Алексей Вязовский - Казань

Капитан провёл женщину в гостиную, усадил, а сам пошёл в залу, откуда доносились десятки весёлых голосов. Ростоцкая настолько оробела, что сидела, как кукла, как бы ничего не сознавая и не понимая. Долго ли она просидела, ей было даже невозможно сообразить, настолько всё путалось в голове. Но, наконец, двери отворились, появился её «Миленький», а за ним высокая фигура князя. Орлов был в распахнутом на груди генеральском мундире, от него пахло вином.

Женщина невольно поднялась с кресла.

– Здравствуйте! Очень рад с вами познакомиться! – выговорил князь любезно – Вы решаетесь помочь капитану в беде?

Ростоцкая молчала.

– Отвечайте же, сударыня!

– Отвечай, Настенька! – Зейдель притопнул – Князю нужно это знать. Скажи, добровольно ли ты согласна.

– Добровольно! – через силу и еле слышно произнесла женщина.

– Вам известно, что будет, если капитан проиграет?

– Нет-с…

– Как нет?! – воскликнул Зейдель – Я же тебе два часа пояснял! Но ведь это не наверно… Вот и князь скажет! По всей видимости, я выиграю. Говори, что тебе всё известно и что ты согласна.

Наступило молчание.

– Говори же, Настенька. А то я сейчас же, вот тут, исполню то, о чём я тебе сказывал. Знаешь, что тут у меня в камзоле… Говори, согласна?

– Согласна! – пролепетала женщина.

– Ну-с, в таком случае позвольте мне получше вас разглядеть! Хоть я вижу, что вы очень привлекательны, но всё-таки это дело серьёзное и зря поступать нельзя! – усмехаясь, выговорил князь серьёзным голосом, но видно было, что он сдерживает смех при виде перепуганной женщины.

Орлов взял канделябр о четырёх свечах и приблизился к Ростоцкой, которая, хотя и глядела дикими глазами, была всё-таки красива.

– Вы прелестны, сударыня! – сказал князь. – По справедливости, вы могли идти за пятьдесят тысяч… Но вот что неладно…

Князь подумал немного и выговорил, сдерживаясь от смеха:

– Вот что, любезный мой Зейдель. Я опасаюсь всё-таки, нет ли недоразумения. Хорошо ли вы объяснили госпоже Маловой, в чём дело заключается.

– Совершенно, князь, совершенно.

– Я должен вам заметить, что если бы сия дама была вашей законной супругой, то и речи бы не было о вашем праве играть на неё… Но ведь она вам чужая и ваша только сердечная подруга…

– Да-с. Но она согласна спасти меня – горячо заявил капитан. – Это наше обоюдное согласие…

В эту минуту в доме раздались крики десятков голосов и хлопанье в ладоши. Ростоцкая прислушалась и стояла уже совсем перепуганная.

– Успокойтесь, сударыня. В зале некая красавица восхищает моих гостей своими танцами, – объяснил князь и продолжал, обратясь к капитану: – Знает ли хорошо госпожа Ростоцкая, что именно с нею приключится в случае вашего нового проигрыша?

– Конечно-с. Конечно-с! – воскликнул капитан.

Но князь подозрительно поглядел на него и обратился прямо к Настасье Григорьевне:

– Известно ли вам, сударыня, что в случае проигрыша капитана вы станете… Как бы это вам выразить поделикатнее… Его права перейдут ко мне, и ваши добровольные обязательства к нему станут обязанностями ко мне. Поняли?

– Поняла, – бессмысленно произнесла женщина.

– Боюсь, что нет, – отозвался князь.

И он прибавил вразумительно:

– Если я выиграю, то вы останетесь здесь, в моём доме, и будете моей подругой, пока я того пожелаю или пока я вас не проиграю кому другому. Понятно это вам вполне?

Настасья Григорьевна достала платок из кармана, ачала утирать слёзы на глазах.

