Илья Бриз - Подняться по фарватеру [СИ]

— Ладно, — улыбнулся Санториан, собственноручно разливая вино в тонкостенные хрустальные бокалы — продукция нового Лемумберского стекольного завода добралась уже и сюда, — но остальных невест на венчание, надеюсь, ты уже в Равеншир привезешь? Твой отец — небо ему пухом — венчался на твоей матушке здесь, в самом большом храме Создателей на континенте. И империя твоя ныне самая огромадная в Европе. Обряд производить ее Святейшество должна.

— Уговорил, — Кирилл тоже сверкнул улыбкой, — вот уломаем Антонио-третьего, прогоним сначала до твоей столицы железную дорогу, тогда и свадьбы сыграем. Да, кстати, дед, верни Натану Джурскому ту землю на берегу Каспия, что отобрал четверть века назад. От тебя не особо убудет, а король нынче тоже моим родственником уже может считаться.

— Ох, и отстроил я его бывший портовый городишко — любо-дорого поглядеть, — вздохнул император Срединной империи, с сего дня входящей в Сангарскую, — но, как скажешь, суверен. Завтра же пошлю послов с известиями.

Празднество затянулось до глубокой ночи. Наторианское лилось рекой, но Санториан Ламбодский только изредка поглядывал с возвышения на ликующую элиту державы. Отодвинув от себя блюда и кубки, он бережно перелистывал толстенные книги, доставленные Сашкой из самолета — науки Создателей.

Утром Кирилл проснулся в гостевых апартаментах дедова дворца в обществе двух красивых женщин. С некоторым трудом припомнил, что одна, светленькая Юлианна, третья жена канцлера. Вторая, рыжая Тиффани — еще не замужняя дочь камергера. Институт фавориток Срединной империи теперь принадлежит монарху Сангарии? Впрочем, в Европе это изменой не считалось. Сбросил физиологическое напряжение и дальше пошел. Со своими девчонками было бы лучше, хотя они в этом деле и не такие искусницы. Похлопал женщин по голым задницам и погнал из опочивальни. Ополоснуться в душе — водопровод и канализация в дедовом дворце уже присутствовали — и сам сможет.

Серьезный разговор начался после завтрака.

— Дед, что у тебя с финансами?

— Плохо, — признался Санториан, — в последний год казна из-за тебя, внучек, оскудела. Цены на железо и сталь взлетели многократно, а моя пшеница — не очень-то. На счетах Ордена хранителей чуть больше двухсот тысяч золотых рублей осталось. А еще негоцианты втридорога дерут за товары из Сангарии. Но я же должен был остеклить окна собственного дворца? Да и "летучие мыши" дают много больше света, чем масляные коптилки или свечи. Не говоря уже о зеркалах и фарфоре. Качественные ткани и красители, которых раньше никогда и не было, ныне только с севера поступают. Я уже не говорю о чудесных музыкальных инструментах.

— Н-да, — задумался Кирилл, постукивая костяшками пальцев по столу, — деньги-то ерунда, а вот сложность доставки товаров и отсутствие сырья…

— Деньги ерунда?! — вскипел император Срединной империи, вскакивая и привычно хватаясь за рукоять меча.

— Деда, да угомонись ты, — юный монарх даже не дернулся, только поднял в успокаивающем жесте руку. — Лучше вызови сюда Великого магистра Ордена хранителей, надо кое в чем попенять ему, и заодно доверенность тебе подпишу в присутствии этого типа на пару миллионов из своей казны.

— Два миллиона! — Санториан буквально рухнул обратно в кресло. Его казна даже в лучшие годы никогда и до одного не поднималась. Нет, Ламбодские никогда не были жадны на золото, прекрасно понимая, что деньги это только средство, а никак не самоцель. Но два миллиона золотых рублей!!!

Старый император наполнил бокал наторианским и, выпив вино в несколько глотков, уважительно посмотрел на правнука. Парень-то дает деньги после подписания коронного договора, а мог легко скупить всю его державу за много меньшую сумму. Значит, действительно хочет ее поднять, а не использовать, как содержанку!

Кирилл, не дождавшись действий от Санториана, сам протянул руку, позвонил в колокольчик — селектором в императорском кабинете еще "не пахло" — и распорядился послать за магистром. Одновременно приказал передать Председателю Священного Синода, что посетит ее сегодня во второй половине дня. Пусть ее Святейшество готовится к приватной беседе.

— И вот что еще, дедуля, — парень расстегнул пару золоченых пуговиц камзола и, вытащив из-за пазухи вороненый восемнадцатизарядный пистолет, положил на стол, — знаешь, что это такое?

— Догадываюсь, — уважительно кивнул старый император.

— Очень хорошо. Поэтому повесь свой заслуженный клинок на… — Кирилл огляделся, — ну, скажем, на вот эту стену. Тут самое место. Красиво будет и о былых славных временах напомнит. А ствол… Тебе мой Сашка за пятнадцать минут все покажет и объяснит. Для жителя Наташки эта ладная машинка смерти в освоении — на один зубок. Моя Галаная, впервые взяв пистолет в руки, уже после получаса тренировки в центр мишени с пятидесяти метров стала попадать.

— Действительно времена меняются, — тяжело вздохнул Санториан, — а я, старый дурак, еще за меч хватался. Ты ж меня в любой момент мог…

— Не мог деда, никак не мог, — перебил парень, — теперь я это точно знаю. Да и ты бы мне голову не отрубил. Может и увечил хорошо, но ведь не насмерть же?

****

— Чего? — Кирилл сделал вид, что ослышался. Он встал, подошел к Великому магистру ближе, несколько раз качнулся с носка на пятку, оглядывая сидящего с ног до головы, и отработанным командным голосом резко приказал: — Встать! Смирно!

Магистр дернулся, но остался сидеть в кресле. Сангарский император, спокойно-холодно глядя на главного хранителя, как на нечто несущественное, положил руку на рукоять кинжала. Глаза орденца задергались и он просяще посмотрел на развалившегося в кресле Санториана Ламбодского. Старый император одергивать своего правнука не стал, но улыбку сдержал с большим трудом. Рукоять стального клинка двинулась вверх. И только в этот момент магистр понял, что сейчас его будут резать. Какой-то мальчишка, взявший непомерную власть, подойдет и воткнет кинжал в сердце. Карлос не особенно боялся смерти — все там будем — но жены, дети, внуки… И он вскочил, выпрямился и застыл по стойке смирно, как в юности, когда его муштровали в семинарии.

— Три шага вперед! — подал новую команду Кирилл, отпустив кинжал и сдвигаясь в сторону.

Четко, как на плацу, тяня носок сапога и отмахивая руками, магистр выполнил приказ.

— Кругом, — уже тише произнес молодой император, устраиваясь в освободившемся кресле. Великий магистр Ордена хранителей стоял и смотрел, как мальчишка, дотянувшись до чистого бокала, наливает себе вино и не торопясь пьет.

— Итак, — Кирилл поставил пустой бокал на стол, — обсудим сложившуюся ситуацию.

— Однако… — попытался было что-то сказать орденец, но был немедленно заткнут очередной командой: