Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

Командующий арьергардом обходит строй, благодарит нижних чинов, в ответ гремит нестройный хор голосов: "Рады стараться ваше высокопревосходительство!". Он жмет руки офицерам, затем сжимает в объятиях и старого соратника по походам под знаменами Суворова, есть чему радоваться. Генерал доволен и полк цел и пушки артиллерийской роты вернулись обратно, а то их – и людей, и материальную часть уже собирались занести в безвозвратные потери. Со слов вышедших из окружения 13-й поставленную ему задачу выполнил, но сам там и полег полностью, поэтому их возвращения и не ждали. Тем же утром арьергард получил пополнение и у Багратиона сразу же возникла идея занять населенный пункт, находившийся чуть западнее временного лагеря. Место было удачное с точки зрения организации долговременной обороны и даже готовые батареи и шанцы имелись, ранее там войска уже останавливались укрепленным лагерем. Дальнейшее же развитие событий и привело к тем странным последствиям, чуть было стоившим одному унтер-офицеру, да и еще кое-кому из его сослуживцев жизни. Все, все обстоятельства сплелись в один тугой клубок, ошибка разведки, пруссаки на пикетах и в предмостном укреплении, дефицит времени и боеприпасов, и вот… но вышло же на редкость удачно для той войны "не знаменитой".

Торжественная часть закончена и опять марш, но на сей раз без всякой спешки, и теперь можно унтер-офицеру и посмотреть по сторонам, что тут за природа, что за люди… да как и везде в принципе ничего особенного. К биваку с которого и начался этот сумасшедший день полк прибыл уже затемно. Сашка с ужасом ожидал, что ему опять полночи "шаманить" ружья и какой подарок судьбы – из города вернулся штатный оружейный мастер, теперь можно все свалить на него. Не глядя по сторонам он побрел к двум шалашам, где располагался на ночлег его взвод, где-то здесь он забыл свой трофейный плащ, и надо же – зеленое сукно лежит и ждет своего хозяина. Все к черту, сегодня приключениям конец, он только лишь смыл с лица грязь и пороховую гарь, да еще оружие свое почистил и более ничего делать не стал.

– Мужики, если что случиться, то поднимите меня!

Шинель – постель нет ее мягче, плащ с убитого француза- одеяло не греет но и не замерзнешь, сидор – подушка, винтовка вместо бабы, ха… настоящая "леди смерть"… не будить нижнего чина и при пожаре выносить в первую очередь. Уже проваливаясь в сон, он услышал, что Гришка спрашивает будить ли его на обед, если вдруг таковой все же сварят. Хотел Сашка махнуть старому другу рукой – "не надо", но сил уже не было даже на такие простые действия.

Пробуждение, новый день настал как всегда, редко ему приходиться в этом мире просыпаться столь поздно, обычно поднимают нижних чинов еще затемно. Возле убогих шалашей, слепленных из веток, палок и какого-то неведомо где подобранного хлама царит тишина, все ушли, быть может на обед. Да куда они денутся из подводной лодки "Восточная Пруссия"? В последнее время солдатики отсюда убывают чаще всего прямо на небо.

У него весь взвод словно испарился, а вот у соседей рядом оживление, что-то там активно разливают по чаркам и явно не родниковую воду. Пьянка и с утра… непорядок! С трудом поднявшись на ноги, помогла молодая березка Александр протер глаза и осмотрелся по сторонам, ничего вроде бы такого сверхъестественного бивак, как бивак. И вот солдат идет, его весь полк знает – Жученков, артельщик. В его обязанности входит выдача мясных порций, спирта и прочих занимательных "сладостей". В руках у нижнего чина жестяное луженое ведро с крышкой, "манерка" – так по неизвестной причине в 13-ом прозвали эту емкость, может быть искажение от слова мерка или мерная посуда.

– Жучок! Будь другом поди сюда, пожалуйста… – подозвал его к себе унтер-офицер, это не его непосредственный подчиненный, а вежливость ничего не стоит.

– Выпить часом не хошь? Осталось с устатку… – артельщик тряхнул жестянкой и слышно стало как там переливается "огненная вода".

– Я и без водки пьян сегодня… У нас что, праздник, если с утра сивуху стали наливать, или власть поменялось?

– Да бог с тобой Лександр, поминки по убитым! Велено выдать имя спирт, во взвода где вчерась потери были. С утра с ног ужо сбился! – наморщил лицо Жученков, он уже не молод, разменял четвертый десяток недавно.

Должность артельщика, престижная в мирное время на войне никаких бонусов не приносила, одни лишь хлопоты, раздал "порционы" и будь добр в строй с ружьем встать. Почти как и у Александра, и его как нештатного оружейника постоянно грузили работой, когда другие нижние чины уже могли отдохнуть после очередной переделки.

– Откуда столько, вроде же двое всего, или кто ночью помер?

– Да ты что, али не помнишь, что вчера у нас было то?

– Прости Жучок. Блажь какая-то, вроде как за сон принял, – честно признался Сашка и в самом деле, день вчерашний прошел так, словно "выпал из жизни, словно его и не было.

– Да какое там поблажилось, взавправду все! Не хранцы, а нашенские народу скоко положили у нас зазря! Прут на нас в дыму оне и палят в упор, совсем одурели… У меня Ваньку подручного убили.

– Сколько потеряли?

Артельщик незамедлительно выдал точную цифру, только он да полковой писарь и располагают подобными сведениями. Военная прогулка обошлась 13-му егерскому полку не дешево, еще раз так пробежаться и останется лишь батальон слабого состава. Самое обидное в том, что большинство погибло не от действий противника, а от "дружественного огня" своих же остолопов. Прорывавшиеся к спасительной дороге "окруженцы" били без разбору по всему, что перед ними возникало, в дымовой завесе от пушечных выстрелов и не поймешь толком свои там или враги. Мелькнет силуэт впереди в кустах и обезумевшие солдаты в панике разряжают по нему ружья… Выходит, что только взвод Александра потерь и не понес вчера, их в тот критический момент временно вывели в резерв.

Это был не сон, вчерашний кошмар бесконечной мыльной оперы, сериала "Война" – это текущая реальность. А значит все было! И капли пота на лице солдата, пытавшегося встать с колен и занесенный над его головой разящий клинок кавалериста, как того актера звали, он уже снова забыл – не иллюзия, это наяву. И тот искалеченный картечью француз на "поле смерти", среди трупов и еще живых… И он сам раз за разом вчера убивал прицельными выстрелами из винтовки каких-то совершенно незнакомых ему людей, пожилых с усами и совсем молодых… И финал – чуть было завалил Сашка и своих соотечественников случайно за кампанию, тех самых артиллеристов, отдыхавших у своей двенадцатифунтовки, ведь уже и готов был стрелять, и отсчет времени шел. Он оттянул ворот нательной рубахи, так и есть – пропитана ткань запекшейся кровью, а значит и тот "шизанутый" полковник ему не приснился, и "это" было и его крепко било! Есть от чего сказать пару слов на все том же командно-матерном языке, да только не поможет.