Сергей Кротов - Чаганов: Накануне [СИ]

* * *

Агитационный вагон ночью отцепили в Ярославле и перевели на запасной путь. Поутру в своём купе занимаюсь зарядкой: подтягиваюсь на выступающей из багажной полки металлической перекладине.

'Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать'...

В дверь по соседству нежно постучали. Молчание, никто не отвечает, стук становится громче: 'Тук-тук-тук'.

-Кто там скребётся, бл...- Зло хрипит Косырев из-за стенки.

-Александр Васильевич, это- завотделом ярославского обкома комсомола, моя фамилия Андропов. Мне поручено вас встретить.

'Не может быть'!

Хватаю полотенце и начинаю быстро вытирать тело.

-Где Вайнов?... То есть этот, как его...

-Зимин.- Приходит на выручку голос, похожий на голос Мишаковой.

-Не осталось никого в обкоме из секретарей,- терпеливо объясняет Андропов.- поручили мне.

-Ладно, жди на улице...

Надеваю гимнастёрку, затягиваю поясной ремень и наматываю портянки.

-Саша, ты что это задумал... не время сейчас... Да, ладно...

'М-да, со слышимостью в агитвагоне- просто беда'...

Вылетаю из купе и иду следом за высоким нескладным мужчиной в коричневом костюме. Тот, держась за поручни, аккуратно спускается из вагона, неловко прыгает через лужу, оставшуюся после ночного дождика.

-Андропов? Юрий Владимирович? Четырнадцатого года рождения?- Неожиданно вырастаю перед ним.

Чёрная тень пробегает по его лицу, он отшатывается и едва не падает в дврую лужу. Я едва успеваю ухватить его за рукав.

'Голубые глаза, мясистый нос, волнистые зачёсанные назад волосы, пухлые губы... Чем-то похож на шахматиста Ботвинника'.

-Он... самый...- неуверенно протягивает Андропов.- а что случилось, товарищ... капитан госбезопасности?

-Пока ничего.- Внимательно со значением смотрю ему в глаза.

-Если вы по поводу моих родственников,- он не выдерживает моего взгляда и начинает быстро сбивчиво говорить.- то много раз уже давал пояснения. Я не знал, что мой, так называемый, дед был купцом первой гильдии и потому я не скрывал этого при поступлении в комсомол. Я просто не знал. Когда он умер мне было два года. Вскоре умерли мой отец и мать. Чтобы узнать подробности я встречался в Москве в 1932 году с женой Флекенштейна...

'Эка он о своей бабушке'...

-... она мне рассказала, что моя мать была их приёмной дочерью, а не родной. С тех пор я её не видел. Я прошу наши органы поскорее разобраться в этом вопросе. Это очень мешает мне в работе, когда в голове столько планов, а вокруг столько врагов... Этот вопрос, как гири на моих руках, не даёт в полную силу громить троцкистских проихвостней, пробравшимся в наше руководство.

-Вопрос уже прояснён,- резко прерываю его речь.- поэтому даю вам совет: забудьте о работе в партийных и комсомольских органах. Лучше сами положите на стол партийный билет, если не хотите попасть под карающую руку наших органов. Вы, кажется, техник по эксплуатации речных судов? Поезжайте в Сибирь, на Дальний восток. Проявите себя там, но предупреждаю: любая попытка возвращения к партийной или профсоюзной работе будет для вас роковой. Вы меня поняли? Идите! Андропов повернулся и пошатываясь, не обращая внимания на лужи, побрёл прочь вдоль путей.

-Я не поняла!- Через минуту в двери вагона показалась Мишакова с чемоданом в руке.- А где инструктор этот?

-А-а-а...- Кто-то необыкновенно чистым басом запевает гамму внутри вагона.

-А-а-а-а.- Мощно завершают её теноры.

Стучит открываемое окно и в нём появляется взлохмаченная голова Ильфа.

-Товарищ комендант!- Подслеповато щурится от солнца, замечает меня и растерянно заканчивает фразу по инерции.- Прекратите это безобразие... семь часов утра.

В дальнем конце вагона залязгал печатный станок.

-Добро пожаловать в общежитие имени Бертольда Шварца...- Кстати вворачиваю я.

Раздаётся протяжный свисток маневрового паровоза, двинувшегося в нашу сторону, а вслед за ним истошная ругань машиниста. Напрягаю зрение: по земле у путей ползает Андропов, надевает очки, неуклюже поднимается и отряхивается.

'Жалкое зрелище... Может зря я так? Где гарантия что его место не займёт ещё худший? Порождение всё той же мелкобуржуазной стихии, постмиллениумы... Нет, не зря! Руководитель с таким жирным пятном в биографии просто обречён стать лакеем у начальства: 'Какие взгляды на архитектуру может иметь человек с таким носом и без прописки'? Такой удобен: будет всегда в тени на вторых ролях, скрытный, стерпит любое унижение, станет копить ненависть ко всем вокруг и ждать своего момента, чтобы отыграться за всё. А Горбачёв? Чище биографии не найти, простодушный до глупости, казалось, полная его противоположность, а на поверку- ухудшенная версия Хруща... Сколько ему сейчас? Шесть лет... Опустился до 'избиения младенцев'.

Зачем? Неужели недостаточно тех реформ в партии, которые начал проводить Сталин? Ведь не стать теперь скудоумному, но хитрому Хрущёву, косноязычному интригану Андропову и глупому дислексику Горбачёву во главе партии: научная работа, разработка теории- это не для них, практики они. Мстить людям за то, чего они не совершали?

Стоп! Во-первых это не месть: нет ничего страшного в том, что Хрущёв возглавит шахту в Сталино (в самом деле, не послом же его посылать в Монголию), Андропов встанет к штурвалу парохода на Лене, а Горбачёв станет комбайнёром без диплома юриста? А во-вторых, обжегшись на молоке дуют на воду: неизвестно ещё что выйдет с этой реформой'.

Железнодорожная станция Архангельск,

14 августа 1937 года, 12:00.

С тревогой гляжу на небо сквозь окно вокзала.

'Нет, ложная тревога. Облачность низкая, но дождя нет. Да и что я беспокоюсь, ведь за штурвалом 'Максима' Громов- лучший пилот страны. Он досрочно свернул свою избирательную компанию в Ярославле и любезно согласился поучаствовать в моей: сейчас в его самолёте на пути в Архангельск Любовь Орлова с кинорежиссёром Григорием Александровым и актёром Игорем Ильинским. Они завтра примут участие в завтрашнем заключительном гала-концерте, венчающем эту часть избирательного марафона на архангельском стадионе 'Динамо' на другом берегу Северной Двины. Места в 'Максиме' хватило бы и для джаз-банды Утёсова, но узнав что выступать придётся вместе с Орловой, наотрез отказался: терпеть друг друга не могут с 'Весёлых ребят' ('Мадам съела всю мою плёнку')'.

Нагруженные эмалированными кастрюлями, фаянсовыми чашками, другой кухонной утварью, купленной в вагонах поезда-универмага, мои избиратели начали собираться на привокзальной площадке, где на свежесколоченных подмостках готовился к выступлению группа ансамбля красноармейской песни ЦДКА (без своего руководителя Александра Александрова, ещё не вернувшегося с основной частью ансамбля из заграницы). Наиболее же сознательная, но менее меногочисленная, часть избирателей предпочла духовное- материальному и явилась на встречу со своим кандидатом, которая происходила в зале ожидания вокзала.