Олег Здрав - Весь мир на дембель

«Здравствуйте, дорогое родственники!

У нас все хорошо, сейчас — так просто замечательно. Бабушка выздоровела и уже выписалась из больницы, а ведь мы её чуть не потеряли. Доктор попался злой, хотел уколы для улучшения памяти делать. Лежала бабушка в отдельной палате под наблюдением, в первом главном корпусе. Управились за месяц.

Бабушка не захотела ехать к сестре в Ханкалу, хотя врач её долго уговаривал.

В нашей деревне все нормально, недавно случай был: крот возле правления колхоза нору вырыл, а бабуля чуть ногу не сломала в той норе.

Приехать сама не сможет, боится сквозняков, может продуть голову. Поэтому ждем вас в гости. Седьмого октября у бабули именины, если не сможете, приезжайте семнадцатого на день рождения.

Давеча бабуля вспоминала, как племяш лимоны рассыпал, а один под машину закатился, достать не смогли. Хочет вернуться в то время и в те места. Ждем вас в Раменском.

Целуем, обнимаем.»

Громов в третий, очередной, раз перечитал письмо, хотя уже, наверное. мог воспроизвести его наизусть. Ураган чувств бушевал в его душе.

То, что это послание от воскреснувшего гражданина Морозова — в этом теперь не осталось никаких сомнений. Некоторые моменты знали только они двое, и никто другой. Упоминание Ханкалы кольнуло в сердце — жестоко напоминать человеку о том месте, где он должен был умереть в 2001 году. От инфаркта, прямо во время совещания штаба контр-террористической операции. История пошла по другому пути, и чеченской войны уже не будет, в том числе, благодаря стараниям самого Громова, но такой намёк все же не слишком воодушевлял. Зато предельно чётко и конкретно товарищ Шурик сообщал, что попаданца пытались убить всерьёз и без шуток.

Письмо хоть и зашифровано, понять его не сложно, но полученная информация показалась странной, если не сказать больше. Тот факт, что попаданец пытается связаться не с Леонтьевым в Москве напрямую, что было бы проще и логичнее, а выбрал экстравагантный, довольно медленный и не слишком надежный способ, выйдя на контакт через главпочтамт города Баку — говорит о том, что ситуация сложная и опасная.

История с исчезновением теперь заиграла новыми и весьма зловещими красками. Крот в правлении — намёк яснее некуда.

Фраза: «… в первом главном корпусе. Управились за месяц.» и вовсе повергла контр-адмирала в шок. Как ни хотелось не верить, а пришлось признать очевидное: предатели окопались в Первом главном управлении КГБ СССР — никак иначе эту корявую фразу истолковать не получалось.

Упоминание сквозняка и опасности для головы в одном предложении наверняка означает угрозу ликвидации при помощи снайпера. Вполне в духе нашего попаданца простреленный череп обозначить, как сквозняк в голове.

— Узнаю, юмориста Шурика, — укоризненно покачал головой Громов, видимо, воспитанный на старых традициях, где шутки о смерти не одобряются.

Про встречу понятно: в Раменском седьмого и семнадцатого октября, как резервный вариант. Подстраховался попаданец, на случай, если письмо не успеет дойти до адресата к первому назначенному сроку.

С местом и временем не все понятно. Очевидно, информация об этом зашифрована в последнем абзаце.

Лимон, закатившийся под машину? И снова только один человек, кроме отправителя, присутствовавший там, способен понять о чем речь — об истории со взрывом гранаты под днищем автомобиля в Лениноране.

Что делал Громов в тот момент? Ходил на рынок за пивом! Вот и ответ. Время, очевидно, то же самое — час дня, только теперь на рынке в Раменском у пивного ларька. Видимо, такой там один.

— С письмом разобрались. Дальше что?

Контр-адмирал Громов начал нервно шагать по кабинету из угла в угол, словно гастарбайтер, забывший рулетку и пытающийся измерить длину помещения в шагах. Несколько раз он поднимал трубку телефона, но так и не решился позвонить. Фраза о кроте, который обитает рядом с правлением колхоза, не выходила у него из головы. Ехать на встречу лично? Наверняка за его передвижениями загадочные похитители следят. Притащить хвост за собой на встречу — это не дело. — Задачка, однако.

Конец интерлюдии

— Здравствуйте, Светлана!

Гость приветливо приглашает гостью пройти в кабинет. Девица замирает в дверях, словно окаменев, не в силах сдвинуться с места.

— Вы… Юрий Николаев? Ведущий «Утренней почты»?

— Ну, конечно, милочка. Конечно это же я, а не мой двойник. Специально прилетел к вам из Москвы. Да, не стойте вы в дверях на сквозняке, проходите скорее. Декан любезно предоставил нам свой кабинет, будет не вежливо его занимать надолго.

Девушка осторожно присаживается на краешек стул, не в силах поверить в происходящее.

— В жизни вы ещё прекраснее, чем на фотографии! — делает комплимент знаменитый телеведущий, чем вгоняет девицу в краску. — Впрочем, кот никогда не ошибается, и его вкусу можно доверять.

— На какой фотографии? — несколько заторможено переспрашивает девушка Света, и недоуменно уточняет. — Вы сказали кот? Я не ослышалась?

— Милочка, вы все правильно поняли. Кот Матроскин вас выбрал, а его чутью можно только позавидовать. По черно-белой фотографии из личного дела мгновенно угадал, кто нам нужен. Неужели вы не смотрите передачи со знаменитым котом?

— Э-э-э… вы про рыжего игрушечного балаболку? Который якобы клады в Индии раскапывает? Вы ничего не путаете? Он же — плюшевый!

— Зря вы так, — укоризненно покачал головой Юрий Николаев. — Все клады настоящие. Правительство Индии даже наградило кота орденом имени Джавахарлау Неру.

— Плюшевую игрушку… орденом? — глаза у девицы стали, как те чайные блюдца.

— Кот — это искусственно разумный кибернетический организм, ЭВМ. Электронно-вычислительная машина. Хвостатая оболочка — всего лишь аватар, материальная форма для визуализации программного кода, а награду присудили коллективу инженеров, которые участвовали в его создании.

— Тогда понятно, — несколько смутилась красавица. — Не ясно, зачем я вам понадобилась? И как могла электронная машина оценить фотографию?

— То мне не ведомо, — развёл руками товарищ Николаев. — Наверное фотографию оцифровали и перевели в электронный вид. Какие понятия о красоте у электронных машин можно только гадать, но выбор кота мне нравится. Поэтому предлагаю вам место ведущей в нашей передаче.

— Вы принимаете на работу по фотографии?

— Что вы, дорогуша! Вашу анкету комитет государственной безопасности месяц проверял. Результаты тестов психологи изучали. Только после этого решение принималось. Из сотни кандидаток осталось лишь трое, точнее — уже одна!

Светик неожиданно улыбнулась.

— Так вот, что это за анкетирование было недавно. Весь наш курс на четыре часа от учебы оторвали. Вопросы ещё такие странные были: ругаетесь ли вы матом и как часто употребляете шампанское? И все ради меня одной устроили?