Джон Шеттлер - Киров

— Сигнал «Энтони», — сказал он. — Сняться с якоря, приблизиться к этому кораблю и посмотреть, кто это. Мы снимемся с якоря как можно скорее, — он снова поднял бинокль, изучая неизвестный корабль.

Капитан эсминца Джон Майкл Ходжес принял этот приказ с некоторой долью досады.

— Да неужели! — сказал он. — У меня есть целых четыре 4,7-дюймовки и очень много матерных слов, чтобы выйти против чего-то подобного, — он тоже рассматривал приближающийся корабль, и то, что он видел, ему совершенно не нравилось. — У меня нехорошее предчувствие.

— Порция ин ардуиа, — сказал старший помощник, повторяя девиз корабля, «Доблесть через трудности». Капитан подумал, что все было именно так. Он объявил общую тревогу, машинное развело пары достаточно быстро, и эсминец помчался на юго-запад, к зловещему силуэту на горизонте.

На «Кирове» в 09.30 занимались собственным слежением за враждебными целями. Роденко отслеживал корабли при помощи радара одного из Ка-40, державшегося к северу от Ян-Майена. После прохождения массивного бастиона острова они вернули вертолет и начали дальнее радиолокационное сканирование средствами самого корабля. Таинственная подводная лодка давно пропала, и Тарасову больше нечего было докладывать. Адмирал Вольский был доволен тем, что угроза снизилась и был полон решимости взглянуть на два корабля поближе. Цели, чем бы они ни были, не меняли курса, чтобы перехватить «Киров», когда адмирал направил его в район к западу от Ян-Майена. Похоже, корабли шли к самому острову, что было любопытно.

Возможно, персонал импровизированной метеостанции сообщил о них, подумал он, и британцы отправили подмогу. Жаль, что Орлов не нашел в себе духа, чтобы уничтожить оборудование связи на острове.

Он отдал приказ начать долгий плавный разворот, который должен был привести корабль к южной оконечности острова с юго-западной стороны. Они обходили грозовой фронт и видимость оставалась хорошей, хотя по поверхности моря пошла рябь. Через некоторое время с ним связался штурман из технического помещения в верхней части надстройки, где располагались системы дальнего обзора.

— Картинка все еще нечеткая, товарищ адмирал. Можем подойти ближе?

— Как скажете, Федоров.

— Надводная цель, движется в нашу сторону, скорость тридцать узлов, — доложил адмиралу Роденко мгновением спустя.

— Кто-то там не менее любопытен, чем мы. Самсонов, экипажу занять места согласно расписанию.

— Есть, — Самсонов нажал кнопку, и по кораблю разнесся звук боевой тревоги, направляющий членов экипажа на свои боевые посты. «Киров» вытащил меч из ножен.

Прошло несколько секунд, и далекий контакт превратился в небольшой корабль, становившийся все больше, пока не раздался явно напряженный голос Федорова.

— Есть четкая картинка, сэр. Вы должны видеть ее на камерах «Железного дровосека». Определенно двухтрубный эсминец, вероятно, не более 1 300 тонн, но выглядит довольно сердито.

— Словно наглая шавка на поводке, — сказал адмирал. — Роденко, дальность?

— 18 300 метров и сокращается.

Адмирал быстро оценил обстановку. Через несколько минут кораблик окажется в пределах досягаемости упомянутых Федоровым орудий. «Киров» сам двигался на скорости тридцать узлов, так что оба корабля сближались со скоростью 60 узлов. Это оставляло ему всего минуту на то, чтобы решить, что делать. В этот момент на мостик ввалился Карпов с явно напряженным красным лицом, занимая свой пост по боевому расписанию.

— Добро пожаловать, капитан, — сказал адмирал. — Рад, что вы к нам присоединились. Похоже, у нас гости, — он указал на плоские мониторы, на которые выводилась картинка с оптической системы, представлявшая собой четкое изображение небольшого кораблика. Он мчался вперед, разрезая носом воду и оставляя за собой видимый белый след.

— Не хотите взглянуть в бинокль? — спросил Вольский.

Карпов ничего не ответил и подошел к передним иллюминаторам, где висел на креплении его бинокль. Он забросил ремешок на шею и настроил резкость.

— Он подходит очень близко, — предупредил он.

— Говорит Федоров, — раздался из переговорного устройства голос штурмана. — Есть четкая картинка. Нет никаких сомнений – это британский эсминец типа «А» времен Второй мировой войны. Они были введены в эксплуатацию за десять лет до войны. Мы не сможем обогнать его, товарищ адмирал. Он способен развить тридцать пять узлов, так что нам нужно решить, что с ним делать в самое ближайшее время.

— Что он там сказал про десять лет до войны? — спросил Карпов с недоверчивым выражением. Он присмотрелся к кораблику и увидел бортовой номер «40», когда носовая волна несколько уменьшилась. Он походил на небольшой корвет, но никак не на современный британский эсминец.

Секунды казались минутами, ум адмирала бешено мчался через водоворот информации. Если он выстрелит по кораблику, тот откроет огонь в ответ и, если враг будет упорствовать, его придется уничтожить, чтобы предотвратить повреждения «Кирова» или, по крайней мере, вывести из строя. Если же он будет тянуть и противник откроет огонь первым… Карпов раздраженно посмотрел на него, и по его лицу был понятно, что он хотел немедленно открыть огонь.

— Самсонов, — медленно сказал адмирал. — Пожалуйста, возьмите цель в захват баковым 100-мм орудием.

— Есть, — ответил Самсонов. — Сигнал четкий, есть захват, орудие готово.

— Рулевой, резко тридцать влево.

— Есть резко тридцать влево.

— Вы намерены отвернуть? — посмотрел на него Карпов. — Это же просто старое ржавое ведро, вы что, собираетесь бежать от него?

— Что же, я рад, что вы согласны, что это не наш современник, господин Карпов. Это действительно старое ржавое ведро. Нет, мы не бежим. Напоминаю вам, что у нас есть две 152-мм установки на корме. В случае необходимости я хочу, чтобы этот корабль был быстро выведен из строя.

Внезапно вдалеке появились вспышки и дым. Эсминец открыл огонь из передних палубных орудий, словно предупреждающе залаяв, и смело ринулся вперед. Через несколько секунд снаряды легли широкой дугой вокруг «Кирова» со значительным недолетом.

— Пресловутый выстрел под нос, — сказал адмирал, понимая, что события полетели черт знает куда, и он едва ли мог что-то контролировать. Дерзкий эсминец мог дать следующий залп в любой момент. Что-то внутри у него шептало, призывая развернуться и уходить. Но даже если бы он так и поступил, другой корабль продолжал рваться вперед в лихом порыве.

— Николин, вы лучше всех знаете английский. Вызовите корабль и прикажите ему прекратить стрельбу и отвернуть, или мы откроем огонь.

— Есть, — Николин начал передавать сообщение, но эсминец не изменил курса и дал второй залп, на этот раз намного ближе к носу «Кирова».