Сергей Тамбовский - Почему нет, Лёня?

– А чо меня тут-то ждать? – ответил я, не ожидая ничего хорошего от этой встречи в таком неожиданном месте, – домой бы и зашла вечером.

– Нет, домой не надо, – грустно сказала она, – там у тебя прослушка поди стоит, пойдем лучше по парку прогуляемся.

– Подожди-подожди, – притормозил её я и задал сразу два вопроса, – какая еще нах прослушка и откуда ты про неё знаешь? – но под руку её конечно взял и мы медленно направились ко входу в ПКО.

– Ну знаю наверно, – ответила она, прижимая мою руку к своей теплой груди, – а откуда, расскажу может со временем.

– Ладно, – не стал настаивать я, – давай перепрыгнем через этот пункт и сразу перейдем к содержательной части. Чо сказать-то хотела, подруга? И почему ты не на службе, рабочий же день в разгаре?

А мы тем временем продли по аллейке с фонтанами и фонтанчиками, которые последний раз работали еще при советской власти, и мимо детского городка направились к летнему кинотеатру, рядом с которым стоял уцелевший в рыночных бурях киоск с продажей развесного мороженого, и он даже работал. Я сильно удивился, последний раз я видел его открытым где-то в позднюю перестройку, года 3–4 назад.

– Угости меня мороженым, Лёнечка, а я тебе всё как на духу выложу, денег-то у тебя сейчас куры не клюют наверно, – лукаво улыбнулась она. В другой бы раз я только порадовался такому доброму расположению красивой женщины, но только не сейчас…

– Передохли все куры в пучинах периода первоначального накопления капитала, – буркнул я, – но немножко в клюве унести удалось. Садись и ни в чем себе не отказывай.

И я взял из стопки менюшку и сунул ей в руки.

– О, сто лет фисташкового не ела, давай его.

Заказал две порции по 150 грамм, чо… отъев кусочек, Оксана наконец начала выкладывать, что у неё там накопилось.

– Вчера видела из окна, как ты с Димой и двумя девицами через двор шел – было ведь такое?

– Ну было, – буркнул я, – имею право.

– Я не про твои права, а про то, что одна из девиц…

– Стриженая или длинноволосая? – сразу решил уточнить я.

– Стриженая, так вот, она в органах работает…

– Ну это я, допустим, знаю, она же сама мне это и рассказала.

– Подожди, я не закончила – а позавчера я её видела вместе с этой твоей сестрой, как её…

– Катя, – уныло сказал я.

– Да, с Катей.

– И где же ты их вместе видела?

– Ты наверно не поверишь, но у нас в конторе.

– И чем же твоя контора занимается? – вот сроду я этим не интересовался, а теперь, значит, пришлось.

– Продаем средства защиты для бизнеса.

– А откуда ты знаешь, что эта… стриженая… Светой её кстати зовут, работает в органах?

– А вот этого я тебе не могу сказать, знаю и всё.

– Ну и дальше что? – по-прежнему тупил я… давно я таким бестолковым не был.

– А дальше, Лёнечка, то, что ты походу являешься объектом оперативной разработки наших доблестных органов, причем очень плотной разработки. Дальше ты наверно спросишь, откуда я о прослушке твоей квартиры узнала?

– Ясное дело спрошу – откуда ты, Оксана, узнала о прослушке?

– А я тебе отвечу, что видела позавчера двух монтеров, они ковырялись у нас на лестнице в коробе, где провода разные комутируются…

– Ну знаю я, что это и где это, но в этих коробах кто только не ковыряется.

– Это-то да, многие, но не у всех есть коробки с логотипом «Экьюмент», их только наша контора в городе продает. И делает этот «Экьюмент» в основном жучки. Да, а ковырялись два монтажника (кстати очень подозрительные монтажники – в чистой одежде, трезвые и вежливые) в коробке, которая в твою квартиру ведет.

