Комбат Найтов - Возвращение домой: Крымский тустеп. Возвращение домой. Крымский ликбез [сборник litres]

Самое большое распространение на острове имели хлопковые поля. Но по сравнению с Кубой, островок не был безопасным: много змей. Врачи приготовили сыворотку из крови двух женщин, имевших иммунитет: на глазах у всех сначала одну, а потом вторую тяпнули змеи, те пососали ранки, и, кроме небольшой температуры, поднявшейся ненадолго, с ними ничего не произошло. Врач форта быстренько сообразил, что надо делать! А потом появились лошади, и для этих целей стали использовать их. Вначале гарнизон меняли, пока шли боевые действия, потом он стал постоянным. Женщин на острове было раз в двадцать – тридцать больше, чем мужчин, каждый обзавелся большой семьей, начальства поменьше, работа, правда, монотонная и климат тяжелый, и необходимость постоянного боевого дежурства, но человек привыкает ко всему. Но постепенно до соседей на континенте дошло, что с боевыми действиями сюда лучше не соваться, отымеют, а по торговым делам можно заходить. Установился хрупкий мир.

На Гранд-Терке, который не стали переименовывать, так и называли, правда, прибавляя букву «Н» на конце, по имени известного персонажа фронтовых газет, стал основной картофельной житницей. В августе собрали урожай и засеяли поле второй раз, но все захотели оттуда уехать, кроме двенадцати человек пехотинцев. Там скучно! Кроме караульной службы и окучивания картофеля только рыбалка, ловля лангустов да высушивание соли. Туда перебросили смешанный состав девушек, как аравачек, так и гуанчек, доведя численность до пятидесяти человек, из них двенадцать мужчин, плюс экипаж LCU, который обеспечивал переброску всего и вся, плюс связь и огневая поддержка. Но именно там появился первый самогон из картофеля. Чертова скука! Уличенного в самогоноварении старшего матроса разжаловали, осудили к году исправительных работ на железнорудном карьере.

И это при условии, что пиво на островах практически заменило воду! Его потребление никто не ограничивал: жарко, ночами душно и постоянно хочется пить. И на острове было все для того, чтобы варить пиво, а ему захотелось покрепче, да в сосиску. И остальных спаивать начал. Нарушения дисциплины были, как без этого! Но сильно сдерживало то обстоятельство, что с джунглями мало кто был знаком, первые же ожоги от хождения босиком по пляжу с физалиями быстренько отучили безалаберно относиться к своему здоровью. Ну, и комендантские патрули, регулярно посещающие все окрестности и имеющие право заходить в любой дом, плюс работа политработников, комсомольской и партийной организаций, в которых произошла достаточно сильная ротация и бездельников оттуда убрали на тяжелые работы, после случая с Иваном Захаровичем.

В октябре лето кончилось, и настала самая райская погода на острове! Собрали первый урожай зерновых, устроили по этому случаю выходной день и праздник. Отдыхали два дня! Во время праздника к Диме подошла Верочка, с уже заметным животиком, и попросила разрешения вернуться домой.

– Конечно, Вера! Никаких проблем, свободные комнаты есть.

– Ты меня не простишь?

– За что?

– Я тебе изменила с несколькими мужчинами.

– Ты мне изменила раньше, с Заворотько. Это – считается, а остальное нет. Дальше все зависит от тебя. В доме сейчас совершенно другие порядки, и ты – просто одна из жен. И только потому, что у тебя мой ребенок. Все поняла?

– Да, я обратила внимание, что многие женщины в доме в положении. Это все твои дети?

– Ну, точно сказать не могу, наверное. Я ведь никого не держу, и каждая из них может свободно уйти, если захочет, но не уходят! Только ты, и еще одна ушла, уехала на Гранд-Теркин. Сама попросилась.

– А как Лора воспримет мое возвращение?

– Не знаю. Это неизвестно, но она о тебе никогда не спрашивала. Может быть, и не догадывается о твоем существовании. Она человек из другого времени, и в то время, когда ты ушла, она не говорила по-русски.

– А сейчас говорит?

– С акцентом, но говорит. Медленно, но пишет. А где ты работаешь?

– В госпитале индейском старшей медсестрой, и в школе, преподаю русский язык и гигиену.

– Ну, молодец! Иди!

– Ты не проводишь меня домой?

– Нет, у меня дела, возьми записку, тебе помогут перенести вещи. – Он набросал на листике коры несколько слов, передал Вере и ушел на катере на «Петрозаводск». Вера появилась в доме лишь через несколько дней. Лора спросила о ней, кто это такая.

– Я видела эту женщину на нашей свадьбе, она была чем-то сильно недовольна.

– Тем, что появилась ты. У нее мой ребенок, и раньше она жила в этой комнате.

– Понятно, но у меня тоже твой ребенок, и у Тани. Тебе нравится Таня?

– Хорошая жена. Вы у меня все хорошие, и я вас всех люблю.

– У нас на Ачинете семьи меньше, но у нас просто нет таких удобных домов, мы жили в пещерах.

– Скоро этот дом нам станет маленьким! Надо начинать постройку нового, через три месяца Вера родит первого ребенка, а потом… – Дима, смеясь, схватился за свои щеки и поцеловал жену в животик.

– Королевская семья должна быть большой и сильной, у тебя должно быть много сыновей, это твоя армия, твоя опора.

– Я не король, я командующий. И все люди вокруг – моя семья. За каждого несу ответственность. И за то, куда пойдет страна. Помнишь, что мы заложили новое металлическое судно?

– Да! Был большой праздник.

– Вот закончим его, и мы сможем посетить Ачинет. Твоим родителям и всему Ачинету грозит беда.

– Какая?

– Испанцы. Они хотят владеть этим островом.

– Это наша земля! Мы там живем с того момента, как Ачихуран поднял ее из воды! Ты поможешь отцу?

– Да, мы поможем им. Ведь ты моя жена, и ты с Ачинета, и у нас многие оттуда.

Их разговор прервал звонок телефона. Звонили с угольного карьера. Обнаружена довольно большая группа вооруженных индейцев в боевой раскраске, и внешний вид с араваками не совпадает! Взяв винтовку и Макса Грейхсвитца с радиостанцией, Дмитрий на «Додже» поехал к карьеру, который находился в ста пятидесяти километрах западнее. Интересно, кто такие эти индейцы, и как они попали на остров, и почему ни Эйкьюэйбана, ни Матуото ничего не говорят об этом? Ведь их люди контролируют западную и центральную часть острова.

Индейцы оказались лукоянами, но привел их сюда один из сыновей Матуото. Хватило одного выстрела вверх, чтобы индейцы упали на землю и смиренно ждали, когда их всех свяжут, после этого начали допрос. Отряд большой – двести пятьдесят человек, прибыли на трех больших боевых пирогах. Их лагерь на острове Сьега-де-Авила, там еще около тысячи человек. Туда они пришли на плотах. Так как сибоней отличался от всех окраской, то его отделили от других и допрашивали отдельно. Тут же выяснилась пикантная подробность! Дружил Гуазабара не с кем-нибудь, а с бывшим полковником Заворотько!