Петр Иванов - Солдат… не спрашивай!

Действительно в этот раз Сашке предлагали весьма сокращенный вариант вчерашнего "сочинения". Но он все равно наотрез отказался, кто его знает, может "эта" бумага придаст видимость правдоподобия той, вчерашней, ведь все ключевые моменты остались.

– Чего упираешься? – зашел с другой стороны полковник, и намекнул на возможность сделки, мол от него зависит возможность облегчить участь "шпиена" – Тебя все равно сошлют лет на десять во внутренние губернии, в Пермь, али Сызрань поедешь. А ежели чистосердечно признаешься, то государь и помиловать может, с австрийцами у нас на сей момент дружба и как бы не сердечное согласие.

– Ради бога! – постарался не выдать веселья Сашка, услышав куда его собираются ссылать на жительство, – Я ваше высокоблагородие там и родился.

– Тогда садись и пиши, кто таков и откуда взялся и как попал в Санкт-Петербург! – велел обладатель гвардейского мундира неизвестного Сашке полка и подвинул унтеру бумагу и письменный прибор.

Александр недолго возился в этот раз, более-менее приемлемая биография или "легенда" у него уже давно была отработана до самых мелочей, и вскоре выдал требуемое. Полковник быстро пробежал глазами, что-то подчеркнул карандашом и опять смылся, а Сашку конвойные отвели обратно в уже знакомую камеру.

Все решилось вечером, его снова вызвали на допрос, только в этот раз кроме уже примелькавшегося ненавистного полковника-гвардейца в кабинете присутствовал еще и штабс-капитан Денисов. Это можно сказать, без пяти минут победа, сразу отлегло от сердца, Иван Федорович Александра в беде определено не оставит. Наученный горьким опытом общения с местной бюрократией унтер-офицер в этот раз скромно помалкивал, предоставляя слово непосредственному начальнику.

– Как это отпустить арестованного, нет сударь позвольте! – не желал упускать лакомую добычу из рук полковник, – Это ваш Сашка по всему видно не из заводских крестьян, как он тут написал в своей записке, вы на рожу то его гляньте любезный. Лжет ведь мерзавец! Али я крестьян не встречал?

– Успокойтесь! – штабс-капитан по-видимому в приватном разговоре не считал нужным соблюдать установленные формы обращения к старшему по чину, – Меня вы надеюсь хорошо знаете?

– А то как! На ваших приятелях-мартинистах из масонской ложи я себе карьеру и сделал! – не смог удержать улыбку гвардеец, а вот оказывается в чем дело, это "старые знакомые", между тем "хозяин" продолжал упрямо гнуть свое, – Да ваш унтер даже слова изволит подбирать ровно "момент" штабной, быдло так сроду не говорит! Я вашу ученую братию за версту нюхом чую! Нижний чин не тот за кого себя выдает, я это сразу увидел и намерен вывести негодяя на чистую воду.

– Вы знаете меня, а знаю этого унтер-офицера Сашку и могу засвидетельствовать его слова перед судом, если такая нужда возникнет! – категорично заявил Денисов, и не останавливаясь на достигнутом продолжил давление, – Арестовали и держите вы его в крепости незаконно, шпионами должна заниматься особая сенатская комиссия!

– Ишь какие баре, о законах они вспомнили! – наигранно возмутился полковник, всплеснув руками, – Я ведь могу и вас штабс-капитан арестовать, вы соизволили в столицу явится, а по приговору суда сие не положено!

– Как угодно, я к вашим услугам! – кротко согласился тогда штабс-капитан, – Только учтите любезный, что графу Аракчееву это не понравится, а с ним бодаться у вас как говорят в народе "пупок развяжется". У меня есть письменное распоряжение инспектора артиллерии вернуть нижнего чина немедленно, вам показать бумагу, или на слово мне поверите?

– Ай-ай! – попытался напоследок шантажировать Денисова полковник, загородив собой выход из кабинета, – Государь и не ведает какие люди вокруг Алексея Андреевича собрались! Один заговорщик из мартинистов, другой иностранный шпион, ну а как их братец, великий князь Константин Павлович ему расскажет правду?

– Государь наш много чего не знает! А ежели до него дойдет о ваших с князем подвигах по женской части, да о растратах казенных средств? – парировал довод гвардейца Денисов, и полагая разговор законченным обратился непосредственно к Александру, – Собирайся и пошли, их превосходительство тебя отпускает.

В дверях камеры полковник не утерпел, и попытался было "наехать" в самом конце на Александра, даже замахнулся картинно для удара, но бить не рискнул, лишь сильно ткнул кулаком в бок, однако сломанные накануне ребра уже зажили и выпад пропал впустую. Видимо, устраивать драку было не в его интересах, чем бы закончилось непонятно, за дверями камеры-кабинета не оказалось никого, бдительные стражи бесследно исчезли. Как впоследствии объяснил Александру штабс-капитан, комендант крепости, где держали унтер-офицера, не знал о наличии "секретного" узника и поэтому оказал полное содействие прибывшему посланцу могущественного Аракчеева. К тому моменту, когда в кабинете происходил разговор, конвой уже был давно отозван и на помощь "крепостных" солдат полковник рассчитывать в потасовке не мог, а "свои" гвардейцы были далеко.

– Кабы знал наверняка, что это нижний чин попался, то хоть морду бы набил для острастки! Смотри унтер, попадешься ты мне ещ в руки, поквитаюсь!

– Не обессудьте господин полковник, но на войне вам лучше с ним не встречаться. У нас в 13-м егерском полку Сашка не самый лучший унтер-офицер, у него единственный и главный недостаток – стреляет без промаха! Может статься, не он к вам в руки, а вы к нему на прицел эдак случайно угодите? – не удержался и с сарказмом ответил "сыщику" штабс-капитан и на том они и расстались, как оказалось впоследствии навсегда. Но собственно этот тип "героев того времени" туда, где летают пули и не стремился никогда попасть, надо же кому-то охранять престол и священную особу императора в столице, или нет?

Пока ехали обратно в город, Александр не удержался и расспросил начальника, пытаясь выведать хоть немного информации о своем недавнем обидчике. Денисов отвечал неохотно, сперва каждое слово приходилось из него тянуть как клещами, но потом немного разговорился. Оказывается Александра словила одна из тайных "полиций", именно так и называют – во множественном числе. Их несколько, сколько конкретно никто не знает. Этот полковник, по идее, должен был заниматься охраной цесаревича, но вот захотелось ему не то орденок боевой получить, не то еще какие резоны появились. Скорее всего, "телохранителю" надо было отчитаться за промотанные казенные средства, вот он и отыскал подходящего "козла отпущения". На практике реальная же деятельность "гвардейца", так Александр условно окрести этого типа заключалась оказывается в поставках женщин для развлечений великому князю. Никакой контрразведкой не пахло и в ближайшем приближении, в российской империи такое полезное в рамках государства учреждение появилось только в ХХ веке.