Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

– И что приказал Верховный?

– Обратить особое внимание на морскую пехоту Северного флота, довести ее боеспособность до уровня спецназа.

– А почему такое внимание?

– Он особо не вдавался в объяснения, но сказал, что недоволен пассивностью, плохой подготовкой проведения десантов, и вообще, был недоволен положением на всем Карельском фронте. Сказал, что ждет таких же решительных и успешных действий, как на юге.

– Здесь местность другая, и оборона у противника создана мощная.

– Вот, наверное, поэтому он и решил попробовать что-то изменить в этом положении.

Дверь отворилась, и в кабинет зашел Батов, кинув ватник Банникову: «Зашей! И чаю сделай!» Вслед за ним вошел генерал-лейтенант Щербаков и генерал-майор Скоробогаткин – командующий и начштаба 14-й армии.

– Все в сборе? Что у вас здесь происходит? До нового светопреставления собрались в обороне валяться? Солдаты вшивые! Ободранные и полуголодные! До хрена они тут у вас навоюют! Особенно погано в 23-м УРе! Там вообще не понятно, как они еще не вымерли! Себе Кабанов хоромы отгрохал! А бойцы на Муста-Тунтури до сих пор, уже два года, в открытых окопчиках сидят!

Разорялся Батов минут двадцать на местных, потом ему на глаза попался Дмитрий, на которого он тоже наехал, что до сих пор не поступили десантные средства, что его люди живут в землянках, а Матвеев ничего не предпринял для того, чтобы нормально обеспечить формирование десантной дивизии.

– Чем занят?

– Сегодня прибыл из Архангельска.

– А почему до сих пор не в батальоне? Людей на первый шлюз отправил?

– Так точно! Лейтенант Мальцев и пятеро бойцов направлены в распоряжение 7-й армии.

– А почему так мало?

– У меня всего одна рота, товарищ генерал-полковник. А финский знают только пятеро, и то плохо. Надо на месте подбирать.

– Ну ладно, так где десантные средства?

– Не могу знать, товарищ генерал. Я еще не был в миссии.

– Ладно, вместе зайдем. Скоробогаткин! Сколько цемента на складах армии в Мурманске?

– Четыре вагона, товарищ генерал. Больше выбить не удалось.

– Плохо выбивал! Где план фортификационных работ?

Такого плана не оказалось.

– Вот вам и ответ, товарищи генералы и адмиралы, почему люди на Муста-Тунтури под открытым небом два года живут! Потому что он хотел провести эти работы нахрапом и авралом. Сдавайте дела. Владимир Иванович, есть кем его заменить?

Пожав плечами, тот предложил Герасева.

– Не знаю такого, бог с ним, пусть будет Герасев. На флоте цемент есть?

– Шестьдесят четыре вагона, товарищ командующий.

– Куркули! Организовать доставку на Средний!

– Как, товарищ генерал? День вот-вот начнется!

– А зиму что делали? Где инженер армии!

– В коридоре!

– Зови!

Вошедший представился генерал-майором Лейчиком.

– Вот вам задача: укрыть хода сообщений к хребту Муста-Тунтури. Срок – до пятого мая! Теперь ты, Дмитрий Васильевич! В кратчайшие сроки организовать постоянно действующие НП на участке от Одеж-ярви до побережья. Срок неделя!

Когда Павел Иванович сердится, лучше не перечить – крут! По окончании разноса, он спросил Дмитрия:

– Ты готов? Идем в миссию! Адмирал, переводчиком обеспечь!

– Тогда я с вами! – сказал Головко.

Миссия союзников занимает несколько комнат здесь же в штабе флота. Командует там английский контр – адмирал Р. Беван, от американцев – полковник Робертсон. Они недоуменно уставились сначала на форму рейнджера, а потом на медаль Почета. Заговорили по-английски с Димой, и только тогда выяснили, почему у него русские погоны. Дмитрий показал фотоснимки с награждения, где он был снят между Черчиллем и Рузвельтом. Дмитрий поинтересовался, где находятся грузы и корабли, заказанные в то время, когда он находился в Англии. Предъявил подписанное Эйзенхауэром и Маршаллом соглашение. Адмирал вышел в пункт связи, а Робертсон остался. В этот момент Дмитрий и попросил его связаться с Айком и запросить у него десантную форму, двадцать тысяч комплектов, рюкзаки, армейские боксы, нейлоновые 16-мм веревки, каталитические грелки и всякие мелочи согласно прилагаемого списка.

– Сроки? – спросил Робертсон. – Все, что вы запрашиваете, не находится в списке запрещенных средств и технологий, поэтому нет надобности выходить на командующего американской армией в Европе, достаточно моей подписи.

– Прекрасно! Нам это требуется как можно быстрее, но мы вас в сроках не связываем.

Вернувшийся адмирал передал, что техника и корабли сосредоточены в Рейкьявике и выйдут оттуда вместе с группой адмирала Фрэйзера.

– Тогда я успею догрузить их запрошенным вами снаряжением. Тем, что есть в Рейкьявике, – сказал Робертсон, после чего они предложили обмыть высшую награду Америки и знакомство с Дмитрием и новым командующим фронтом.

Через час командующий убыл на аэродром, он летел на Карельский участок фронта, а оттуда в Ленинград. Ставка поставила ему задачу: освободить Беломоро-Балтийский водный путь. Перед вылетом он тронул Дмитрия за рукав:

– Меня тут чуть не хлопнули возле ОП-5 у Муста-Тунтури. В ходе сообщения, в двухстах метрах от опорного пункта. Займись со своими! Век буду благодарен! Давай, Дима!

Просьба командира – приказ для подчиненного, поэтому через неделю, закончив размещение людей на новых наблюдательных пунктах, стали собираться на Средний. В первую очередь, патроны! Лучшие в мире целевые патроны производит небольшая фабрика Lee Metford. В условиях ленд-лиза, там стали производить и 7,62х54R, которые поставлялись из Англии. Целевые патроны имели темную крашеную гильзу зеленого цвета и плакированную неокрашенную пулю с серебристым носиком. Удобно использовать при стрельбе из автоматической и полуавтоматической винтовок, так как вылетающие «русские» латунные гильзы блестят на солнце и демаскируют снайпера. «Серебряный носок» был любимым и уважаемым патроном для всех снайперов. Очень хорошо отвешен заряд, выстрел резкий, сухой и совершенно одинаковый. Шесть пар снайперов готовилось к выходу. Каждой паре придавалась пара пулеметчиков, которые будут их прикрывать. В условиях почти начавшегося полярного дня это было необходимо предусмотреть. Кроме того, на Средний собиралась 120-мм минометная батарея. По информации из 23-го УРа, минометов такого калибра у них не было. Пришлось грузить и боезапас. Головко, который имел хорошую привычку провожать лично на ответственные задания корабли, лодки и десанты, пришел к пирсу в момент погрузки группы на американские катера «Хиггинс». Но в этот раз он вмешался в ход операции, увидев Дмитрия среди группы разведчиков. Поинтересовался маршрутом, и изменил его, запретив прорываться в Озерко.

– Следовать вокруг Рыбачьего в Большую Волоконную. Высадишь их в Пумманках! – приказал он каплею Шабалину.