Сергей Савелов - Я в моей голове 4

— Куда ты спешишь? Так бабу хочешь? — иронично хмыкнула девчонка, как опытная женщина. — У тебя что, никого еще не было? — поинтересовалась. — Как годовалый кобелек кидаешься, — сравнила.

— Не было, — хрипло сообщил почему — то, а мысленно продолжил: недели три или четыре и начал срывать с себя верхнюю одежду.

Повалил девчонку на лавку и взгромоздился сверху, не дожидаясь, когда она полностью оголится. Опомнившись, стянул с нее трусы, которые оказались из плотного, толстого, но мягкого материала. Нащупав ее лоно, не задерживаясь вошел своим колом. Ольга меня удивила тем, что сразу активно начала двигать бедрами, подмахивая постанывать, а влагалищем охватила член, зажав, как в кулаке. Не понял, кто кого трахал, но от такого удовольствия, быстро чуть не кончил внутрь и еле успел выдернуть член из плотного зажима. Тут же излился ей на живот, но она не позволила передохнуть и, схватив за ствол рукой, вновь попыталась возбудить. Член вскоре зашевелился, она нетерпеливо сдвинулась бедрами к нему и вновь вставила в себя. Повторили, причем я двигался менее активно. Девчонка все сделала сама, но снова оргазма не достигла, а я опять едва успел опорожниться снаружи.

— Не бойся, можешь в меня кончать, — тихо предложила, когда рядом лежали и отдыхали. — Все — таки я у тебя не первая, — констатировала, определив это по каким — то известным ей признакам.

Зачем мне подставлять девчонку? Порой никакая предусмотрительность не помогает, и залетают женщины с нежелательной беременностью вопреки всем точным расчетам циклов, медицинским средствам и препаратам, даже с презервативом. Сперматозоиды активны остаются надолго и один, самый хитрый дождется созревания яйцеклетки и воспользуется оказией. Так и рождаются хитрые люди.

— Ты сильный и красивый! — между тем призналась Ольга, лежа головой у меня на плече, закинув ляжку на пах и гладя мне грудь. — Почему ты меня выбрал? У вас же были красивые девушки….

— На твой взгляд наткнулся и захотел утешить, — улыбнулся в темноте, не собираясь признаваться.

Не буду же говорить, что с посторонней сельской, искушенной девчонкой легче снять напряжение, а от знакомой — неизвестно, чего можно ожидать.

— А я думала…! — разочарованно протянула.

Неужели ты думала, что прельстился твоей неземной красотой? — удивился про себя, но вслух сказал вполне искренне:

— Понравилась, конечно, а в сексе ты оказалась совсем бесподобна.

Она удовлетворенно вздохнула и пошевелилась.

— Ты отдохнул? Хочешь еще? — провела рукой по груди, животу вниз и сняла ногу с паха.

Не чувствуя уверенности, пожал плечами, но, не обращая на меня внимания Ольга принялась, перебирая пальцами теребить и гладить моего дружка. Несмотря на шершавую натруженную ладонь сельской девчонки, движения казались нежными и член вскоре ожил. Сразу пришло сравнение с коровьим выменем, с которым ей так же приходится управляться при дойке.

Не спрашивая, Ольга поднялась и села сверху, положив ладошку мне на грудь:

— Лежи, лежи. Я сама все сделаю.

Приподнявшись тазом, вставила член в себя и опустилась со вздохом. Вновь зажала ствол влагалищем и принялась энергично скакать, громко вскрикивая. Теперь много времени, чтобы кончить ей не понадобилось. Закричав, она остановилась, покачиваясь, а потом осторожно продолжила движения бедрами и тереться лоном о мое тело. Только вновь возбудилась и начала стонать, как я, вывернувшись тоже кончил.

— Я еще хочу, — обиженно заявила Ольга, не останавливая движений и не слезая с меня, несмотря на то, что член опал.

— Продолжай, — умиротворенно согласился, простонав и лежа, как бревно.

Еще никогда меня настолько не удовлетворяли. Слышал в будущем, что некоторые женщины могут подобным образом сжимать своими мышцами член, но встретил такое впервые. Сил на продолжение секса у меня не было. Несмотря на прохладу остывшей бани, Ольга вспотела так, что майка, которую она не сняла, была мокрой, а это не прибавляло и не вызывало желания. Она долго терлась лоном о мой пах и член, стонала, и несколько раз подходила к кульминации, но что — то ей мешало кончить, и девчонка продолжала движения. Наконец, ускорившись достигла апогея, закричала — застонала и упала обессиленная мне на грудь.

— Чуть не сдохла! — откровенно призналась, когда немного успокоилась и восстановила дыхание. — Никогда такого не было…! — замолчала, вероятно поняв, что мне не стоило этого говорить.

У меня тоже подобного никогда не было. Обычно старался получить удовольствие, разрядиться и про партнершу не забывал, а сегодня девчонка меня использовала в качестве манекена, резиновой куклы для самоудовлетворения и не интересуясь моим мнением. Не скажу, что мне это не понравилось, но необычно.

Когда вышли на улицу, где — то недалеко слышался женский смех и мужской бубнеж.

— Светка с вашим парнем, — констатировала Ольга, покосившись в темноту. — Мы, когда увидимся?

— Не знаю, — почесал затылок.

— Приходи как — нибудь вечером, — предложила.

— Куда? — усмехнулся, — я не знаю, где нахожусь, — огляделся, но ничего рядом не разобрал.

— Пойдем, выведу тебя, — предложила, хмыкнув и взяла под руку.

Дошли до шоссе, и я остановился:

— Теперь, я сам дойду, отсюда дорогу знаю.

Мне не хотелось встретить кого — нибудь из своих и, чтобы наши узнали — с кем я провожу ночи. Повернулся к Ольге и поцеловал в щеку:

— Пока. Увидимся, — пообещал.

— Если не придешь сам, я тебя найду! — пригрозила с усмешкой.

На что это я подписался? — озадачился.

С Ольгой я встречался в той же баньке еще два раза. Один раз после очередных субботних танцев, а потом она меня выловила после ужина возле столовой. Тогда еще не было поздно и нас чуть не накрыл ее отец. Толкнувшись в запертую дверь, видимо поддатый, он недовольно заревел:

— Ольга, еб твою мать, опять еб…ря привела? Я ж предупреждал — еб…сь где угодно, но не х…й сюды водить!

— Я сейчас…! — без тени страха Ольга подхватилась, быстро оделась и выскочила на улицу.

За дверью послышался такой мат визгливым женским голосом вперемежку с мужским и, похоже, словами отец с дочкой не ограничились, руки тоже применяли. Оба стоят друг друга. Не зная, чья возьмет, тоже оделся, но выйти не решился.

— Все в порядке. Он сюда больше не придет, — заверила она, вернувшись. — Ты почему оделся? Он, как выпьет, любит права покачать. Пока с сестрой маленькими были, он здорово куражился, но сейчас уже боится и руки на нас с мамой не поднимет. Знает, что получит.

Помолчав, опередила меня:

— Не уходи, Сережа! Мне плохо без тебя! — призналась.

Потом были слезы, признания в любви и готовность сделать ради меня все, что угодно. Девчонка заверяла, что любит больше жизни и готова ради меня умереть. Несколько раз тянулась к ширинке, чтобы доказать готовность к многому и даже отсосать.