Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

Больше всех была возмущена Верочка Панина, которая уже считала адмирала своим. Ночью, когда пьяненькие от большого количества пива невесты спали, Верочка вернулась в дом и нашла Дмитрия у окна. Он курил и допивал коньяк из адмиральского запаса.

– Дмитрий Васильевич!

– Что тебе, Верочка?

– Вы серьезно решили на них жениться?

– Почему нет? Пусть считаются моими женами. Здесь своеобразное отношение к институту брака. В принципе, все свободны в своем выборе. Сейчас, когда нас всего три тысячи человек, появление лишних восьмидесяти рук – это много! Плюс это расширение наших знаний о местной природе. Ты обратила внимание, что мы едим только то, к чему привыкли у себя, знаем, как это готовится? Их знания будут полезны для нас.

– А как же остальное – дети, там…

– Ой, господи! Найдут они с кем переспать, если окажутся здоровыми. Больных отправим обратно, заменим на здоровых.

– А вы сами… вы так смотрели на одну!

– Это которую?

– Ну, я их по именам не знаю, сначала стояла посередине, а потом сидела справа.

– Я тоже по именам их не знаю, но некоторые очень даже хорошенькие!

– А я что, хуже?

– А ты что, решила стать старшей женой?

– Да тьфу на вас, товарищ адмирал. Вечно вы шутите!

– У меня уже было две жены, Верочка. И где-то там двое детей. А я здесь.

– Любите свою жену?

– Да, наверное. А дочку так и не увидел.

– А может быть, нам удастся вернуться?

– Нет, Верочка, не тешь себя надеждой.

– А мне и возвращаться некуда! У меня там никого и не осталось, всех война забрала. Был парень, все меня замуж звал, так погиб под Бергеном. А папу, маму и младшего братика немцы под Могилевом разбомбили. Так что мой дом здесь. И я бы хотела стать хозяйкой в этом доме.

– Своеобразное признание…

– Нет, ну правда, зачем вам нужна жена из местных? Они вон красненькие какие!

– Ой, Верочка! А это уже расизм. Вот с этого он и начинается. Мы белые, а они – негры!

– Нет, я понимаю, что они не негры, а индейцы.

– Да не индейцы они, а араваки. Только вот помирил кошку с собакой, так теперь мирить славян, мордвинов, татар и грузин с евреями придется! Советские мы все, понимаешь? У нас у всех эта культура! И никакой другой не будет! И эти девочки должны в ней раствориться. Иначе возникнет антагонизм. И все пойдет прахом. Нас разделят и уничтожат, а держаться надо вместе. Ладно, ступай.

– Извините меня, Дмитрий Васильевич, я просто не знаю, как на это все реагировать, и терять вас не хочу!

– Так ты мной и не владеешь! – он щипнул Верочку за задницу.

– А что вы руки распускаете!

– А почему нет? – Дмитрий развернул ее к себе и чуть-чуть прижал. У Веры перехватило дыхание и изменившимся голосом она сказала:

– Не здесь, и после свадьбы! У меня никого не было.

– Нет у нас отделов ЗАГС, Верочка. И попов нет. Это все оттуда, из того мира, откуда мы пришли. А это – другой мир! Совсем другой! Согласна стать старшей женой и учить вот этих девиц, оставайся. Нет – ищи своих единомышленников, но вы, расисты, обречены. При моей жизни создать касту «белых» не получится! Я против. Надо создавать собственный мир из того, что есть. Они не готовы перейти сразу и мгновенно в другое измерение. И мы тоже. Основная проблема.

Он поцеловал девушку, она ответила, ловя губами исчезающие губы.

– Не хулигань! Сегодня ты будешь спать у себя и думать!

– Нет! Я уже подумала! Здесь где-нибудь есть свободная комната?

– Идем!

