Игорь Кулаков - Программист Сталина [СИ]

Попаданец, сидит и откровенно изучает затылки и лица тех, кого припечатал в тогдашнем, первом, разговоре «историческими личностями». За исключением Рожкова, они сидят вокруг стоящего посредине зала стола. Очень скоро они увидят суть того, кто приоткрыл им вечную завесу над будущим. Тем, которое они должны исправить.

Берия сидит рядом. Всё. Даже те, которых он назначил охранять и контролировать попаданца – за пределами данной комнаты. Пора, что ли, начинать.

— Товарищи! Вижу, почти все из вас присутствующих здесь, теряются в догадках – по какой причине товарищ Сталин их собрал? И почему именно вас. А не других? Я попрошу вас всех на какое-то время воздержаться от вопросов и внимательно посмотреть один… документальный фильм. Обсудим его мы позже.

Ради этого дела, со всеми предосторожностями, сюда, на дачу, привезли большой, настольный компьютер. Сотрудники из наркомата Берии продолжают фотографировать пока с ноутбука.

Он сам аккуратно снимает с здоровенного «монитора» и «системного блока» плотную накидку. Пришелец, перед тем, как впустили сюда товарищей, всё самолично подготовил, сейчас нужно только легко и быстро коснуться длинной клавиши на клавиатуре. Перед глазами присутствующих застывший, сочный, невиданных красок и чёткости, миг первого кадра из XXI века.

Глаза всех приглашённых утыкаются в незнакомый аппарат. Никто из них и предположить не может, что явит им неизвестное пока чудо техники. Им всем будет полезно посмотреть парад из 9 мая 2018-го. Его недавние, самоличные ощущения подтверждают – сразу снимет множество вопросов. Породив новые. Вот о них-то мы и поговорим после. Те, кто себя проявил в несравненно более тяжелой ситуации, заслуживают получить подсказки из будущего…

Большой зал Ближней дачи И. В. Сталина. Он сам.

С удовольствием снова, в большей компании, посмотрел парад ещё раз, чему способствовали размеры экрана второго компьютера. После "общего собрания" – ему крайне любопытно будет посмотреть на реакцию людей, прославивших в иной истории Советский Союз, он выслушает их первое впечатление о сведениях из будущего, понаблюдает за их реакцией и гипотезами, которые они выдвинут в ответ на сам факт перемещения во времени и на трёхцветное знамя над Кремлём и привычные символы на параде. Он представит им возможность высказаться, если сами решатся, подталкивать их к этому он не будет… а позже представит им жителя XXI века.

Пообедают вместе, а затем, на первый раз, они останутся вшестером – он с Лаврентием, Борис Михайлович, Жуков, Ванников и путешественник во времени. Других, в высшей степени достойных товарищей, сержанты НКВД, вовлечённые в тайну, отведут в пару подготовленных помещений. Там их будут ждать термосы с крепким чаем, сытная закуска и заранее подготовленные книги из будущего. Читать им и читать. Хотел бы он, чтобы у него были свои подсказки. Увы, пришелец не сильно интересовался политикой, придётся и далее заставлять его вспоминать все детали и самому составлять картину послевоенных лет.

Будущий «Главный конструктор» (пришелец просветил о названии поста того) Королёв получит отснятый с экрана трёхтомник про Ракетно-космическую корпорацию "Энергия", а академик Иоффе с «отцом советской атомной бомбы» Курчатовым будут изучать историю её создания по книге, которую они уже одолели на пару с Берией.

Впрочем, настоящий «праздник послезнания» (термин из уст пришельца, сыплющего оборотами разговорной речи будущего) будет у товарищей военных и наркома вооружений СССР. Им уже заготовлены первые десятки книжек, дающие общее представление о ходе предстоящей «здесь» и давно завершившейся «там» войны.

То, что здесь она также будет неизбежной, он сам понял, изучая содержимое 15-томной энциклопедии МГИМО (потомок просветил насчёт этой кузницы советской послевоенной дипломатии, хотя и ничего не знал, к сожалению, об истории появления данного вуза). Ещё в недельной давности разговоре на даче, говоря о неизбежности войны, потомок выдвинул исключительно в порядке «рассмотрения альтернатив» одну фантастическую идею «как увильнуть от войны вообще», но сам же выразил крайнее сомнение в её реальности. Слишком бесчеловечен и безжалостен был враг. Слишком неопределённы истинные замыслы тех, кто «за океаном» и тех, «кто на островах», особенно если иметь в виду, что о их мотивах споры велись и почти столетие спустя. Слишком много было риска и возможных непредсказуемых последствий в организации личной встречи Сталина и Гитлера с предъявлением тому итогов Второй мировой, в попытке достучаться до его разума, чтобы избежать той кровавой бойни, в которую окунутся народы.

Конечно, он какое-то время ещё подумает над этой «альтернативой». Как бы ни был плох мир с таким чудовищным врагом, как гитлеровская Германия, он лучше войны с ней же.

Снова вождь. После просмотра в «расширенном составе».

Репортаж о параде завершился. Несколько минут, видимо, товарищи разбирались со своими ощущениями, а затем, заметив его взоры, которые он бросал на сидящих вокруг стола, поняли, что он ждёт их реакции.

Вот только первыми им начать говорить на столь невероятную тему было трудно. Особенно не зная, какова может быть ЕГО реакция. И как ОН рассматривает то, что видел явно не первый раз. Что говорить, как реагировать? В его образе всезнающего вождя и в том флёре сопутствующих уже долгие годы ему восхвалений, были свои отрицательные стороны. Он даже не углублялся в то, что могло устрашить этих людей. Лучших людей Советского Союза.

Те слова о ЕГО эпохе, что принёс на своём болтливом языке толком не понимающий время, в какое он попал, пришелец, говорило о многом. Страх намного глубже въелся в сознание живущих в СССР, чем он сам думал. И это было очень плохо… Сравнение обычного человека XXI века и лучших гениев… Понятно, что болтать легко. Но вот боязни сказать «что-то не то» в потомке в отличие от живущих здесь, в 1940-м, не было. Понятно, что потомку, обладающему «послезнанием» было намного легче, но всё же, ситуация была крайне неприятна самому Сталину. Его вина, безусловно, здесь присутствовала. Он, разумеется, не собирается особо углубляться в рассуждения вслух на данную тему при ком-то другом. Хотя и обдумает её наедине с собой.

Первым рискнул заговорить академик Иоффе. Почти ровесник ему, вождю партии и страны. Да, он зря ждал, что заговорит кто-то из более молодых.

— Значит, путешествие во времени всё же возможно?

Товарищ учёный видит суть. Ожидаемо со стороны науки, хотя всё равно приятно.

Взгляды присутствующих застыли на нём. Его ответ прояснит многое – как относится руководство к вопросу и… как себя вести?