Князь развёл руками и, обратясь к Зейделю, проговорил нерешительно:

– Уж я, право, не знаю, капитан…

– Так ты моей смерти хочешь! – вскрикнул тот, обращаясь к женщине – Хорошо. Поезжай домой и реви там. А завтра приезжай ко мне служить по мне панихиду…

– Что вы! Что вы! Я же согласна. На всё согласна! – отчаянно отозвалась Ростоцкая, и, обратясь к князю, она уже выговорила громко и твёрдо: – Я всё понимаю, князь, как должно… И я согласна. Авось, Бог даст, я вам не достанусь.

– Чувствительно вас благодарю за любезные ваши слова! – ответил князь, кланяясь и добродушно смеясь. – Ну-с, обождите здесь судьбу свою. Мы пойдём с капитаном тягаться, чья возьмёт.

Спустя час из зала раздался мучительный крик Зейделя. Ростоцкая побледнела, встала с кресла. В комнату вошел раскрасневшийся, улыбайющийся Орлов.

– Виктория! Поболе чем над турецким флотом. Куда же вы, сударыня?! – князь схватил женщину за руку, дернул ее в сторону дивана – Вы нынче мой военный трофей.

Орлов повалил Ростоцкую, задрал ей подол.

– О! Какие ножки! Магнификат!

Настасья закричала, зарыдала, пытаясь оправить подол платья, но лишь разожгла в князе страсть.

Тем временем в зале раздался выстрел из пистолета.

С самого утра по Москве бежала молва о том, что князь Орлов выиграл в карты у капитана Зейделя красавицу-любовницу. А тот после партии в штос застрелился. Узнал об этом и великий князь Павел Петрович. Уже с утра он в раздражении пришел в покои Орлова и тут же был любезно принят. Сразу заметив, что нечто особенное творится с Павлом князь сделался скучным:

– У вас, очевидно, до меня дело есть?

– Да, дело! Очень серьёзное! – волнуясь, заговорил Павел. – С вами я буду, князь, объясняться совершенно откровенно. Я слышал, что госпожа Ростоцкая находится у вас в доме.

– Точно так.

– И держится вами как бы насильно?

– Никоим образом, государь мой! Это было бы преступлением закона. Свободных людей нельзя держать под арестом. Госпожа Ростоцкая живёт у меня свободно в своих апартаментах. А почему, собственно, вам, вероятно, известно?

– Слышал, князь, но не верю! Вы якобы выиграли её в карты.

– Допустим, выиграл.

– Это неслыханное дело – лицо Павла искривилось, он дернул щекой – Ещё крепостную семью проиграть или выиграть слыхано, а этакого спокон веку не слыхано. Ведь Ростоцкая мещанка, а не холопка. А второе – кто же мог из неё ставку делать? У неё ни мужа, ни отца, ни брата…

– Капитан Зейдель.

– Покойный?! Слышал я это и утверждаю, что прав на это он не имел никаких.

– Извините, Павел Петрович, – усмехнулся князь – Коль скоро она дала своё согласие, то капитан право это имел. А я имею право её держать у себя, как нечто мною выигранное.

– Какие же это права, князь? Это всё права придуманные, каких ни в каком уложении не сыщешь. Законов таких нет!

– У нас тут не Пруссия по писанным законам жить – Орлов встал, запахнул плотнее халат с кистями – У нас, Павел Петрович, есть законы обчества, кои тоже нигде не прописаны. Например, есть закон быть учтивым, уважать старших, относиться с почтением к людям, высоко стоящим. Всё это ни в каком уложении не прописано, а исполняется. Есть, наконец, законы добропорядочности среди людей, играющих в карты. Человек, поставив что-нибудь на карту и проиграв, не может говорить, что он пошутил. Тогда его назовут подлецом, выгонят и нигде принимать не станут. И вот-с на основании именно этого права я выиграл госпожу Ростоцкую у капитана и держу её у себя.