Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

– Так точно!

– Теперь о главном! Найти Гусейнова, Нежданова и Павлюченко. Они написали, что они студенты-нефтяники. Посадить на «Безудержный», придать взвод морпехов и посадить сзади пару LCU с брониками. Высадиться на Тринидаде на мысе Питч. Там битумное озеро. Произвести разведку, закрепиться, этот остров жизненно необходим для нашей экспедиции. В Большой Советской Энциклопедии этот район назван одним из самых нефтеносных в мире. Нам нужен мазут, кровь из носу! Теперь об операциях на Кубе. Здесь недалеко железнорудное месторождение. Олефиренко! Ты по специальности металлург?

– Так точно, товарищ адмирал!

– Тебе и карты в руки. Уголь есть в Колумбии, в Рио-Хача. Сорок кэмэ от побережья.

– Но, товарищ адмирал!..

– Это твои проблемы, товарищ капитан 3-го ранга! Хоть на руках носи! Стой железную дорогу. Пока можем выделить пять «Студеров».

– Товарищ адмирал, – сказал Найтов, – там, конечно, много угля, но местные сказали, что в пяти дневных переходах есть черный камень. Они им рисуют. Либо графит, либо уголь.

– Вообще, верное замечание! Короче, всех, кто имел отношение к геологии, надо направить по окрестностям. Нам пока много не надо, а вот поближе – это важно. И еще, Харченко и еще восемь человек – химики! На соседнем острове Навасса, это в проливе между Ямайкой и Гаити, огромное количество гуано! А мне нужна азотная кислота в промышленных масштабах, потому как это порох артиллерийский. И нужна бумага, много. И вообще, товарищи, сразу осознайте задачу: мы строим социалистическое государство в отдельно взятой стране, поэтому дисциплина, дисциплина и еще раз дисциплина. Ходырев! Это на тебе! Немедленно создай комендантскую роту, контролировать все и вся! Иначе хлебнем горюшка выше крыши! Власть золота еще никто не отменял. А оно здесь есть, и его много. Но разброд и шатания начнутся тогда, и только тогда, когда народу будет нечем заняться. Поэтому с завтрашнего дня приступить к полевым работам, товарищ Булыгин. Кукуруза дает здесь три урожая в год! Строим дороги, оросительные каналы, возводим укрепления. Теперь о строительных материалах: необходимо найти известняк и начать его обжиг. И найдите мне гравера, монеты надо штамповать.

Наутро индейцы с удивлением увидели, что мужчины-воины вышли в «поле»: поросший густым кустарником прибрежный луг вдоль реки Мальцевки. Впереди шел танк с развернутой башней, за ним тащился десятидисковый плуг. Поле было вспахано, расчищено и засеяно кукурузой за несколько часов. К танку прицепили другой лемех и провели оросительные каналы, соединенные с рекой. Сразу после посева поле обработали гуано, правда, уже вручную разбросав его, и полили. Индейцы выпали в осадок от скорости обработки земли, а наши матросы удивлялись ее красному цвету. Впрочем, пехотинцы и экипажи кораблей, впервые попавшие в тропики, удивлялись многому: впервые попробовали ананасы, бананы, которые довольно густо росли неподалеку. Услышали ночное мяуканье жаб, которых в округе было немеряно! Познакомились с пауками-птицеедами, которых индейцы ловко ловили и жарили. Увидели, что индейцы с удовольствием едят каких-то муравьев на завтрак, ловят и едят хутий – здоровенных крыс. Из знакомой еды были помидоры, фасоль, кабачки, сладкий перец и арахис. Все остальное было незнакомым. Под овощи отвели еще несколько полей, которые готовили еще несколько дней. После этого пехотинцев перебросили частично на строительство казарм из известняка, а большая часть начала строить сухой док на восточном берегу бухты, где изрезанный характер берегов позволял легко это сделать. Еще часть людей было переброшено в горы, где началась разработка и вскрытие железнорудного тела. Одна рота направилась вглубь острова с двумя танками прокладывать дорогу в центральную часть острова. А геологи уже искали огнеупорную глину.

С индейцами отношения складывались хорошо: ни на солдат, ни на офицеров никто не нападал. Единственное, что сильно удивляло всех, так это маленький словарный запас индейцев: глаголы почти полностью отсутствовали. И еще всех удивила полигамия. У обычного воина было три жены, у младшего вождя – девять – двенадцать, у жреца до двадцати, а у верховного вождя тридцать две! Но у женщин иногда бывало и три-четыре мужа. Девицы ходили голые, вообще, замужние дамы с накидкой на бедрах. Воины таино решили напасть на соседнее племя сибонеев и привести всему десанту жен, много жен! Этого только не хватало! Узнав об этом, Найтов и Матвеев взяли в оборот верховного вождя племени, провели его по полям, показали всходы, провели на «Колу», показали холодильники, в которых лежало мясо (местный дефицит). Объяснили ему, что воевать с сибонеями не надо, надо выкурить трубку мира и привлечь их на свою сторону.

– Воин не работать! – сказал вождь. – Воин – охота, рыба, война. Женщина – строить дом, делать еда, кормить детей, делать конуко.

– Да! Далеко пойдем! Вон птица сидит. Сможешь убить?

– Конечно! – вождь встал и собрался идти к птице.

– Нет, отсюда.

– Отсюда нет, стрела не долетит.

– А я могу. – Матвеев достал маузер, пристегнул кобуру, прицелился, и над Кубой раздался первый в истории выстрел. Попугай упал. Вождь упал тоже, испугался выстрела.

– Сходи принеси.

Вождь принес окровавленную птицу.

– Я – верховный вождь всех людей, которые живут на этой земле, я – Гуанин. И я тебе говорю, что никакой войны мне не надо. Мне нужно поговорить с вождем сибонеев. Ты понял?

– Есть одна женщина, она – дочь Матуото, я пошлю ее.

– Это дело! Ступай.

Прошло более двух недель, прежде чем Эйкьюэйбана, верховный вождь Таино, сказал Матвееву, что вожди сибонеев и таино решили выкурить трубку мира с ним и признать его старшинство. Индейцы хотели собраться у них в самой большой хижине, но Матвеев сказал, что встречаться все будут у него, в его доме. Строительство дома только что закончили. Дом, правда, предназначался под казарму, но Найтов сказал, что вожди не поймут, если первым там не поселится самый верховный из всех верховных.

– Потом переедете, Дмитрий Васильевич.

Не обошлось без прикола: каждый из верховных вождей подарил Матвееву по двадцать жен! Количество жен определяло на острове статус правителя. И на грудь ему повесили весящую килограммов шесть золотую блямбу, на которой были изображены собака и ягуар – тотемные знаки обоих племен.

– Ну, все! Осталось раздеться, раскраситься и пробежаться, завывая! – смеясь, резюмировал Дима.

– Вы бы лучше подумали, что будете делать с этим гаремом! – сказал Заостровцев.

– Применение мы им найдем! Завтра проверить всех в лазарете, и посадим учиться. Девки они молодые, научатся.