Сергей Савелов - Я в моей голове 4

Центр ринга мной был потерян и приходилось «бегать» вдоль канатов. Тут противник меня и подловил, зажав возле канатов. Неожиданно я пропустил сильный удар в лицо и на мгновение поплыл. Пришел в себя на счете «Два», «Три» …, — услышал дальше. Оттолкнулся от канатов, встал в стойку и поднял перчатки к лицу.

Команда рефери «Бокс» и звон гонга прозвучали почти одновременно.

Сижу на табурете в углу. Метельский обтирает мне голову влажным прохладным полотенцем. Благодать! Сердце выпрыгивает из груди, дыхалка сбита, во рту сухо. Наконец, у меня достают изо рта капу и суют бутылку с водой. Споласкиваю рот и сплевываю. В голове шум, лицо от ударов болит, но вроде рассечений нет. Немало я сегодня плюх пропустил. Шум зала, слова Торопова доносятся издалека. Улавливаю:

— По корпусу бей, сбивай ему дыхание, заходи за переднюю ногу и бей… Апперкот… и двигайся, двигайся, не давай прицелиться…

Все это знаю, — тяжело ворочаются мысли, как в вате. Неужели проиграю? Вскакиваю под звон гонга и устремляюсь к центру ринга. Довольный мулат движется навстречу. Думаешь уже выиграл? Вот тебе хрен! Теперь я обрушиваю на противника град ударов с двух рук, из разных позиций, с разных углов. Несколько раз попадаю. Неожиданно в глазах кубинца вижу замешательство. И тебя можно бить! Тут он приходит в себя и виснет у меня руках, вяжет. Слышу от рефери: «Брэк!»

Делаю шаг назад, не отходя далеко и по команде «Бокс» вновь набрасываюсь на противника… Вновь неожиданно звенит гонг. Снова привычный угол, прохладное полотенце, чья — то рука оттягивает резинку трусов. Слышу:

— Дыши!

Восстанавливая дыхание слушаю тренеров:

— Левый локоть прижимай и руку не опускай. Он тебя с правой выцеливает. Так и продолжай, последние три минуты… Не давай ему собраться, прицелиться…

Третий раунд в начале кубинец еще что — то пытался сделать, а после нокдауна, когда он опустился на колено после моего попадания, оставшееся время бегал от меня, как я в первом раунде и лишь огрызался в контратаках. Слышу заключительный удар гонга. Обнялись с кубинцем и разошлись по своим углам. По — моему, бой получился равным. По одному нокдауну и счет по очкам вроде равный. Чего там боковые судьи насчитали?

Метельский расшнуровал мне перчатки и подтолкнул к центру ринга, где нас ожидал рефери.

— Победа присуждается… Соловьеву Сергею, Советский Союз! Счет…, дальше не слышал из — за возникшего рева зрителей. Мою руку вздергивают вверх. Счастливый, оглядываю восторженный и беснующийся зал. Повернувшись к противнику, обнимаю его и поднимаю его руку. Чего еще ожидать от НАШИХ судей? Неужели при равенстве или незначительной разнице очков они присудят победу иностранцу? Да их тут же сожрут наши чиновники!

— Спасибо за бой, ты дрался достойно, — сообщил кубинцу с улыбкой, не думая, что тот может меня не понимать.

В моем углу мне на плечи накидывают полотенце, а я замечаю, как на плече синеет паук. Даже не заметил, как и когда содрал пластырь.

Второй бой не смотрел — стоял под душем, а затем переодевался, принимая поздравления. Зашел руководитель кубинской делегации и пожал руку, поздравив с победой на хорошем русском. Вот взгляд кубинца мне не понравился. Вроде улыбается, а глаза холодные, настороженные, колючие.

Потом прибежали за мной и позвали в зал для общего поздравления или награждения. Почему наши чиновники не могут обойтись без митинга и официоза? На ринге столпились партийные и спортивные функционеры, пригласили кубинскую делегацию и, конечно, нас, боксеров с тренерами. Пришлось выслушивать слова о спорте, дружбе и активной жизненной позиции молодежи. Все участники «памятного» события получили вымпелы с грамотами. Куда они мне?

Передал Торопову обезличенный вымпел для его коллекции, а Метельскому — грамоту за победу в боксерском поединке студента Политеха.

Мишка, другой боксер из нашей секции, выступавший сегодня в полутяжелом весе проиграл досрочно, дважды побывав на полу в нокдауне. Возможно, не готовился так интенсивно, как я и добровольно не отказывался от кофе, но скорее всего боксировал классически, технично, но без напора и риска, старясь скорее не пропустить, чем попасть. Этим грешат многие наши боксеры, поэтому и проигрывают кубинцам.

Домой добирались втроем, спеша успокоить тетю. Гулька, обхватив правую руку, прижалась и так вела всю дорогу. Наташка подхватила под левую, хотя падать не собирался и шел своими ногами. В голове шумело, лицо горело и болело, а утром распухло так, что глаза смотрели через щелочки.

В институт в этот день не пошел, не желая пугать однокурсников и весь день ставил компрессы.

Завершение семестра.

После новогодних праздников началась сессия. Вот тут на некоторых зачетах и экзаменах пригодилась моя победа над кубинцем. Англичанка снисходительно поставила зачет, когда откровенно завис над билетом.

— Это тебе авансом. Знаю, что стараешься и в институте заслуженно популярен, хотя и года не проучился, — пояснила, улыбнувшись.

Другой препод даже не спросил по билету, а протянул руку за зачеткой и вывел «Отл.».

— Голос сорвал, благодаря тебе, — пожурил шутливо. — Продолжай в том же духе. Красивый бой показал.

Преподавательница по Истории КПСС боксом не интересовалась. Ее больше волновало мое пролетарское происхождение и первым делом спросила:

— Кто твои родители?

— Папа мастер в сварочном цехе, а мама инженер — конструктор в конструкторском бюро. Оба работают на машиностроительном заводе, — ответил я, удивляясь необычности вопроса.

— Значит не по наслышке знаешь, как живут простые люди, — удовлетворенно кивнула и начала формально спрашивать по билету.

«Вышку» (высшую математику) сдал без проблем той же симпатичной преподавательнице, которой отвечал на вступительных экзаменах. Тогда она так же доброжелательно улыбалась и даже подталкивала к правильному ответу. Не знаю, чем было вызвано такое отношение, но из аудитории вышел с «Отлично» в зачетке. Накануне, не надеясь на свою память, изучал пройденный материал и сразу готовил «шпоры» на «гармошке». Шпаргалка так и пролежала в кармане, не пригодившись.

После сессии с Гулькой поехали домой к родителям.

Каникулы.

В родной город мы с Гулей приехали в не совсем удачное время — во втором часу ночи. Мне — то еще ничего, можно дойти до дома за полчаса или чуть дольше, а ей…? На другой конец города, да с чемоданом! А кому тащить сумку с чемоданом? Можно не гадать. Это не в Ленинграде, такси не дежурят круглосуточно на вокзале и автобусы уже не ходят, но билетов на другие поезда, следующие в нашем направлении, не было. Можно было только ехать через областной центр с пересадкой. Я так ездил домой в будущем, учась в военном училище. Хотел было на Московском вокзале предложить ей этот маршрут с пересадкой на междугородний автобус, но взглянув в жалобные черные глаза сдался. Очень девочке хотелось скорее увидеть маму с Дилькой. Соскучилась.