Михаил Ланцов - Западная война

Учтя опыт Русско — Японской войны, внимание к железнодорожным войскам у Николая Александровича было очень большим. Бронированные поезда, моторизированный броневагоны, бронированные мотодрезины и железнодорожные артиллерийские системы. Вот они и пошли вперед. А вместе с ними двинулись бронедесантные поезда. Ничего такого. Просто вагоны, в которых перемещался личный состав, были обшиты 10—мм катаной марганцевой сталью, прекрасно защищающей от обычного стрелкового оружия, шрапнели и осколков. Ну и, само собой, вагоны были оборудованы бойницами для ведения огня из индивидуального оружия. То есть, представляли собой переосмысление опыта англичан в англо — бурской войне.

Цель такого рывка была проста и очевидна. Прорываться как можно глубже на территорию противника и занимать его логистические узлы — железнодорожные станции, парализуя транспортное обеспечение. Все остальное ведь у немцев и австрийцев было на лошадках. А много ли на них увезешь? Следом, конечно, шли уже обычные составы с бойцами Имперской гвардии, которые развивали закрепленный успех. Но закрепляли, а не обеспечивали.

Общая стратегия, которой придерживался Главный штаб Российской Империи, во многом походил на доктрину Гальдера, времен Второй Мировой войны. Только вместо панцерштрассе использовал железные дороги, а вместо танков — бронепоезда. Прорваться вперед. Отрезать. Окружить. Парализовать. Лишить связности, управления и снабжения. А потом дожимать обычной пехотой и артиллерией. Благо, что Россия начала переходить на европейскую колею еще в 1889 году и «переобуваться» при пересечении границы железнодорожным составам попросту не требовалось.

Имперская гвардия была не очень многочисленна. Из — за чего корпуса еще до начала войны из нее сводились облегченные — по две дивизии плюс средства усиления. Армии тоже[3], с расчетом на то, что потом их можно будет укрепить передачей дивизий Имперского ополчения. Потом. По мере их развертывания. Пока же, достаточно компактные корпуса и армии были сведены в три фронта, по две армии в каждом.

Северный фронт наступал одной своей армией по Висле, продвигаясь к Данцигу, пытаясь таким образом отрезать Восточную Пруссию от остальной Германии. Второй — шел к Кенигсбергу, стремясь как можно скорее осадить его и отрезать накопленные там запасы вооружений от мобилизуемых в Восточной Пруссии войск.

Центральный фронт одной армией проводил наступление от Калиша и Ченстохова, пытаясь занять междуречье Варты и Одера. А другой — пытался оседлать верховья Вислы и занять Краков.

Южный фронт, опираясь на флотилию бронекатеров на Днестре и Пруте, наступал в Галиции, стремясь осадить Перемышль и выйти к Карпатам. Как можно скорее выйти. Дабы поджать австрийцев в горах, всемерно затрудняя тем оперативное развертывание войск. Ведь в горах обороняться в той же степени легко, как и сложно из них пытаться проводить успешные наступления в предгорья. Пространства нет. Тесно. Нормально не развернешься. Поэтому выходить будешь ограниченными контингентами. То есть, станешь получать «Фермопилы» наоборот…

[1] Идет отсылка к стратегии Ивана III — Ивана IV, выработанная по противодействие степи. Основывалась на пассивной обороне и парировании нападений. Приводила к чудовищному перерасходу ресурсов, категорически тормозило развитие страны и не давала значимого результата. Противостоит стратегии ранних Рюриковичей, которые предпочитали атаковать неповоротливые кочевья, громя тылы степняков, а не их подвижные мелкие отряды. В отличие от «стратегии Иванов» ранние Рюриковичи быстро и минимальными усилиями быстро достигали резко положительных результатов.

[2] «Венатор» — название тяжелого дирижабля жесткого типа, действовавшего в интересах этой группы ЧВК.

[3] В оригинальной истории корпуса и армии в Российской Империи сводились только после начала войны. Здесь же они существовали и в мирное время, так как подготовке личного состава штаба и тылового обеспечения Император уделял огромное внимание. Введя на корпусном и армейском уровне большие штаты паровых тягачей.

Глава 4

1914, апрель 11, Балтийское море

Попытавшись деблокировать осажденный с суши и моря Данциг, немцы вывели флот Открытого моря на оперативный простор. То есть, в Балтику. И отправили гонять русских, досаждающих их важному портовому городу. На самом деле там хватило бы и пары десятков эсминцев, но у командования Кайзермарин не было сомнений в том, что русские просто так не уйдут. Что они попытаются парировать этот выпад, позволяя своим кораблям и дальше вести разрушительный обстрел укреплений города. А там подошли очень серьезные «машинки» — тяжелые мониторы типа «Мардук». Восемь тысяч тонн водоизмещения. Двенадцать узлов хода. Две 340—мм пушки[1] в башне главного калибра с углами возвышения до семидесяти пяти градусов. Восемь 127—мм пушек, расположенных в четырех башнях вдоль бортов. Причем этот тип орудий мог также «задираться» под большими углами и использоваться для задач ПВО — прежде всего для борьбы с дирижаблями, каковых к 1914 году в Европе насчитывалось несколько сотен. Мощная противоторпедная защита и неплохое бронирование, в том числе и горизонтальное, дающие этому типу кораблей, вкупе с небольшими размерами, отменную живучесть под огнем.

Их было построен десять штук и все они находились под Данцигом. Из — за чего оборона города трещала по швам. Шутка ли? Двадцать 340—мм «стволов» вело обстрел пусть и размеренно, но круглосуточно. От таких ласк оборона города не то, что трещала — она фонтанировали щепками, норовя обрушиться в любой момент. И нужно было что — то срочно делать.

Ситуация была очень опасная. На острове «Журавлиный[2]» стояли, по оперативным данным, основные военно — морские силы русских: первый и второй Балтийские флоты[3], плюс соединения легких сил. Поэтому адмирал Фридрих фон Ингеноль вывел в Балтику весь Флот Открытого моря. Этот десяток тяжелых мониторов выглядели слишком опасным средством поддержки приморского фланга русских войск. Их можно было и разогнать, но лучше всего — пустить ко дну. Да и встретиться лицом к лицу с хваленными русскими кораблями Фридриху не терпелось. Он был уверен — они выступят незамедлительно, узнав о появлении его в Балтийском море.

Сил под рукой фон Ингенольда было прилично. Четыре линкора типа «Позен» первого поколения, четыре — типа «Гельголанд» второго и четыре новейших линкоров типа «Баден». Плюс шесть линейных крейсеров двух поколений[4]. Также его сопровождали кое — какие легкие силы в составе пяти корветов[5] и дюжины эсминцев. Очень серьезные силы. Очень. Во всяком случае, так считал сам Фридрих. В Берлине так и вообще думали, что Флот Открытого моря может помериться силами с Гранд Флитом на равных. А уж англичане расстарались так расстарались — специальный налог ввели и всей страной отчаянно строили новые корабли. Но, как и в оригинальной истории, англичане старались делать не индивидуально сильные, а как можно более многочисленные корабли. В то время как немцы стояли на концепции индивидуального превосходства над англичанами, не увлекаясь, как в оригинальной истории, пушками «малых калибров». То есть, они, впечатленные разрушительной мощью русских 340—мм пушек, перешли сразу на 356—мм, без 280—мм и 305—мм, которые у них оставались только на эскадренных броненосцах.