Елизар Лазовский - Прошлая настоящая жизнь [litres]

Но Лида проигнорировала все вопросы.

– Если я правильно ориентируюсь на местности, то этот проулок должен вывести нас на параллельную улицу. Пошли!

Теперь первым шел Витя, поддерживая Иру.

– Для твоего возраста у тебя просто неприличная одышка, душа моя!

– Что ты! Раньше было еще хуже. В прошлой жизни я бы тихо скончалась от такого бега. В моей новой жизни я чувствую себя гораздо более спортивной девушкой.

– А этот хрип у тебя, видимо, называется победным кличем?

Параллельная улица оказалась не такой прямой, но, попетляв вместе с улицей, они вышли на знакомый перекресток.

– Нам налево. Станция уже близко.

Станция была действительно близко, но, как тот локоток, который близко, да не укусишь, была недоступна – на пятачке перед ступеньками на платформу стояли злосчастные «жигули». Троица притормозила и снова нырнула в кусты сирени, не слишком густые по осеннему времени. Состоялся совет в Филях, то есть в Щербинке. Решили не высовываться, ждать электрички, а потом прорываться с боем. На платформе уже стояли люди, пусть и немного – утро субботы, все едут за город, а не наоборот. Потом с электрички люди сойдут, в этом броуновском движении был шанс проскочить незаметными. Да и не будет на них никто нападать при белом свете и при всем честном народе!

И тут же засвистела подходящая электричка. Друзья вскочили в нее перед самым закрытием дверей, сели в полупустом вагоне, выдохнули.

– Теперь рассказывай! – потребовал Витька.

Вот дурак! От Васи отбрехался, ладно, вот только детей напугал зря. Виноват, конечно, но умные люди помогут, что делать – подскажут…

Когда Лида в электричке рассказала друзьям, что же именно случилось с ней там, около дачи Василия Ивановича, Витька назначил в понедельник после школы общий сбор, чтобы обсудить все это подробнее. И вот сегодня к трем часам все собирались у Вити.

Ну и погодка! Холодный северный ветер буквально за ночь положил на обе лопатки теплый солнечный сентябрь, и если бы не календарь, то легко можно было бы поверить, что сейчас на дворе уже начинается ноябрь.

От сладкого горячего чая и бутербродов со швейцарским сыром жизнь стала налаживаться. Нет, Витин папа был не так крут, чтобы есть сыр из Швейцарии; но даже советского производства сыр с названием «Швейцарский» был большой редкостью и показался Лиде очень даже приличным, а она сыры любила.

– Итак, – тоном председателя собрания резюмировал самоназначенец Витька. – Что мы имеем на сегодняшний день: новое действующее…

– Ужасно действующее…

– Ирка, не перебивай!.. Лицо.

– Ужасное лицо, – вставила Лида. – Молчу, молчу, молчу.

– У нас нет о нем никакой информации – кто этот страшный человек, – продолжил Витька.

– И почему он так отреагировал на меня? Зачем погнался? А ведь, похоже, он узнал всех нас. И что же он хотел?

– А я его в горячке даже толком не увидел… Это все очень похоже на попытку нашего устранения. При чем здесь этот леший, имеет ли он отношение к Новикову и машине времени?

– Ну, по крайней мере, они знакомы, раз тот был у Новикова в гостях. Леший сказал: «На ловца и зверь бежит», а Василий Иванович, наверное, услышал, его окликнул и пытался его остановить, когда тот меня за руку схватил.

– Да, он явно собирался с нами что-то сделать. Может, нам хотели стереть лишнюю память, – начал фантазировать Витька. – А что? Нас поймали бы и – «чик» чего-нибудь в голове! Может быть, даже гуманно «чик», под наркозом. Просыпаешься и уже не помнишь, что второй раз живешь. Мало ли что он обещал, этот добрый Василич из серой ваты…

– Синего тумана! – возразила Лида.

– Зеленой жижи! – подала голос Ирка.

– Ну надо же… М-да… Не отвлекаемся! В общем, это Василич обещал симбиоз сознаний, а страшный человек, может быть… – Витька вдруг завис, как старый компьютер.

– Кстати, я думаю, что теперь это практически можно утверждать, что Василич – это Константин Васильевич Новиков, человек с рисунка, руководитель отдела продаж новостройки, сын Василия Ивановича, изобретателя машины времени. Только странно, что он был бизнесменом, руководителем, а не ученым; ведь если именно он нас отправлял в прошлое, значит, должен уметь это делать. Он что же, и ученый тоже? Един в двух лицах?

Ирка посмотрела на Лиду с уважением и добавила:

– Возможно, работал его помощник с неприятным голосом, а Константин Васильевич только руководил.

А Витька наконец отвис:

– О! У меня родилась гипотеза. Исправляя косяк, случившийся во время эксперимента со временем, Василич в качестве компенсации за неудобства дал нам возможность прожить вторую жизнь, помня о первой, хотя это требует определенных энергетических затрат – поддерживать два сознания в одном теле. Виноват в косяке леший, может, он у них каким-нибудь техником работает, и эти затраты, возможно в денежном выражении, на него и повесили. А ему проще втихаря «кастрировать» наши сознания: нет взрослой половины – нет необходимости тратить лишнюю энергию. И ничего плохого он в этом не видит, все исключительно ради пользы своего кошелька, ничего личного.

– А зачем он меня напугал? Поиграть в монстра захотелось?

– Сбрасывал негатив, увидел тебя и не смог справиться с отрицательными эмоциями. Ты и все мы – это его прямые потери, конечно, он зол на нас и до кучи на весь белый свет. И чего ему стесняться? Ведь после «чик» ты бы уже ничего не помнила. Черт возьми, теория стройная. Теперь осталось узнать: угадал ли я?

– В твоей теории нет места маячку. Про какой такой маячок он говорил? Только ли у меня или у каждого такой имеется? Как это неприятно – узнать, что за тобой ведется слежка.

– Ты же сказала, что он обошелся без маячка; видимо, он пока не активирован, значит, никто за тобой пока не следит.

– Ключевое слово здесь «пока», и это не радует.

– У меня есть дополнение к твоей гипотезе, – вдруг заявила Ира.

Лида опустила глаза и деликатно покашляла, потому что чуть не подавилась чаем, а Витька чуть не откусил себе палец вместе с бутербродом. Это что, поговорка «с кем поведешься, от того и наберешься» работает? Набирается-таки Ирочка у них, у умных-то людей…

– Этот страшный человек гнался за нами, чтобы отобрать маячки. Пока маячки у нас или на нас, мы помним свою прошлую жизнь, это связь с источником поддерживающей нас энергии. Он хотел активировать наши маячки на поиск, а тут мы сами к нему заявились. Если бы он нас догнал, отнял бы он у нас эти маячки, отключил бы, мы бы все забыли – это в лучшем случае…

– А в худшем?

– А в худшем… например, могли бы умереть, и в этой жизни, и в прошлой.

За столом повисла пауза, у Лиды с Витей был просто культурный шок.

– Никогда не думал, что скажу это – Иринка, ты голова!