Безбашенный - Античная наркомафия-8

— И чем же тут может помочь её горю Большой Совет?

— Как чем? Постановлением, конечно, о защите чести и доброго имени дочери благородного и уважаемого семейства, дабы никто не смел подвергать её оскорблениям и распускать порочащие её достоинство сплетни, а тот, кто решит взять её в жёны, мог не бояться бесчестья.

— И как ты это себе представляешь, блистательный? — поинтересовался я, когда прокашлялся, поперхнувшись дымом сигариллы, — Прежде всего первого же, кто рискнёт предложить такое постановление, засмеют на самом Совете. Ты готов стать посмешищем?

— Вот поэтому мне и нужна поддержка людей влиятельных и авторитетных.

— Только не в этом. Засмеют всех, предложивших эту глупость, невзирая ни на какой авторитет, и будут абсолютно правы. Все же прекрасно понимают, что если Совет примет и обнародует такое постановление, над ним будет смеяться весь город, а спустя несколько дней и все окрестные общины. А через неделю или две — и вся страна.

— А вот это, досточтимый, необходимо строго запретить! Как можно допустить подобное неуважение к собранию достойнейших?

— Вот поэтому Совет и не станет выставлять себя на посмешище перед народом, — ответил я ему, когда мы с Велтуром отсмеялись, — Как ты представляешь себе запретить смеяться над глупостями, когда городская стража будет смеяться и сама вместе со всеми? И ладно бы ещё это хоть как-то помогло этой опозоренной дурочке, но ведь наоборот же, будут только ещё больше смеяться и над ней. Самое лучшее, что можно для неё сделать, это просто отмолчаться и всем нам, и её семейству, и тогда молва уляжется быстрее. А то, чего хочешь ты, только усилит пересуды и сильнее отравит ей всю её дальнейшую жизнь.

— Но почему ты так считаешь? Разве не было принято подобное постановление в римском сенате? Если уж там это было сделано, как я слыхал, для какой-то непотребной девки самой скверной репутации, то тем более достойна этого и дочь благородной семьи!

— Фецения Гиспала шесть лет назад? — мы с шурином ошалело переглянулись и сложились пополам от хохота.

— И что же тут смешного, досточтимые?

— Ты разве не знаешь, блистательный, чем кончилось для неё это дело? Ничем хорошим, уверяю тебя. Никто из достойных римлян так и не пожелал взять эту Фецению в жёны, несмотря на постановление сената о наделении этой шлюхи кроме очень хорошего по римским меркам состояния ещё и безупречной репутацией. Года четыре назад по моим сведениям она отчаялась найти достойного жениха и вышла замуж за какого-то запойного забулдыгу, а тот, дорвавшись до её денег, спился окончательно и через год сдох, но за этот год успел и половину её денег спустить, и ребёнка ей сделать, такого же бестолкового, как был сам. Теперь она такая тем более никому толковому не нужна. Пару лет назад запила с горя сама и пустилась снова во все тяжкие. Как видишь, не очень-то помогло опозоренной шлюхе даже постановление сената о её непорочности, так что абсолютно напрасно ты так уверен, блистательный, в чудодейственной силе подобных постановлений.

