Елизар Лазовский - Прошлая настоящая жизнь [litres]

С вечера билеты в кино заказать не удалось. Утром тоже случился облом. Витя пришел в кинотеатр за два часа до сеанса, но в кассах уже было битком народа – школьников от мала до велика, не протиснуться. Кассирша приоткрыла дверь и выкрикнула, отвечая на одни и те же сегодняшние вопросы, что билетов нет, невыкупленной брони нет, дополнительных сеансов не будет. Он позвонил из автомата девочкам, но те не захотели мириться с невезением и решили все-таки прийти к началу сеанса, а вдруг будут лишние билетики.

К началу сеанса напротив кинотеатра «Алтай», похоже, репетировали первомайскую демонстрацию, только красных флагов не хватало. Любители отечественной фантастики спрашивали друг у друга лишние билетики, но ни у кого их не было. Огромная толпа старшеклассников пыталась взять на абордаж вход в кинотеатр, билетерши тщетно хватали за шкирку наглецов – на одного задержанного приходилось трое проскочивших. За стеклянными витринными окнами было видно, как толпы счастливчиков ждут открытия дверей в зрительный зал, и счастливчиков этих было раза в два больше, чем зрительских мест. Пока Лида отвлеклась, абордаж очередной команды пиратов от кинематографа удался на славу – просочились все; билетерши почем зря срывали голос и напрасно пытались «не пущать» нарушителей. Все, что они смогли сделать в этой ситуации, – это закрыть входные двери и не впускать даже законопослушных зрителей с билетами. На улице народные волнения достигли революционного размаха.

Пронесся слух, что администратор вызвала наряд милиции, а ехать ему никуда не надо, вон оно, отделение, через дорогу. И друзья решили уходить подобру-поздорову, да и подзамерзли уже, на улице не май месяц. Конечно, они смотрели этот фильм в прошлой жизни, но так хотелось посмотреть его сразу и детско-восторженным взглядом и взросло-ностальгическим и получить двойное удовольствие.

Они ушли, так и не заметив, что из толпы за ними внимательно наблюдал бывший леший, а ныне вполне цивилизованно подстриженный и побритый Петр Васильевич Ламанов.

«Советник по культуре! Даже если это было бы правдой, кому тут культурные советы давать? Безликая серая масса. Вернее, безликий, серый, дружно марширующий строй. Неужели они верят, что таким строем они куда-нибудь придут? Я имею в виду приличное будущее. Как я ненавижу эту страну! Или нет, ненависть – это слишком сильное чувство, здесь никто не достоин моей ненависти. Только презрения. Да, вот верное слово найдено. Я презираю здесь все, чего может коснуться мой взгляд, всех, кому мне приходится улыбаться и пожимать руки. Но я вынужден здесь находиться и терпеть все это. Мое назначение сюда можно было бы рассматривать как ссылку, если бы я не знал, что профессионалов такого уровня, как я, мое руководство направляет только на передовую, там, где справится не любой, а только лучший. Хотя и у лучших иногда сдают нервы, особенно в такую мерзкую погоду; вот и мои, похоже, сдали – сижу, брюзжу. Но через двадцать минут все будет о'кей. Этого времени как раз хватит, чтобы не торопясь, с удовольствием выпить двойной виски. Не прими, Господи, за пьянство – прими за лекарство».

Советник по культуре посла Соединенных Штатов Америки в СССР Джон Смит носил очень говорящую фамилию. Он уже забыл, с каким именем родился на свет, но сейчас у него было очень правильное имя – Джон Смит, это все равно что Вася Иванов у русских. Боец невидимого фронта. И внешность у него была соответствующая – самая заурядная, незапоминающаяся, но очень русская. Он долго добивался такого эффекта; раз уж ему приходится работать в этой ужасной стране, нужно соответствовать. А еще с этой целью он коллекционировал русские пословицы, поговорки, афоризмы и цитаты из фильмов: с волками жить – по-волчьи выть…

На следующий после подлечивания нервов день ему поручили поработать с человеком, который показался ему перспективным. У того внешность оказалась не хуже его собственной – неброской, не за что взгляду зацепиться. Никакой симпатии у мистера Смита к этому русскому не возникло, внешность недостаточный повод, но всегда приятнее работать с человеком, обладающим хоть каким-то достоинством.

Задание было самым обыкновенным – завербовать агента. Долго работать не пришлось, объект оказался до неприличия сговорчивым. Пара встреч, аванс в конверте «С Днем Победы!», и дело сделано, Джона Смита тоже можно поздравлять с победой. И руководство, конечно, отметило, премировало и поздравило. Он и сам себя поздравил с интереснейшим, просто невероятным, фантастическим, в переносном и прямом смысле слова, делом. Когда Джон ознакомился с вводными данными, он почувствовал охотничий азарт, дрожь во всем теле, как у породистой легавой, почувствовал, как обострились все шесть чувств. И если, чтобы получить такое дело, нужно заплатить высокую цену, то он уже заплатил сполна несколькими годами жизни в этой опостылевшей ему стране.

Если бы он узнал о сути задания от кого-то другого, а не от шефа, с которым работал уже несколько лет и кому доверял безоговорочно, то решил бы, что его разыгрывают. Машина времени! Что за фантастика? Но когда начала поступать первая информация от агента Домового, Джон понял, что это не просто правда. Это правда с большой буквы «П». Это стартовая площадка для карьеры такой высоты, что уже голова кружится; а ему всего двадцать шесть лет. Это счастливый лотерейный билет, который разведчику выпадает один раз в жизни. И билет на родину. В один конец. Он завершит это дело, завершит блестяще и без сожаления покинет эту мрачную страну. И чем черт не шутит, может быть, ему удастся воспользоваться служебным положением и прокатиться не только в пространстве, но и во времени, чтобы было с чем сравнить 1977-й…

А потом с Домовым что-то случилось. Джон почувствовал это, как умеют чувствовать разведчики, кожей, спинным мозгом. Агент долго не кололся, набивал цену, но потом оказалось, что оно того, что заплатил ему Джон, стоит. По правде говоря, эта новость стоила больше, возможно, на порядок; Джон был уверен, что ему легко выделили бы на оплату такой новости хоть бы даже и сто тысяч долларов.

Русские сделали это. У Джона в голове не укладывалось, что не Америка здесь первая, но факты – упрямая вещь. Русские первые переместились во времени. Из фантастически далекого 2020 года в 1977-й.

Джон «выгуливал» своего агента по дальним аллеям Сокольников, где никого кроме них не было. «А вот хороший хозяин в такую погоду собаку из дома не выгонит. Но зато никто не помешает разговору, который совсем не предназначается для чужих ушей. Что может быть лучше плохой погоды, когда с небес льется стылая водица с ледяной крупкой! Прав Богомил Райнов», – думал Джон, одновременно внимательно слушая невероятный рассказ агента.