Олег Языков - Псион клана Росс

Стас потащил меня в Империю Аратан. Настало время подписания согласованных после долгой совместной работы документов и полуофициальный выход на политические подмостки Содружества. Почему полуофициальный? Не все миры Содружества хотели нас видеть на паркете бального зала, где они отплясывали свои дипломатические краковяки с тустепами и ай-люли, а некоторые, особенно старшие расы, очень не хотели возрождения Джоре в целом и клана Росс в частности. Но это частности… В общем, в первый раз, когда мы с завлабом клана Росс наносили Императору неофициальный визит, ничего страшного не случилось. «Пила» спокойно просквозила Фронтир туда-сюда, довезла нас до Империи и вернула домой, где я вновь попал под визг, плач и детский смех, а вот во вторую нашу поездку произошла маленькая неприятность. Хорошо, что Стас догадался взять с собой крейсер под командованием отца. Крейсер, кстати, получил имя «Росомаха». Так высказалось большинство россичей. Слишком в лоб, мне кажется, но люди так решили. Зверь непростой, умный, свирепый и памятливый, со сложной, как говорится, судьбой. Да и созвучие в названиях клана и корабля определённое есть. Ну, назвали, так назвали… Я о чём — Стас, как ему привычно было, шёл на «Пиле» один. У него на фрегате был только новый андроид-телохранитель и три андроида в качестве экипажа. Да, и ещё старший лейтенант Каон Росс, само собой. В кристалле. Всё же он советник, правая рука лидера клана. Живой старлей Каон Росс остался в системе Змеевика, на хозяйстве. Я же, пользуясь тем, что завлаба клана сопровождал крейсер под командованием отца, попросил у Стаса разрешения побыть у него в гостях. Всё же виделись мы очень редко и мало, всё дела да делишки… Стас, конечно, не стал возражать. Первое время я практически не отлипал от бати, всё старался любой планируемый поворот в судьбе планеты Ольга обсудить и вчерне решить с ним, а потом этот детский энтузиазм снизился, я понял, что отцу надо иногда тут и работать, и попытался найти дело по вкусу и себе. А учитывая то, что батя продолжал истязать команду бесчисленными тревогами и тренировками, я попросил у него разрешения войти в эскадрилью истребителей, где был некомплект пилотов. Отец с радостью разрешил. Вот мы обычно при разгоне, когда «Пила» и «Росомаха» выходили из одного прыжка и разгонялись для следующего, и вылетали звеном истребителей, реже парой звеньев, для небольшой тренировки в слётанности и в тактике по обороне нашего крейсера и атаке возможного противника. Я был во второй паре ведомым, хотя я летал вполне прилично. Ну, ладно, не в этом дело. А дело вот в чём — это был второй полёт в Империю, к определённой дате, по определённому маршруту. Те, кому надо было, свои выводы сделали. При таких условиях спланировать и произвести перехват было плёвым делом. Вот аграфы его и спланировали…

Нам очень повезло, что в этой системе, всего в пяти прыжках от столицы Империи, навигаторами фрегата и крейсера был запланирован выход из гипера; просто наш предыдущий прыжок был очень длинным, и нужна была привязка к навигационным маякам. С этим нам очень повезло. А трём полуживым рейдерам Аграфов, замершим тут под маскировкой последнего, секретного для всех уровня и включивших глушитель, показалось, что наш крейсер выбросил из прыжка именно их глушак. Как потом выяснилось, таких групп, нацеленных на наш перехват, было две. А больше и не надо было, просто векторов подхода от системы Змеевика до столицы империи Аратан было именно два. Где-нибудь мы точно появимся. Появились здесь, но немного не так, как ожидали аграфы.

Стас вышел из прыжка после нас, когда уже было ясно, что крейсер атакован. Фрегат выскочил под маскировкой и с поднятыми щитами. Так Стаса научила жизнь. Вдобавок он сразу ушёл вверх и вправо от выходного конуса прыжка. Конечно, аграфы, имеющие на борту самую совершенную аппаратуру поиска, быстро нащупали старенькую «Пелену» фрегата. Она была седьмого поколения и не могла сопротивляться новейшему сканеру ушастых. Но «быстро» — это не «сразу». А за это время многое успело произойти.

В частности — крейсер нашёл затаившихся в полной невидимости во всех режимах аграфов. Точнее, первым кроликов нашёл я. Дело было так.

Мы вышли из прыжка. Раньше крейсер и фрегат подбирали скорости, время, очерёдность и прочие условия парного прыжка. Так, чтобы выходить из него более-менее вместе. Как правило, рассчитать всё по секундам и по миллиметрам для крейсера было трудно, если вообще возможно. «Росомаха» обычно немного опережала в прыжке «Пилу». Это и хорошо: за огромным конусом выхода из гиперпрыжка крейсера сравнительно небольшой конус фрегата был почти незаметен. Его нужно было ещё поискать. Но это детали. Короче — крейсер вышел из гипера.

По отработанной в полётах схеме командир эскадрильи истребителей дал команду дежурному звену на вылет, разведку и оборону крейсера. Дежурным оказалось звено, где в качестве ведомого второй пары подвизался я. Мы стартовали в пустоту, и тут же у меня засвербило в ухе. Ещё полностью не понимая ситуацию, я закричал: «Внимание — сектор 12-RG, удаление 40 единиц, противник»! Тут же засаду обнаружила аппаратура поиска и целеуказания Джоре. Хороша была аграфская маскировка или нет, против техники Джоре она не плясала. Так что данные о координатах целей сразу пошли на крупнокалиберные пушки крейсера. А там — только команда «Пли»! Но что там было в рубке «Росомахи», я точно не знаю, мне было не до того.

Как мы потом выяснили, план атаки аграфов был прост до чрезвычайности: «Убить всех»! То, что «Росомаха» боевой корабль Джоре, аграфы поняли враз. Такие сигнатуры им были неизвестны. «Пилу» кролики ещё не видели, объект атаки был пока один — корабль Джоре. Именно то, что аграфы и искали, и собирались уничтожить. Поэтому они сразу дали по крейсеру залп всеми тремя кораблями.

На «Росомахе» служили не пэтэушники. Отец всех достал до печёнок своими требованиями по соблюдению всех обязательных условий выхода из гиперпрыжка. Теперь это и сказалось на практике. Строенный артиллерийский залп кораблей аграфов с почти пистолетной дистанции был страшен. Защитное поле окутало всю «Росомаху» и плавно затухло на дозарядку. Потом парни из экипажа говорили, что было впечатление града, стучащего по металлической крыше. Так барабанили по броне крейсера прорвавшиеся осколки и снаряды врага из рельсотронов. А ракеты ушастых ещё шли к крейсеру. Часть из них была вообще очень подлой и опасной. После пуска эти противокорабельные ракеты набирали бешеную скорость, а потом, на середине дистанции, отключали двигатели и шли на цель по инерции, скрытно и незаметно для спарок ПРО. При приближении почти вплотную, ракеты включали двигатели и почти сразу поражали цель. Пушки обороны были почти бесполезны.