Андрей Булычев - Сотник из будущего. Начало пути

Клён ты мой опавший, клён заледенелый,

Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?

Или что увидел? Или что услышал?

Словно за деревню погулять ты вышел.

И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,

Утонул в сугробе, приморозил ногу.

Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,

Не дойду до дома с дружеской попойки.

Там вон встретил вербу, там сосну приметил,

Распевал им песни под метель о лете.

Сам себе казался я таким же кленом,

Только не опавшим, а вовсю зеленым.

И, утратив скромность, одуревши в доску,

Как жену чужую, обнимал березку.

Допел, да пошёл в походный шатёр. И ещё долго никто не встал от костра. Всё сидели и о чём-то своём думали седые ветераны. Степной воин Азат замерев, уставился в далёкую даль и на его бронзовом обветренном лице отсвечивали сполохи костра. Даже Митяй, скрестив ноги сидя, поглаживал ложе своего реечного самострела и что-то нашёптывал по памяти: Клён ты мой опавший, клён заледенелый,

Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?

-Прикрепляй табличку рядом!

Всё та же стандартная берестяная табличка с текстом от Обережной Сотни. Только дата на ней уже 04.02.1225 г. от Р.Х.

Вся обережная команда стояла возле саней и своих верховых лошадей, выслушивая последние указания командира.

–Сотня! Мы выбили все отдельные ватаги этой кровавой банды Свири Кривого, что вот уже столько лет терзает всю округу и проходящие по ней караваны.

–Сколько душ уже сгубили они?! Даже представить себе страшно!

Но знайте, что больше пяти десятков разбойников нашли свою смерть и больше уже никогда не поднимут свой топор и копьё на доброго человека. Нам осталось одно усилие. В дремучем лесу за озером Ямное, сохранился их стан, откуда они выползают на свои кровавые дела и куда сползаются обратно с награбленным добром и захваченными людьми. Сейчас их в этом стане около трёх десятков и они про нас уже знают. Знают и бояться! Трясутся за свою шкуру. Но вы, то сами знаете, как опасен загнанный к стенке зверь. Им всем терять уже не чего и за свою шкуру биться они будут люто! У нас же уже нет того, что было раньше. Внезапности! Нас там ждут и готовятся подороже продать свои чёрные жизни. А это братцы совсем уже не шутки. Это огромный риск и кровь!

–Мы с вами хорошо поработали «зачищая бандитов». Взяли на них хорошую добычу товаром и оружием. И после учёта властями Великого Новгорода и выделения своей доли, я уверен, что все будут очень довольны, и я в том даю вам слово! Нам можно уже не рисковать и просто отдыхать от ратных трудов спокойно в своей усадьбе. Но знайте! Враг ещё не добит. И если мы его отпустим. Весной, уйдя из своего старого стана, этот зверь, найдёт себе новое логово, и уже оттуда снова будет выходить да убивать хороших людей. Как вам такое друзья? Отпустим мы этого зверя!?

И над лесной речкой раздался дружный рёв одиннадцать глоток –нееет! Не отпустим! Добить зверя! Все были полны решимости идти в бой, и это явно читалось по лицам. Даже тихий гончар Осип сверкал глазами и кричал, потрясая своим копьецом! И понятно ведь, в лице каждого разбойника он видел, прежде всего, убийц своего брата!

Добить зверя!

–Ну что же тогда осталось действовать предельно грамотно! Слушайте все мой план!– и вся дружина сгрудилась, как уже было принято, возле своего командира.

–Самая сложная задача будет снова у наших доблестных лесовиков. Я понимаю как вы все устали, как вымотались за этот поход. Но вам ребята будет пока не до отдыха. Слушайте же внимательно.

–Никодим! Сегодня же в сани забираешь нашу лесную разведку Варума, Севу и Родьку со всем провиантом им на пару седьмиц вперёд. Везёшь ты их как можно ближе к разбойничьему стану и думаю, мили за три или пять будешь высаживать ребят в укромном месте. А там они уже сами дальше, выйдут ночью к тому месту, где я как вам рассказывал стоит вот этот самый разбойничий стан и их лесное логово.

–Ты Никодим, в сопровождении трёх охранных верховых Азата, Климента и Филата после доставки разведки возвращаешься на нашу базу в усадьбу. Оставшиеся же здесь Вторак, Ивор, Митяй, Осип и я занимаемся перегоном саней с грузами и конями к себе в поместье.

Сегодня у нас четвёртое февраля и не позже пятнадцатого или шестнацатого числа нам уже нужно будет начать штурм логова.

К этому времени вы лесовики должны знать о разбойниках ВСЁ! Сколько и где у них дозоры. Как обстоит дело со сторожевой службой. Чем живут, чем дышат, где и как они едят и готовят еду. Даже куда…ср…извините они ходят в отхожее место, и где их удобнее будет около него же прихватить.

Вам нужно проверить все пути подхода. В общем, вы поняли, мы должны о оставшейся ватаге знать всё, поэтому и отправляем вас туда так задолго.

В бой не вступать не в коем случае! Себя никак не обнаруживать! Я понимаю, что вам очень сложно будет там работать больше десяти дней. Но я верю, что вы справитесь.

– Встречаемся там же где вас высадят, как я и сказал 15 или 16 февраля.

Ну что друзья обнимемся перед дорогой? -и вся дружина встала в круг обнявшись за плечи.

В чёрной и мрачной избе, освещаемой двумя сальными светильниками, за столом с валяющимися кусками недоеденного хлеба и мяса, с обгрызенными мослами, рядом с перевернутыми кружками и чашками сидели трое. Всё что осталось от некогда большого разбойничьего совета. Свиря Кривой посмотрел на Окуня с Метлой и рыкнул-Не киснуть мне здесь! Не на похоронах пока! Забыл Ванька как мы с тобой от Суми выходили. И не чаяли ведь уже в живых даже остаться. Однако живы же мы с тобой?!

–Так то Сумь лесная Мифодьич! А здесь Сотня воинская Обережная, вон же прописано!– и Окунь кивнул на лежащие перед атаманом две грамоты снятые от страшных сосен.

–Прописано! Прописано ему! Не знаю я, не верю, какая такая сотня обережная ещё?! Ничего о такой слышно то никогда даже не было! Вон сколько купцов пытали уже. Хоть бы один рассказал о ней, если бы что слышал! Нет! Тут, что-то не то! Да и была бы целая сотня, нас бы уже давно тут всех на мелкие кусочки порубили. Уж я-то дружинников знаю. Пересекались! Те ещё волки! И стан наш они «одним махом» бы отыскали. Всё, «языки» наши им самим бы поведали и даже привели бы сюда на место да тут показали бы, где удобней подойти. Только и осталось бы им тогда нас взять тёпленькими, пока мы тут дрыхли по избам да бражничали.

–Ещё раз повторюсь, от кого только один запах браги почувствую, тут же сам на этом самом месте зарежу! И Свиря свирепо посмотрел на съежившихся подельников.

–Как бы там не было, нам нужно продержаться здесь до весны, а уж там следы наши уже никому не найти будет. Уйдём все вместе с самым ценным на новое «жирное» место, а там уже быстро новых людей понаберём, и всё будет снова как раньше – и он ободряюще подмигнул десятникам.