Дино Динаев - Пантанал и дети Ла-Манша [СИ]

— Только патронов! — сказал Бекк.

— И еще! — добавил Константин. — С Палычем иду я!

У меня оставался пистолет, у Межеедова автомат.

— Сколько у тебя патронов? — спросил Константин.

— Ни одного! — гордо ответил я.

Майор скривился как от зубной боли.

— Ну как же так, Палыч?

— А что Палыч? Когда бандитов перестреляли, ты сам первый кинулся жратву и питье искать! Почему ты не предупредил насчет патронов? Я бы у бандюганов поискал!

— Почему надо тебя обо всем предупреждать? Ты не задумывался о том, зачем тебе пистолет без патронов? Гвозди забивать?

— Я вообще о пистолете не задумывался! — признался я. — Я следователь. Нам оружие не положено!

— Фермерам об этом скажи!

Я снисходительно глянул на майора.

— Струсил!

— Я? — разозлился Константин. — Сколько там бандитов? Пятеро? Да я бы голыми руками положил, если бы не заложник. Алька может пострадать.

Альку на самом деле сопровождали пятеро фермеров. Тут была вся банда. Кроме Захара.

Даже двигаясь по лесу, а не по улице, мы быстро нагнали бандюганов.

— Херово, главаря нет! — заметил майор. — Он самый хитрый из них!

— Может, он черную машину сторожит? — предположил я.

— Может быть, а может, и нет! — размышлял Межеедов.

Мы снова отошли вглубь леса, и я задал мучивший меня вопрос.

— Костя, вот ты Бекку говорил, чтобы он в дома ни в коем случае не заходил. Почему? Неужели еще уцелели люди?

— В Лондоне давно никто не живет!

— Тогда почему? — начал было я и осекся. — Там не люди! И были уже другие разведгруппы до нас?

Межеедов посмотрел с невольным уважением.

— Молоток, Палыч! А группы? Группы были. Только никто не вернулся. Каждая перед исчезновением сообщала, что видела движение в зданиях и что входит внутрь. И все. Как в омут. Но нам сейчас не до этого. Будем Альку твоего освобождать!

У меня от неожиданности пальцы в берцах поджались. Я старался всеми силами не думать о грядущем бое. Это будет еще не скоро и где — то далеко, уговаривал я себя. А оно вот оно.

— Почему не в Букингемском дворце? — пролепетал я.

— Дворец вотчина фермеров! Там могут быть ловушки и другие фермеры. Черт возьми, мне не дает покоя главарь! Где он? Чего замышляет?

— Машину сторожит? — неуверенно повторил я.

— Ну — ну! — кивнул Межеедов. — Так или иначе. Времени больше нет. План таков. Я иду наперерез. Следи за фермерами, когда они дойдут до памятника крылатой леди, шумни. Можешь в них пистолет швырнуть. На этом твоя активность должна закончиться. Повторяю, шумнёшь и сразу сигай в кусты! Дальше работаю сам.

— Их пятеро! Они вооружены и защищены бронежилетами!

— Ну я хоть и не идеальный солдат, но начальную военную подготовку имею!

Что майор блестяще и подтвердил, скользнул в кусты — и будто разом бесшумно исчез.

А я подполз к опушке и стал изучать медленно вышагивающих по алее бандитов. Смутная тревога мучила меня, что я забыл сказать Межеедову что — то важное. О чем — то я должен был его предупредить.

И тут я вспомнил. Чуть не вскочил и не бросился майора догонять. Поздно спохватился.

А вспомнил я, что главарь бандитов по имени Захар был по военной профессии снайпер. И то, что его не было сейчас с его бойцами, железно подтверждало, что все это конвоирование безжалостно продуманная ловушка.

Платановая роща тянулась не до самого памятника. Допускаю, что — когда — то там располагались цветочные клумбы, от которых уцелели лишь развалины бордюров. Всё пространство, ранее славное нарциссами, гиацинтом и крокусами, жесточайшим образом заросло дикой колючкой. Вскоре репья оказались даже у меня в трусах.

Так или иначе это позволило мне близко подобраться к мерно вышагивающим фермерам, которые уже в открытую упивались своей каверзной ловушкой. Пару раз мне почудилось постороннее движение параллельным со мной курсом.

Был риск наткнуться в густом кустарнике на Захара. Я успокаивал себя тем, что снайпера я бы вряд ли услышал. По большому счету, это не люди. Словно земноводные гады они часами лежат совершенно неподвижно. Ты привыкаешь к ним, считаешь за кочку, пока снайпер не тронет курок и не отправит твои мозги в свободный полет.

Плавали, знаем, в свое время вел дело одного свихнувшегося стрелка. Поспешил его потом Сергееву сплавить.

Я крался до последнего, не признаваясь себе, что меньше всего хочется выскакивать из спасительных колючек. Бандиты дошли до стелы и начали огибать ее слева. Медлить было нельзя.

Я вспомнил, как проходили тактические занятия на военной кафедре в юридическом. Оценка зависела от громкости крика «Ура!». Тут главное — горловое пение.

Я вскочил и изо всех сил заорал:

— За Родину! За Сталина!

Удивленные лица бандитов оказались всего в паре десятков метров. Из — за колючек они казались дальше. На хера я так близко, подумалось.

Фермеры быстро очухались и подняли оружие. Забыв все наставления Межеедова, я оцепенел и даже стал угрожать бандитам незаряженным пистолетом.

Алька оказалась в полупозиции, и когда майор возник из казалось ниоткуда, то разом отсек от нее бандитов. После чего последовал ультрасовременный бой, включающий со стороны майора одновременное применение как приемов рукопашного боя, так и поражающих факторов огнестрельного оружия.

Майор сам превратился в единый поражающий фактор. Не выпуская из рук автомата, он бил и стрелял, стрелял и бил. Мощными ударами ног опрокидывал бандитов, посылая вдогонку короткую очередь в 2–3 патрона в шею — голову или пах — те места, которые не защищали нацепленные бандитами чужие бронежилеты.

Удары ног чередовал выносом челюстей и зубов при посредстве приклада. Иногда, перед тем как спустить курок, втыкал ствол бандитам в пасти.

При этом успевал уклоняться от чужих очередей, свободной от оружия рукой ставил блоки, отбивал в стороны вражеские стволы и ножи. Внутри бандитской стаи возник яростный очищающий от скверны вихрь.

Вопли и выстрелы продолжались буквально минуту, если не меньше, и все смолкло.

Межеедов расслаблено опустил оружие и счастливо улыбнулся. Я запомнил его таким, потому что никогда не видел, как он улыбается. Как это случается у людей с брутальными чертами лица, улыбка вышла особенно незащищенной.

— Ложись! — с отчаянием крикнул я.

Пуля попала майору в центр лба. Ярко — алая вспышка — и человека не стало.

Страх снял оцепенение, и я стал валиться вперед. Как оказалось, недостаточно быстро. За время экспедиции я оброс немного, так что пуля снайпера срезала клок волос. Вонюче запахло паленой шерстью.

И тут же ударила встречная очередь. Пули веером летели со стороны стелы, стригли кусты, во все стороны летели бутоны и венчики.