Игорь Кулаков - Форк 1941 [СИ]

В итоге, для расширившегося «под новую задачу» коллектива лаборатории электросистем, ныне исключительно работавшего на проект первой советской ЭВМ, известной в «этой истории» пока как «дискретный электровычислитель», и насчитывавшего (помимо Брука приходящих меня, Шуры-Буры и Лебедева) ещё почти 30 инженеров, техников и монтажниц, мой авторитет, как идеолога проекта, стал расти при каждом удачном запуске первых образцов ПО для М-1, демонстрировавших, что электровычислитель работает так, как задумывалось и даёт те результаты, которые ожидались от него.

Товарищи, прикидывавшие будущие расчётные задачи, которые будут по плечу М-1 и её улучшенным вариантам, пока ещё не левел-апнулись с пониманием, потребным для перехода к логике системного и прикладного программного обеспечения, но важнейшие шаги «в ту сторону» уже были сделаны.

Замечу, что вывод результатов работы ПО М-1 пока был организован простейшим образом – в виде «набора лампочек», отображающих при необходимости содержимое регистров АЛУ на пульте управления электровычислителя.

Один факт – я использую, и фактически навязываю привычную мне терминологию работающим со мной. Пульт управления все, вслед за мною называют консолью. Увы, «заглядыванию в будущее» неизбежно ведёт к внедрению англоязычной терминологии. Мы уже обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что, как и в случае с «ассемблером М-1» (о чём речь ещё пойдёт далее), надо просто везде в документации использовать двойную терминологию. Официальное обоснование чего – «на будущее, для всего человечества». Закрытость нашего проекта, его декларируемые цели и его функционирование под крылом академического института, хотя и с результатами пока под грифом «Секретно», никак не мешают подобному толкованию. Изрядная свобода от идеологических пут и прямая, хотя и не особо афишируемая руководящая и надзирающая роль ведомства наркома Берии тому способствуют весьма и весьма. Хотя, замечу, весь штат лаборатории прекрасно знает, что инициатор проекта работает главным техническим специалистом в одном из отделов самого ГУГБ НКВД.

За завесой меньшей правды, которую рано и ли поздно (первый шажок – та самая статья в ТМ…) надо будет явить миру, прячется совсем уж невероятная истина об путешественнике из «будущего иной Вселенной»…

Как пригодилось мое увлечение эмуляторами и играми, вызвавшее стремление рыться в сети, таскать на винт, ставить, пробовать и читать про всё, что связано с той ушедшей к моменту моего взросления… нет, пожалуй, даже рождения, эпохой!

Ныне это был бесценный клад, в чём-то не менее важный, чем то, что изучали высшие руководители страны и «группа Мерецкова» в Генштабе РККА. Кому-то – чтение журналов и книг по истории ВОВ и WWII, кому-то эмуляторы, электронные журнальчики, игры и ПО эпохи 8-биток…

Оглядывая на днях во время визита в лабораторию электросистем функционирующую М-1, на которой самолично пожелал проверить ходя бы парочку первых прог из полного комплекта тестовых заданий, подготовленного по совету Брука нашим трио прогеров, я снова словил мысли на эту тему и порефлексировал на ходу.

Кодили тестовые задания мы под моим «эмулятором процессора М-1». Теперь пришло время прогнать весь комплект на «реальном железе»… но как же мучительно долго проходит пока ввод машинных команд в М-1. Штекерный ввод путём ввода кодов на одноимённом «штекерном коммутаторе», мать его… вообще, М-1 монстр ещё тот. Если бы не мощная вентиляция, то сильно сомневаюсь, что ДЭВ смог бы работать дольше, чем несколько минут. И это при том, что я чётко знаю – число ламп, энергопотребление (М-1 требует мощности источника питания в несколько киловатт, выдаваемых агрегатом постоянного тока) и габариты нашего детища заметно меньше чем у многих первых образцов ЭВМ в истории моего мира, да и часть возможностей (а не заложенный в систему команд «проца»!) слегка поскромнее. Раскрыться им, пока объём памяти её новых модификаций (хотя бы с памятью и на иной, ферритовой базе, но полностью совместимых на уровне машинного кода) не доберётся до хотя бы 16 килобайт, не суждено полностью.

Пока наша М-1, это – «ламповый программируемый калькулятор» с расширенным (и избыточным, по большому счёту) пока набором команд «процессора» – АЛУ. Ради новых поколений, ради совместимости, ради лучшего обучения грезящихся мне рядов советских программистов, ради будущего рывка в цифровую полупроводниковую и процессорную эпоху…

8-битные(8-разрядные) регистры её АЛУ сформированы цепочками триггеров, и вполне себе пока видимы невооружённым глазом. Но это только пока – товарищ Лосев и его сотрудники вовсю пашут не только на нужды разработки создания компактных, надёжных и не требующих мощных батарей радиостанций, он ведёт и исследования для будущего цифрового рывка. Историю совсем немного подтолкнули в новое русло, дав возможность, средства и точное знание «что это даст и как сделать» тому, кто в моей подошёл к рубежу, но не смог полноценно взять его по причине смерти в блокадном Ленинграде…

Разрядность шины адреса нашего «процессора» на М-1 16 бит, что позволяет иметь (теоретически, пока, ох как теоретически…) объём адресуемой памяти в 64 килобайта. Разрядность шины данных 8 бит. «Процессор» мог обратиться к 256 портам ввода/вывода. Конечно же, многие возможности пока были очень теоретические и «на будущее».

Скорее всего, с точки зрения «сейчас» конструкция не была оптимальной, в ней были оставлены огромные и ненужные в 1941 году возможности. Но это было только с гипотетической точки зрения разработчиков первых ЭВМ «моего прошлого». Местные же, хоть и испытывали искушение часто урезать/упростить/кое-что наоборот, увеличить и делали сие с листочкам разъяснений на руках, услышали мои доводы о будущем. Конечно, слова о «ином будущем» были доведены до инженеров лаборатории электросистем в разрезе «будущего увеличения объёмов памяти, увеличения размера программ и сохранения появляющихся наработок ПО».

Заодно я пробил два равноценных набора мнемоник языка ассемблера для машкодов М-1. На русском и английском. Задел на будущее, официальная таблица соответствия, все дела.

В процессе разработки оного для АДЭВМ заодно и сам полноценно въехал в смысл слова «автокод», болтавшийся на задворках когда-то читаного, но не воспринимаемого на подсознательном уровне как местный вариант слова «ассемблер». Итак, на русском – автокод, для всей англоязычной и прочей иностранщины – язык ассемблера. Родное, советское и англоязычное забугорье. А там и все остальные привыкнут.

Понятно, никаких нормальных трансляторов ещё нет, но… всё будет! Надеюсь, скоро.

Мы даже запечатлели для истории все эти дела с первыми программами, выполненными М-1. Миша Гордов несколько раз сфотал и заснял на кинокамеру важные моменты в лаборатории Брука/Лебедева.