Я ведь упоминал уже о римских Вакханалиях и о письме патрона, в котором тот поведал мне и о подробностях принятия сенатом этого маразматического постановления? Он сам над ним ржал, как и все его собратья-заднескамеечники, а ведь это хоть и не самая влиятельная, но по численности наибольшая часть сената. А ведь принятое постановление предстояло ещё ратифицировать Собранием для его вступления в законную силу, да и сам характер дела предполагал его широкую огласку, и если смеялась добрая половина сената, то с чего бы и простым горожанам реагировать на этот маразм иначе? Мы тогда, прочитав письмо, посмеялись тоже, Юлька нашла описание этого казуса у Тита Ливия, где о смехе в сенате дипломатично умолчано, но и само отсутствие какого бы то ни было продолжения той истории прозрачно намекает на отсутствие хэппи энда, о котором античные авторы уж точно не умолчали бы. Собственно, для меня это было очевидно и так, по логике расклада, и дальнейшие подробности меня уже не интересовали, но профессиональное любопытство нашей исторички не давало ей покоя, и по её просьбе я всё-же напряг патрона запросом на эту тему. В полученном от него ответе меня несколько удивило только одно — что шалава всё ещё вообще жива. По идее, уцелевшие от арестов и судилищ вакханутые должны были устроить на неё натуральную охоту за то, что заложила их и стала причиной репрессий, а какой там у тех среднереспубликанских римлян механизм защиты свидетелей, когда у них там и полиции-то обыкновенной ни хрена нет? Тем не менее, оказалось, что жива ещё, как ни странно, но результативность того сенатского постановления о реабилитации бывшей шлюхи — в точности как я и ожидал, так что если Юлька ждала чего-то иного, то её постиг облом. Но бабы есть бабы, среди них многие склонны наивно верить в эффективность тех государственных запретов и постановлений, иногда вот и историчнейшую нашу куда-то в ту сторону заносит. Но этот-то — мужик, да ещё и в годах, да ещё и из родовитой знати с её потомственным управленческим опытом, так что мог бы и сам понимать такие вещи…

Он, правда, не знает о последующих событиях Поздней Республики и Империи, когда римская элита уже и без всяких Вакханалий пустится во все тяжкие, и многим бабам из нобильских семеек наверняка захотелось бы восстановить их подмоченную репутацию таким же манером — благо, и прецедент на это есть, и связей семейных, чтобы сенат на это настропалить, тоже хватало у многих. Да только ведь так и не стал этот казус с Феценией Гиспалой прецедентом для множества подражаний, а так и остался единичным случаем, в юридической практике уникальным. Видимо, не впечатляли результаты и не вдохновляли на подражания. Настолько не вдохновляли, что даже бабы, в среднем в гораздо большей степени склонные верить во всемогущество власти, в данном случае не вдохновились. Так что чем меньше будут судачить и чем скорее переключатся на другие новости, посвежее, тем лучше будет реально для самой же родовитой прошмандовки. Головой, млять, нужно было думать своевременно, а не клитором!

Но это, конечно, официозная позиция, а если в тонкости вникнуть, так тут уже и тревожный звоночек просматривается — ага, с учётом нашего послезнания. На самом-то ведь деле думала-то дурында наверняка и башкой своей тоже, а то, что мозги в той ейной башке недалеко от птичьих ушли — вопрос уже другой. У крестьянского народа во многом и элита его такая же — молодняк владельца виллы видит вокруг себя всё то же самое, что и сверстники из соседней деревни, да и общаются же они меж собой постоянно. Наблюдая за домашней живностью, уже сопливые подростки прекрасно знают, откуда берутся дети, и дурацкие сказки о приносящем детей аисте с ними хрен прокатят. Собственно, правды от них никто и не скрывает, так что осведомлённость у них уж всяко повыше, чем у девок из джентльменских семейств викторианской Англии или тургеневских барышень. И если эта непутёвая Тутела, залетев, за целый месяц с лишним так и не соизволила избавиться от проблемы втихаря, значит, проблемой этот залёт не считала и избавляться не собиралась, а собиралась рожать. Кто-нибудь верит, что от этого никчемного наркоши, который в той рузировской свите был на положении шестёрки? Гораздо вероятнее пристройка замуж за холуя залетевшей любовницы признанного доминанта для соблюдения политесов, да вот незадача — сгинул холуй в случайном ДТП, так и не успев исполнить своё предназначение, а замены ему на такой случай не оказалось. Но это ведь что значит, если вдуматься? А то, что метила-то эта прошмандовка в эдакие узаконенные фаворитки царского наследника и будущего царя. А фаворитизм как явление для каких монархий вообще-то характерен? Уж всяко не для бутафорских вроде нашей, а для вполне самовластных. Рузир явно мечтает о нормальной по античным понятиям ничем не ограниченной царской власти, и компания его наверняка бредит перспективой головокружительной карьеры придворных жополизов, и такие же настроения во всей их тусовке. Млять, а ведь Миликон не вечен, и наследничек его намерен стать для нас ходячей проблемой, от которой как бы не пришлось запасаться табакеркой поувесистее!