Михаил Ланцов - Западная война

Чуть приглядевшись фон Ингеноль обратил внимание на удивительно удачные попадания прямо под борт кораблям со стороны бухты. Вон еще. Еще. И еще. Причем и последствия таких попаданий сказались незамедлительно.

В его голове промелькнула мысль: «Торпеды?» Но он ее отбросил. Откуда здесь было взяться торпедам? Подводные лодки? Да, подводные лодки после Русско — Японской войны потихоньку строили. Но какие? В отличие от оригинальной истории их увидели, как развитие средств береговой и портовой обороны. Очень уж впечатлил штурм русских кораблей японской военно — морской базы в Сасебо. Поэтому строили их достаточно компактными, легкими и с небольшой дальностью хода. Но и эта их роль была признана второстепенной, факультативной. Ведь в обороне порта больше внимания уделяли надводным силам, в том числе и торпедным катерам, так славно себя зарекомендовавших. Из — за чего и в Германии, и в Великобритании, и во Франции разработка и строительство подводных лодок носило скорее опытный характер. Все усилия были сосредоточены на развитие и строительстве надводных кораблей нового поколения. Подводные лодки же оставались своеобразными уродцами и экспериментальными поделками. Поэтому Фридрих и подумать не мог о том, что кроме дирижаблей в нападении присутствуют и они.

А вот в России этому направлению внимание уделили. И даже построили десяток «корабликов». Сначала одну опытную. Потом вторую. Потом третью. А потом, пустив опытные на слом, заложили десяток серийных. В обстановке полной секретности, разумеется. А если где — то они и всплывали, то исключительно как специализированные суда для освоения Арктики. Ведь над Северным Морским путем в России очень плотно и вдумчиво работали.

Так Северная железная дорога от Архангельска не только протянулась до устья Оби, но и пошла дальше, практически уже достигнув Енисея. Это не только позволяло потихоньку вводить в промышленный оборот эти земли, но и ставить морские станция вдоль побережья. Станции, снабжение которых было не зависимо от ледовой обстановки и погоды на море.

Эта дорога была очень непроста. Поэтому основной объем тяжелых работ на ее возведении проводили отряды заключенных. Прежде всего, расчистку территории и «правку ландшафта» лопатами. А дальше уже вступали в дело более квалифицированные рабочие бригады, оснащенные самой передовой техникой. Вечная мерзлота много где создавала проблемы. Поэтому был применен достаточно дорогой, но вполне эффективный подход. Паровые трактора с бурами сверлили «лунки». А потом туда устанавливали небольшие стальные сваи, обмазанные битумом и заполненные керосином. Наглухо закрытые, разумеется[1]. Сверху же на эту опору укладывали своего рода «ленточный фундамент» под рельсы, формируя его из специального железобетона. Его не только армировали стальным прутком, но и базальтовой фиброй, что примешивали к смеси. Благодаря чему получалось достаточно стойкое и надежное основание для железнодорожного пути. Дорогое. Непростое. Но эти заказы прогревали экономику страны уже больше десяти лет. Да и технологии немало двигали. Не говоря уже о том, что строительство этой железнодорожной магистрали позволяло вводить в оборот северные земли Российской Империи с их огромными сырьевыми запасами. И разворачивать инфраструктуру для создания продуктивного, безопасного и относительно дешевого Северного морского пути.

Этот особый интерес к Северу у Императора не был секретом ни для кого в мире. С ним было связано строительство достаточно мощного ледокольного флота. И много чего иного. Фактически этот акцент сформировал целый мир специализированной техники и технологий. Поэтому создание подводных научно — исследовательских судов не вызвало никаких подозрений. Тем более, что их качества и свойства были засекречены в лучших традициях обновленного Николая.

И вот — подводные лодки.

Десять достаточно крупных «подводных научно — исследовательских кораблей» вышли на позиции заранее. Самым малым ходом, буквально притираясь ко дну. За пару часов до налета. Где и залегли. А минут за пять до контрольного времени всплыли на перископную глубину и приготовились. Все восемь носовых торпедных аппаратов каждой подводной лодки были заряжены. А рядом, в соседнем отсеке, уже находились запасные торпеды для перезарядки и повторного залпа.

Дирижабли появились над городом. И подводные лодки начали отправлять первые свои торпеды. Дистанция смехотворная. Они подошли почти в упор. Поэтому промахнуться было невозможно. Разве что сама торпеда не сработает. Но этот вопрос контролировался. Выстрел. Контроль в перископ. Новый выстрел по этой же цели, если ничего не вышло. Если удачное попадание, то идем дальше.

В качестве целей были выбраны крупные корабли. По задумке командования — в каждый из таких кораблей требовалось влепить по как минимум одной торпеде. Чтобы наверняка ограничить возможность применения. Топить не обязательно. Нет. Это и невозможно в сложившихся условиях. Тем более, что все одно — поднимут и отремонтируют. Но это уже будет потом. Сильно потом. Сейчас же расстреляв все свои торпеды из носовых аппаратов, подводники их спешно перезаряжали и пытались отстреляться еще раз. Для чего на подводных лодках предусматривались откидные направляющие с установленными в них торпедами. Благодаря чему скорость перезарядки получалась впечатляющей. Убрал стопор. Откинул направляющую. Закатил торпеду в аппарат. И готово. И так — два раза, потому что на каждую пусковую было по две направляющие с запасом торпед. Из — за чего к тому моменту, как последнюю «рыбку» подводная лодка выпускала из восьмого аппарата — первый был уже готов. Не спешили. Да. То верно. Ведь дирижабли отвлекали на себя все внимание немцев. Там ведь были небольшие бомбы. По пятьсот килограмм, которых на каждый такой «Августин» влезало почти две сотни штук. Много. Очень много. Но с высоты семь километров ими поражать такие небольшие цели было крайне сложно. Однако шуму они делали немало. Вон — то в порту, то в гавани постоянные взрывы от них.

Но вот — конец.

Подводные лодки расстреляв свои торпеды, последовательно разворачивались и уходили. Самым малым ходом. А чтобы не столкнуться под водой применяли низкочастотные вибраторы, позволяющие акустикам прекрасно слышать — кто где.

Отбомбились и дирижабли. Развернувшись в своем красивом величии над дымящимся городом, и ушедшие куда — то на восток.

Фридрих же продолжал сидеть за столом и наблюдать. Каким — то чудом ни одной бомбы рядом с зданием, в котором он находился, не упало. Это немного вгоняло в тоску. Его. Официант же, оставшийся при нем, стоял бледнее полотенца и нервно улыбался. Наверное, радовался.