Сергей Савелов - Я в моей голове 4

— Здравствуйте, Кирилл Трофимович, — улыбнулся я приветливо.

— Узнал, значит, — вновь улыбнулся он. — Может перекусим и поговорим? — предложил, показав на столик с самоваром и сладостями.

— Я бы поел чего существеннее, — признался я, успокаиваясь. — А поговорить? Здесь? — демонстративно и скептически оглядел помещение. — Не боитесь? — спросил прямо, глядя ему в глаза.

— Боюсь? — повторил, будто не расслышал, — чего? — удивленно откинул голову влиятельный собеседник.

— Может выйдем из здания на природу, а лучше отъедем куда подальше, там и поговорим, — продолжил настаивать я. — Устал я, — признался. — Целый день в помещениях сидел, учился. Хочется побыть на свежем воздухе, а здесь парк прекрасный, скамеечки….

— Ты зря беспокоишься! — понял он причину моего опасения. — Здесь все проверили мои ребята. Можешь говорить свободно.

— К сожалению, ребята из охраны не только ваши, а имеют других начальников и скорее всего будут выполнять их приказы, — предположил я.

— Да? — скептически он покачал головой. — Ладно, выйдем в парк, раз ты такой недоверчивый. Ехать куда — то за пределы этой резиденции…? Я не знаю куда и мои люди тоже. Мы ведь в гостях здесь. Как же ужин? Я тоже не против перекусить, — перевел взгляд на столик.

— Потом, — отмахнулся я, — разговор важнее.

Я принял решение. Когда — то хотел выйти на Мазурова, а тут он сам подвернулся. Придется ему открыться еще раз. Кирилл Трофимович считался честным человеком без второго дна и коварных замыслов. Всегда честно работал на своих постах, переживал за страну и ее народ. Не зря историки с либеральными взглядами в будущем ничего плохого не могли сказать про него. Но и страдал он из — за своей прямоты и честности. Как ему удалось удержаться в Правительстве и Политбюро, ведь еще полтора года назад его должны были отправить на пенсию? Вмешательство и защита Романова помогла? А значит есть в этом и моя заслуга!

— Ну, пойдем, — согласился Мазуров и показал мне на дверь.

В коридоре оказался охранник, который меня привел сюда. Он удивленно вскинул голову при виде нас.

— СтанслАв, — обратился к нему мой собеседник, сделав ударение на последнем слоге. — Мы в парк, там погуляем и поговорим.

Охранник кивнул с непроницаемым лицом и пошел следом, немного отстав.

Выйдя на улицу, мы направились по одной из песчаных дорожек в глубь парка. Я не знал с чего начать и молча размышлял — с чего и как мне начать признание.

— Сергей, чего вы молчите? — поторопил меня собеседник.

— Ко мне можно на «ты» обращаться, — пробормотал я и оглянулся.

Охранник находился в пяти метрах от нас и ступал практически бесшумно.

— Скажите пожалуйста, чтобы парень отстал и не подслушивал, — попросил я собеседника.

Недовольно поморщившись, Мазуров махнул рукой тому.

Глядя прямо перед собой я для начала попытался выяснить:

— В последние месяцы меня плотно опекают сотрудники КГБ. Почему вы? Почему меня привезли к вам на беседу?

Собеседник, помолчав, как бы нехотя признался:

— С Григорием Васильевичем Романовым мы много раз встречались и беседовали. Однажды он признался, что знает «пророка».

При последнем слове он слегка улыбнулся, как будто считает это шуткой и не верит.

— Я отправил своего сотрудника выяснить этот вопрос после гибели Романова. Позже подключились люди Юрия Владимировича. Таким образом вышли на тебя, но ты никак не проявил себя, как «пророк», «экстрасенс» и вообще, как человек, как — то связанный с мистикой, — пояснил Кирилл Трофимович. — Я приехал в Ленинград по делам, так как курирую строительство или реконструкцию олимпийских объектов за пределами Москвы — у вас, в Киеве, Минске и Таллине. Вот и решил попутно встретиться с тобой, чтобы это выяснить.

Я заговорил:

— После неожиданной смерти Григория Васильевича я сильно испугался. Если уж такого человека устранили, то кто для них я? А у меня есть родные, близкие, друзья. Что с ними будет? Я решил, что хватит рисковать, пытаясь изменить историю.

Вам это покажется необычным, но я знаю будущее. Вернее, знал, так как оно уже начало меняться. Почему и как у меня появились эти способности, не знаю, да и не важно это сейчас.

Еще осенью позапрошлого года вы должны быть отправлены на пенсию по болезни, а на ваше место должен быть выдвинут Горбачев. Я в свое время вышел на Григория Васильевича Романова, открылся ему, рассказал о будущем, о предстоящем развале и разрушении страны, и виновниках. Одним из них был Горбачев. Романову удалось не допустить избрания того Секретарем ЦК, а значит, нарушить дальнейшую карьеру, и вы остались в Политбюро.

Страна не ввязалась в афганскую авантюру, хотя мы должны были ввести свои войска на территорию Афганистана в конце декабря прошлого года. Эта война должна была продлиться долгих десять лет, позволить многим западным странам объявить нам экономический и политический бойкот, заставить отвернутся от нас наших союзников в мусульманских странах, странах неприсоединения, развивающихся и даже социалистических. Чрезмерные затраты на эту войну должны были окончательно подорвать нашу экономику, а последующие преступные или враждебные действия наших руководителей окончательно добить ее.

Собеседник остановился, со злостью и в недоумении посмотрел на меня, открывая и закрывая рот. Я исподлобья наблюдал, ожидая, что он сейчас заорет, обвиняя меня в фантастических измышлениях.

— Только не кричите, — предупреждающе я поднял руку и оглянулся на охранника.

Мазуров тоже оглянулся и справился с собой.

— Пойдем, присядем, — кивнул он на ближайшую лавочку. — Твои фантазии лучше слушать сидя.

— Пойдемте лучше туда, — махнул я рукой, приметив вдалеке среди деревьев обычный деревянный столик с двумя лавками.

За подобным столиком наши мужики во дворах забивают в «Козла». К тому же я заметил в парке еще двоих гуляющих по параллельной дорожке, а направленные дистанционные микрофоны уже существуют и, сидящих рядом собеседников легче прослушать.

Устроившись напротив друг друга, я продолжил «фантазировать», вслух анализируя:

— Романов должен был дожить до 2008 года, а погиб…. Кулакова в свое время планировали на место Леонида Ильича…, а кандидат неожиданно скончался. Романова тоже называли преемником, но сначала возник скандал с сервизом, а потом — авиакатастрофа. Вы — перспективный, грамотный, инициативный политик, неожиданно лишаетесь поста и уходите в отставку. Щербицкий, друг Леонида Ильича, сейчас тоже планируется на его место. Последуют многочисленные скандалы с его сыном, а потом возникнет сплетня с драгоценностями его дочери. Кто останется в Политбюро? Старцы, которым ничего уже не нужно, лишь бы дожить спокойно? Громыко, один из самых влиятельных членов Политбюро, который далек от хозяйства и внутренней жизни страны? Устинов, интересующийся только ВПК и своими военными игрушками? И руководители национальных республик, которым явно не светит стать Генеральным секретарем. Кому расчищают «путь к трону»? И кто?