то говорят, но я ничего не слышу и не понимаю.

Лицо постоянно меняется, его черты как будто плывут. Сначала я вижу… Хрущева. Невозможно не узнать этот лысый череп, эту круглую физиономию. Потом черты лица неуловимо меняются, и теперь я узнаю в нем отца, а еще через мгновение это уже лицо Мезенцева. Он тоже мне что-то говорит, в голове грохочет даже не СЛОВО, это уже СЛОВА сплетаются в сплошную какофонию. Знакомые лица мелькают, как в калейдоскопе.

– Ничего не понимаю… – Громкие хаотичные звуки бьют по барабанным перепонкам, и я пытаюсь потрясти отсутствующей головой, спасая свои уши. Тела у меня здесь нет, но рефлексы-то остались.

Облако-голова становится безликим и кивает, какофония звуков прекращается. Электрические разряды трансформируются в размытые буквы. Те складываются в слова, слова наконец становятся яркими, отчетливыми и превращаются в бегущую строку.

– ТЫ – ПОСЛАННИК.

Теперь уже киваю я. Начало положено.

– Это понятно. Но чей я посланник?

– МОЙ. У ВАС Я ИЗВЕСТЕН КАК МОНАДА ЛОГОСА, СОЗДАТЕЛЯ И ХРАНИТЕЛЯ ВЫСШЕГО ПОРЯДКА.

– А какова моя миссия?

Лицо опять плывет, разряды принимают хаотичный характер. Строкой бегут слова, в которых буквы теперь мешаются со знаками.

– БОРЬ?%»)БА С ХАОСОМ. ТЫ ПОС?*(№ ЛАН ВОССТАНОВИТЬ ПОШАТНУВШЕЕСЯ РАВНОВЕСИЕ И СКОРРЕКТИРОВАТЬ РЕАЛЬНОСТЬ. М(*(?*=ОЮ.

– Но как?!

– ТЫ ПОЙМЕШЬ С(%»АМ.

И тут я чувствую, как вместе с последним пульсирующим словом в мое сознание напрямую вторгается какой-то огромный поток информации, сформированный в виде единого, отдельного пакета. Голову плющит от невыносимой боли, я кричу, захлебываясь своим криком. И тут же начинаю чувствовать тело, которое отчаянно бьет руками по воде, в очередной раз выныривая на поверхность моря.

Воздух врывается в мои легкие, я мучительно кашляю, отплевывая горьковато-соленую воду. Еще раз поднимаюсь над волнами, оглядываюсь. И вижу, вижу! Маленький, ускользающий огонек. Еле заметную точку. Из последних сил я гребу в сторону этого огонька. Молю его: только, ради бога, не исчезай! Или ради Логоса! Да хоть ради всех монад вселенной.

Сил уже нет, мышцу ноги снова начинает сводить судорогой. Я пытаюсь ее щипать, чтобы восстановить чувствительность, – бесполезно. Тело постепенно отказывается мне служить. И в тот момент, когда начинаю терять всякую надежду, я наконец-то чувствую под ногами спасительный песок. А огонек исчезает. Его больше нет.

Еле передвигая ногами, то и дело припадая на колени от усталости, я выползаю на берег и падаю без сил. Пронизывающий холод сковывает мое онемевшее тело, заставляет зубы выбивать громкую дробь. Плевать! Главное – я жив. Несколько минут просто лежу на спине, на мокром песке, прикрыв глаза. Даже не пытаюсь понять, где я, какая уж теперь разница! Постепенно прихожу в себя и тут вспоминаю про странный огонек, спасший мне жизнь. Что же это было? Где-то совсем рядом раздается звук, похожий на чиркающую зажигалку, и я неловко переворачиваюсь на живот.

Огонек никуда не делся, он снова слегка приплясывает в темноте перед моими глазами. И почему-то оттуда пахнет сигаретным дымом. Я встаю и, пошатываясь, бреду на красную точку, постепенно узнавая в темноте очертания хорошо знакомых мне предметов. Удивительно, но я выбрался из моря прямо перед нашим лагерем. Приглядываюсь, и приходит понимание. Кто-то сидит на капоте «Волги» и курит сигарету. Вот что меня вело к берегу. В тусклом свете очередной затяжки вижу женское лицо. Юля.

– О, Русин! – «принцесса» меня тоже узнает. – Ночной заплыв? А почему голый? Плавки волной смыло?!

Глазастая! И зубастая… Но мне это сейчас по фигу. Игнорирую ехидный вопрос и плюхаюсь на траву у колеса «Волги». Я все еще с трудом верю, что выбрался на сушу. Смолящая Юля – мой спаситель, это смешно.

– А ты, оказывается, куришь, – невпопад отвечаю я. – Чего шифруешься?

– Вы, парни, не любите, когда девушки курят, – Юля пожимает плечами. – У Димки на этот счет вообще принципы: «Тебе же еще рожать». Достал со своими идиотскими нравоучениями! Прямо как мой папаша. Тот тоже курение не выносит.

Я сижу, покачиваясь от усталости, только что чудом не утонувший и не захлебнувшийся да еще с каким-то пакетом чрезвычайно важной информации в гудящей голове. И теперь вот должен выслушивать вот это?!

– Ну и стерва же ты, Юля! – устало качаю головой. Плевать, мне сейчас не до политесов. – Сколько же ты еще Димкиной крови выпьешь?!

– Сколько захочу, столько и выпью! – Чувствую, как наша доморощенная «графиня Дракула» встряхивает головой. – Жизнь, Русин, нам дана одна. И прожить ее надо на максимуме, получив от нее все, и даже больше.