– Да, ты там кажется спрашивал, почему я не на службе, так это потому, что нету у меня больше никакой службы, рассчитали меня сегодня утром… и я почему-то думаю, что это как-то с тобой связано, так что если ты честный человек, то должен хоть немного мне помочь что ли, из-за тебя страдаю ведь…

– Так, – сказал я, доев мороженое до донышка, – быстро встала и пошла за мной.

– Да пожалуйста, – ответила она, тоже доев свой стаканчик, – вот таким ты мне гораздо больше нравишься.

– Каким? – счел нужным уточнить я.

– Ну таким… не мямлей и не ботаном с материальными проблемами, а решительным таким и волевым… и без мат-проблем.

Ничего я ей на это не ответил, а просто зацепил её руку за свой локоть и мы так вот паровозиком быстрым шагом добрались до моей квартиры. Перед входом в подъезд я её проинструктировал:

– Говори о чём хочешь, но только не о сегодняшнем деле… лучше всего про подруг своих рассказывай гадости какие-нибудь, а я послушаю. Если заметишь что-то отклоняющееся от привычного порядка вещей, покашляй пару раз, я то же самое сделаю. Давай прорепетируем.

Она послушно кашлянула два раза, я удовлетворенно показал ей большой палец и мы двинулись дальше.

– Чего мне одной отдуваться-то, тогда уж давай по очереди рассказывать, я про подруг, ты про друзей, глядишь и пригодится эта информация в дальнейшем.

– Окей, – коротко ответил я, открывая дверь. – Ты начинаешь.

– Вчера Маринку встретила, – начала она, пока я закрывал дверь на ключ, рассматривал ввод кабелей над ней и пыльные углы прихожей, – помнишь такую? Нет? Ну неважно, она в нашем классе училась, недолго, в девятом классе в другую школу ушла… беленькая такая… пухленькая… одевалась ужасно… к ней еще Витёк Умнов клеился… ага, вижу, что вспомнил… так вот – не узнать её сейчас, и ростом выше даже стала, и фигура исправилась, сбросила килограмм 10, если не больше, и одета по высшему разряду… я ей, прикинь, приветик говорю, а она кочан свой даже не повернула, как шла по нашей Норильской, так и продолжила идти, подобие кивка какого-то только изобразила… да не очень-то и хотелось, плюнула ей только вслед, да домой пошла… я про неё краем уха слышала, что замуж она очень удачно вышла, за предпринимателя, у него то ли 10, то ли 15 ларьков и две квартиры, он их сдает по часам тем, кому потрахаться негде, богатый, аж жуть…

Оксана похоже выдохлась и толкнула меня коленкой, давай мол, Лёнчик, принимай эстафету.

– Маринку вспомнил, как же, на физкультуре у неё всегда проблемы были, то пробежать на лыжах не может, то споткнется и упадет через козла, а сейчас значит проблемы закончились… ну и хорошо… а я тут, прикинь, позавчера тоже бывшего однокурсника встретил, Эдиком зовут, ты его наверно не знаешь, – тут я подмигнул ей, а она поняла и продолжила.

– Чой-то не знаю, он тут у тебя одно время жил, здоровались на лестнице.

– Так вот, он в армию контрактником завербовался, представляешь? Прапора ему дали, оклад положили, вещевое довольствие, ждет отправки в горячую точку… какую?… в Абхазию какую-нибудь наверно или Приднестровье…

И пока мы этой словесной белибердой жонглировали, я аккуратно прошел вдоль стеночки, по которой шел телефонный и телевизионный кабели, отдельно осмотрел свой антикварный телефончик на предмет следов вскрытия, не увидел таких следов, но всё же решил проверить более тщательно и открутил маленькой отверточкой цоколь… ну и там сразу увидел инородное тело – так-то там всё было древнее, как Египет, но посреди этого старья притаилась маленькая аккуратная коробочка размером с большую пуговицу, на которой отчетливо было отпечатано «Equpment cоrp»… продемонстрировал это дело Оксане, вопросительно задрав брови, она утвердительно кивнула мне, не забывая выливать словесный мусор про очередную свою подругу.