Александр Михайловский - Война за проливы. Операция прикрытия

В таких условиях что должны были сделать русский император и его советники, чтобы разгромить и окончательно уничтожить Британию? Всего лишь дать до конца достроить серию «ублюдков», а потом убедить британский истеблишмент и, в частности, его, адмирала Фишера, в своей слабости… Дальше все могло быть весьма просто. Когда британские политики и адмиралы, обуянные неумеренной гордыней, начнут войну против континентального Альянса, весь Роял Нэви мог быть уничтожен одним ударом эскадры адмирала Ларионова. Могущество, созданное веками господства на море, разом отправляется на морское дно, а Британская империя оказывается в положении человека, лишенного кожи. Еще одна Формоза, только многократно большая – как по потерям, так и по политическому значению. А потом к берегам Британии начнут подходить транспорты, битком наполненные злыми германскими гренадерами. Есть сведения, что верфь «Вулкан» в Штеттине уже освоила копирование русских десантных кораблей из будущего. Один корабль в Русский Императорский Флот, один – в Кайзермарине, один – в Русский Императорский Флот, один – в Кайзермарине…

Вместо этого его, Фишера, натыкали мордой в собственные какашки, как щенка, нагадившего на хозяйский ковер, и дали возможности избежать самого страшного – позора поражения. Любить адмирала Ларионова за такое он не будет, но и ненавидеть особо тоже. Примерно как хирурга, заблаговременно вырезавшего аппендицит, но оставившего незабываемые впечатления от копания в собственных кишках и изрядно облегчившего кошелек. Впрочем, священник и могильщик обошлись бы еще дороже. И все же – чего ради был этот спектакль? Неужели только ради того, чтобы сделать приятное дочери британского короля? Но это невероятно. Ведь русский адмирал из будущего не похож на доброго самаритянина, делающего подарки прохожим, отнюдь. Его деловая и политическая хватка уже стала притчей во языцех. Недаром же русский император поручил ему воспитание молодого болгарского царя.

– Берти, – сказал адмирал Фишер, обращаясь к королю, – я никак не могу понять смысл сегодняшнего представления. Чего добивался ваш племянник и его верный клеврет? ведь было же видно, что весь спектакль – это исключительно их рук дело, а кайзер Вильгельм с Тирпицем разыгрывались этими интриганами втемную. Им было, конечно, приятно наше унижение, но, ставлю гинею против гнутого фартинга, они так и не поняли потайного смысла происходящего.

– Не ломайте голову, Джеки, – ответил король Эдуард, – это мой племянник таким манером заманивает нас в Континентальный Альянс. Ведь я вам уже говорил: их главная цель – наши кузены, будь они неладны, а для того державы нашего Восточного полушария должны действовать сообща…

– Я не понимаю, – хмыкнул Фишер, – чем вашему племяннику так насолила нация фермеров и ковбоев?

– Скорее уж пиратов и бандитов… – проворчал король. – Понимаете, Джеки, если взять какое-нибудь животное, пусть даже самое безобидное, вроде кролика, и поместить его в дикую природу, где у него не будет естественных врагов, то эти зверьки так размножатся, что станут представлять опасность всему живому. При этом смею заметить, что мы, англосаксы, далеко не безобидные кролики. В нашей истории была борьба бриттов, против римского владычества, завоевание Британии англами и саксами, нашествия норманнов и захват Британии Вильгельмом Завоевателем. Потом мы сто лет бились на континенте против французов, а кончилось все тем, что королеве Елизавете удалось отбиться от испанского нашествия. С той поры началось величие Британии на морях, которое и привело нас к сегодняшнему моменту… Но речь сейчас не об этом. Да, наши Острова несколько раз подвергались завоеванию, но это были нормальные завоевания. Побежденные, потеряв в имуществе и общественном статусе, продолжали жить рядом с победителями и через некоторое время сливались с ними в один народ. Кузены сделали все не так. Завоевывая свой большой остров, они под корень уничтожали местное население. Военные отряды специально охотились на индейцев для того, чтобы убивать женщин и детей…

Задумавшись, король сделал большой глоток остывшего напитка и посмотрел прямо в глаза адмиралу Фишеру.

– Так вот, Джеки, – сказал он, – русские такого поведения не понимают и не принимают. Занимая огромную территорию от Урала до Тихого океана, они оставили в неприкосновенности все проживавшие там народы. С их точки зрения, наши кузены – это опасные сумасшедшие, маньяки, одержимые жаждой убийства, и если они, набрав силу, отбросят свою доктрину Монро и беспрепятственно выйдут в мир, то североамериканская история наверняка повторится в гораздо большем масштабе. И кстати, если вы думаете, что так называемая «американская революция» случилась из-за пошлин на чай, то жестоко ошибаетесь. Главной причиной возмущения колонистов стал запрет нарушать договоры с индейскими племенами и занимать земли по ту сторону Аппалачей. Чем все это кончилось, мы все знаем. Но это еще не конец истории. Конец известен русским из будущего. Конец – в буквальном смысле этого слова. Две нации, вооруженные оружием, способным уничтожить все живое на планете, застыли друг напротив друга в готовности дать залп и обратить весь мир в труху. Как ты, наверное, уже понял, этими двумя нациями оказались русские и наши кузены. Там, сто лет тому вперед, кузены все-таки отбросили доктрину Монро и распространили свою жадность на весь мир, – и русским при этом не остается ничего иного, кроме отчаянной обороны, ибо в противном случае их ждет судьба североамериканских индейцев.

– А Британия? – спросил адмирал Фишер.

– А Британия, Джеки, – ответил король, – исполняет арию шакала Табаки при заокеанском Шер Хане, – впрочем, как и остальные европейские страны, некогда великие, но впавшие в ничтожество. При этом руководят Британией такие люди, которые сегодня не поднялись бы выше мелких клерков. Но главное не в этом. Мой зять и генерал Бережной, а также другие пришельцы из будущего убеждены, что если Соединенные Североамериканские Штаты каким-нибудь образом сгинут с лика этой планеты, то легче станет всему человечеству, а не только России. При этом они не испытывают ненависти к простому американскому народу, а только к финансистам с Уолл-стрит и вашингтонским политиканам.

– Где-то я уже слышал эти слова, – сказал адмирал Фишер, – только в приложении к британскому народу…

– Возможно, ты и прав, Джеки, – кивнул король, – иногда мне кажется, что русские вообще не способны испытывать ненависть в обычном европейском понимании. Едва победив вчерашнего врага, они стремятся сделать его своим другом. Иногда у них это получается, а иногда не очень. Взять, например, поляков. Они столько раз устраивали восстания, что любое нормальное европейское государство давно извело бы их под самый корень, а русские продолжают возиться с этими своими меньшими братьями как с малыми детьми.