У медиков завал! Две лаборатории на «Коле» и на «Петрозаводске» не справляются с желающими сдать анализы. Реально больных не слишком много, носителей тоже. Индейцы сами показывали на тех, у кого есть «токава». Эти семьи известны. Их начали переселять на южное побережье. После окончания войны между таино и сибонеями жить на острове стало безопасно.

Оставалась нерешенной проблема гуанахакабеев. Договориться с ними невозможно: никто не знает их язык! В конце концов решили, что специально их искать не будут, а если нападут, то получат отпор. Вернулся «Безудержный» с Тринидада. За ним пришло три LCU, полные нефти. Четвертая отстала, она идет с грузом асфальта для дорог. Нефть перекачали в танки кораблей, и в освободившемся от катеров доке «Петрозаводска» заложили первый пока деревянный танкер. Из местной руды сварили чугун и сталь. Чугун получился хрупковат. Стали искать путь, как уменьшить количество серы, и в стали, и в чугуне. В вакуумной печи «Петрозаводска» опытные партии жаропрочных сталей получились отличными. Из первых плавок сделали камнедробилку, так как требовалось дробить обожженный известняк, затем сделали мельницу для него. Через несколько недель получили цемент. А с Тринидада начало регулярно поступать топливо. Но там не все складывалось гладко! Карибы на контакт не пошли, форт нуждался в срочном усилении построек. В первую очередь отправили цемент туда. И дополнительно людей, чтобы не засиживались и не теряли боевую выучку. Издан приказ все гильзы собирать, огонь из пулеметов не открывать, обходиться снайперскими винтовками. Дмитрий уже не раз пожалел, что не пошел туда сам, но остров маленький, разберутся, или индейцы подчинятся. Что и случилось, но немного позже. Потеряли одного человека. Одно хорошо – не от огня противника, а змея укусила. Здоровенная жарарака!

С появлением довольно большого количества женщин – их в форте набралось уже почти восемьсот, и постоянно прибывают, с обоих племен, – начали поступать рапорты об индивидуальном строительстве и выделении площади под посевы. Пошли по пути казачества: землю получаешь, оружие тоже, за это сдаешь продналог и головой отвечаешь за то, чтобы оружие не попало к аборигенам. А вот патронов получаешь только пять. Так, чтобы не селились далеко от базы, чтобы, даже если и пропадет что-то, то быстро превратится в обыкновенную палку. Появились семьи, большинство морпехов брали, больше по привычке, одну жену. Было обязательным, чтобы супруга отучилась в школе и могла читать и писать. Большего пока было не добиться. Школы для араваков тоже создали, но те не сильно спешат туда отдавать мальчиков, а вот девчонки идут с удовольствием: это дает возможность без проблем потом выйти замуж за поселенца.

Через три месяца Дмитриев привез молодую картошку с Гранд-Терка и увез на остров двадцать пять девушек, на весь взвод. Картошка была крупная, Дмитриев сказал, что урожай будет большим, но просил сменить взвод, чтобы принять участие в строительстве базы. Ему обещали сделать это сразу после сбора урожая. А Дмитрий начал готовить в рейс в Европу: требовалось закупить там свиней, коров, овец, лошадей, пшеницу, ячмень и рожь. Далеко решили не ходить, ограничиться походом на Канарские острова и в Марокко. В качестве товара решили использовать жемчуг, перья птиц, серебряные слитки, асфальт и гуано. На месте решили оставить «Колу», а на вылазку взять «Безудержного» и «Петрозаводск» с усиленной разведротой. Свежепостроенный танкер решили использовать не по прямому назначению, а для маскировки. Он, правда, достаточно сильно отличался от кораблей того времени и имел «бермудское вооружение», мог ходить против ветра и имел паровую машину. Но заходить в порты Африки на эсминце и доке еще более глупо. А домашний скот требовался, и срочно! Да и кукуруза надоела! Были предложения дойти до Архангельска, но без дозаправки это невозможно! А топлива там нет.