Леонид Воронар - Межлуние [СИ]

Если бы речь шла о другом человеке, то осознанная ответственность или береговые истории, способные подорвать доверие к сослуживцам, сковали бы его движения, будто обвивающие ноги якорные цепи, но Джонатан будто летел над землей, приближаясь к офицерам. Согласно долгу командира, он поведет яхту в ее первый боевой поход, и его сердце наполнялось гордостью от оказанной чести. Ему доверили корабль и команду, и он с достоинством выполнит поставленный приказ.

Последовал обмен воинскими приветствиями.

— Сэр, корабль исправен и готов к полету, — с некоторой ленцой в голосе доложил дежурный механик, вытирая руки о засаленную тряпку.

Как все уважающие себя инженеры и обслуживающий технический персонал, он недолюбливал офицеров, казавшихся ему зазнавшимися выскочками и авантюрными романтиками, что, в общем-то, забывалось в случае победы королевского флота в очередном сражении с холландами или эспаонцами. Когда из похода возвращался старый «Гром», чьи борта пестрели заплатками пробоин, он был готов носить на руках его экипаж, а тех, кого не так давно мысленно сравнивал с надутыми от важности индюками, принимал за бесстрашных орлов, крылатой бурей рвущихся в сердце битвы.

— Мистер Хонортаун, вы проверили, все ли погружено в соответствии с описью?

Вильям важно кивнул, рассеивая сомнения командира.

— Угольные ямы полностью заполнены.

Джонатан поднялся по подмостям к топ-палубе и увидел смеющихся матросов, расположившихся у множества ящиков, бочонков и свернутых в бухту канатов. Чуть поодаль стояли служащие ангара, ведущие неспешную беседу и бросающие взгляды на команду.

— Командуйте построение.

— Да, сэр.

Свист от свистка прорезал ангар.

— Капитан идет! — Крикнул один из матросов, и группа тут же вытянулась в шеренгу.

Пытливо всматриваясь в лица, Джонатан твердо чеканя шаг, миновал строй матросов. Какие бы он не принял решения, от каждого из них зависят жизни подчиненных. Поэтому никто из стоящих перед ним не должен усомниться в командире и его компетентности, а приказы, какими бы они не были — выполняться точно и немедленно. Только тогда самый сложный и наиважнейший механизм взаимодействия приведет их к победе, намеченной адмиралтейством. Те, кто дослужился до длинных завитых париков, требовали от Джонатана того же самого и даже больше, предписывая ему действовать по инструкциям и тактическим схемам вопреки логике и собственному здравому смыслу.

Для стороннего праздного наблюдателя воздушный океан был квинтэссенцией свободы и как же горько понимать, что еще до взлета, стремительно светлеющее небо уже расчерчено проложенными курсами, один из которых отводился Политимии. Если продолжить мысль, то и вся его жизнь подчинялась начертательной геометрии командования, исключающей своеволие.

Он поднялся по трапу и, достигнув фальшборта, положил руку на планширь. Корабль был прекрасен. Была бы возможность, и Джонатан часами любовался бы свернутыми парусами, четкими линии рангоута и такелажа, поблескивающими натертыми медными и латунными частями, обрамлением иллюминаторов и поручней, а также свежим лаком на краске корпуса, отражающим причальные тумбы. В воздухе до сих пор витали ароматы малярных работ, а новый корабль контрастно выделялся на фоне закопченного и грязного ангара.

Командир обернулся.

— Господа, я рад служить вместе с вами. Прошу взойти на борт. Мистер Хонортаун, проследите, чтобы все оказались на своих местах.

— Да, сэр.

Пока матросы бегом пересекали трап, Джонатан заметил девушку с пухлым кожаным рюкзаком. Следуя положению о предполетной подготовке, командир дождался, когда офицеры обследуют управление кораблем в рубке, и лично опробовал машинный телеграф, вызвав механика в свою каюту. Девчонка не заставила себя долго ждать и, запыхавшись после пробежки, весело и задорно приветствовала командира.

— Вольно, — разрешил он строгим голосом.

— Да, сэр, — смущенно ответила она.

Прежде всего, Джонатону придется выяснить, с кем ему довелось служить, и он присмотрелся к ее приятному лицу. Непокорная прядь рыжих волос, выбилась из-под кожаной шапки, туго обтягивающей голову. Командир встретил вопросительный взгляд ее зеленых глаз и поспешил вернуть себе невозмутимость.

— Мисс Кэтрин Хардман, вы на борту Политимии благодаря рекомендациям мистера Коу. У меня нет сомнений в том, что вы знаете свое дело, в ином случае этот полет будет для вас последним.

— Да, сэр, — последовал убедительный ответ.

— Как вы знаете, дамы редкие гости на кораблях его величества. Надеюсь, мне не придется принимать в отношении вас дисциплинарные меры.

Она отрицательно мотнула головой, и хвост рыжих волос качнулся следом.

— Позвольте уточнить мисс Хардман, почему вы пришли на флот?

Кэтрин смущенно опустила взгляд.

— Хотела… Сэр… с детства, мечтала покорить небо.

Девчонка вздохнула, пожала плечами и покраснела. Джонатан неожиданно смягчился:

— Взлет через полчаса, так что будьте на своем посту в машинном отделении.

— Да, сэр.

Она улыбнулась, бодро отсалютовала ему и убежала к рубке, чуть не споткнувшись о комингс люка. Командир ухмыльнулся, смотря ей вслед. Команда, да и он тоже, еще были одеты по первой форме, не очень удобной для похода.

В назначенное время, после проверки надежности крепления груза на палубе, рутинного до зевоты выслушивания отчетов офицеров о занятых постах, вывешивания сигнального флага «Up» и получения разрешения диспетчера, корабль был готов взлететь в небо.

Джонатан лично осмотрел машинное отделение, чувствуя себя безумцем в смирительной рубашке. Новый кожаный плащ командира, застегнутый на все пуговицы, сковывал движения и жутко хрустел. Спустившись на нижнюю палубу, он оказался в узком проходе между поршневыми группами двухвального двигателя. Кэтрин стояла у машинного телеграфа в ожидании команды. Отметив про себя, как красиво и органично смотрится на ней вязаный из шерсти комбинезон механика с широким поясом и накладками из кожи на коленях и локтях, он поймал себя на странной мысли…

— Не думаю, что мне необходимо напоминать вам о правилах эксплуатации силовых установок, но позвольте заметить, — новый двигатель еще не прошел необходимую обкатку. Когда мы отойдем от причала, начинайте пуско-наладочные работы.

— Да, сэр, так и сделаю.

Она смущенно улыбнулась и надела защитные очки, которые до этого висели на изящной шее девушки. Старпом отбил две склянки, и ворота ангара медленно поползли в стороны.

— Отдать швартовы! — эхом разнеслось по ангару.

Один из матросов в защитных перчатках принял отвязанный от причальной кнехты конец стального троса, кинутый ему дежурным ангара, и стал следить за расстоянием между причалом и привальным брусом корпуса яхты.