Григорий Шаргородский - Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей

– Да как же не говорил?! – возмутился Элбан.

– Помолчи, – приструнил я старика.

– Он много чего говорил, но мы не знали, является ли это вашей волей.

– Ага, значит, деньги на ваше освобождение я ему доверил, а заключать договоры – уже нет? Стыдно, мастер. Не знаю, что запечатало ваши уши, гордыня или ненависть к людям, да только ненавидеть здесь некого. Вокруг только друзья или точнее – те, кто был друзьями, пока вы не отгородились от них железной дверью.

Гном нахмурился, и было видно, что ему тяжело произносить какие-либо слова в ответ. Впрочем, мне и не нужны были его оправдания.

– Так, дорогие мои начальнички. Даю вам сроку три дня, и после этого вы оба должны работать как два опытных тяжеловоза в одной упряжке. Элбан, тебя это касается в первую очередь, – осадил я приосанившегося кельта. – Сам мне рассказывал, что гномы – это не люди, и подход к ним нужен другой. Так почему же не воспользовался своим же советом?

Оба бородача хмуро посмотрели друг на друга, но я был уверен, что все образуется – разумные существа всегда найдут общий язык несмотря ни на что, если на то будет желание и хороший пинок от начальства.

– Все хорошо, но по вашей милости я остался без жилья. И где мне теперь спать?

– В палатах!

– В тереме! – в унисон выкрикнули два моих ближайших помощника.

– Вы, говорите первым, – ткнул я пальцем в гнома.

– Мастер-вой напрасно говорил о моих ушах. О приказе подготовить помещения с окном наружу я все прекрасно слышал. Гномы всегда отдают… – Под моим взглядом Гурдаг запнулся и быстро поправился: – Никто не может назвать гномов неблагодарными, и вы сможете в этом убедиться очень скоро.

– Так что, я напрасно строил такой хороший дом?! – едва ли не с обидой воскликнул Элбан.

– Это тот, большой?

– Да.

– Я думал, что это твой.

– Я пока живу с сослуживцами.

– Вот и перебирайся в дом, достойный управляющего поместьем. Все, господа, я устал от этой говорильни и хочу спать. Ведите, мастер Гурдаг.

Моя охрана и Элбан с племянником двинулись вперед. Закованный в броню коротышка угрожающе зарычал.

Нет, согласие и взаимопонимание в эту долину придут еще не скоро.

– Я пойду сам.

– А нам что делать, если эти, – Элбан ткнул пальцем в Гурдага, – бросят тебя в пропасть?

Едва наметившееся потепление в отношениях тут же обернулось зимней стужей.

– Хватит! Вы меня достали! – уже не на шутку разозлился я и перевел взгляд на шагнувшего под защиту своего родича Гурдага. – Оба. Ничего со мной не случится, а если я заблужусь в переходах, которых тут не так уж много, через два дня здесь будет весь корпус поводырей. Сообща как-то найдете.

– Как корпус?! – вновь Гурдаг и Элбан заговорили в унисон.

– Элбан, узнаешь все у моих сопровождающих, а мастеру Гурдагу расскажу сам, когда наконец-то попаду в личные комнаты моей личной горы в моем собственном владении. – Не дожидаясь реакции разношерстной компании своих подданных, я толкнул плечом створку металлических ворот и шагнул внутрь прохода.

В этом широком и низком тоннеле я уже был, но сейчас магический светильник мне не понадобился. В стыке стен и потолка тянулась светящаяся полоса, дающая приемлемое освещение, хотя я бы предпочел немного более яркую иллюминацию. Присмотревшись, я заметил, что это не мох, а друзы крохотных кристаллов. Интересно, они были здесь и раньше или появились недавно? Плохое настроение начало рассеиваться под давлением предчувствия знакомства с чем-то в хорошем смысле новым и удивительным.

Гурдаг догнал меня уже на перекрестке с двумя ответвлениями и лестницей наверх.

– Мастер-вой, – уцепился мне в рукав гном. Плескавшийся в его глазах страх меня изрядно удивил, – зачем здесь чудовища?

Только после слов мастера я вспомнил, что именно коваи выковыривали из этих переходов незаконных поселенцев, и Гурдаг еще помнит то побоище. Страх на уровне инстинктов творит с разумными существами страшные вещи. Еще минуту назад со мной говорил уверенный в себе мастер, а сейчас за рукав цеплялся перепуганный ребенок. И низкий рост гнома лишь усиливал это впечатление.

– Успокойтесь, мастер Гурдаг. Ничего плохого не будет. Но теперь я стал владельцем всех о́ни в королевстве. Так уж получилось, и теперь нам придется жить всем вместе. Поначалу придется трудно, но уверен, все будет в порядке. Главное – не нагнетать вражду. Запомните это сами и передайте своим родичам. – Заметив, как гном погружается в унылые раздумья, я одернул его вопросом: – А сейчас не могли бы вы проводить меня в мои покои? Очень устал с дороги.

Вопрос сработал – в глазах гнома даже мелькнула снисходительность. По ходившим в королевстве слухам, подгорный народ вообще отвергал понятие усталости, не говоря уже о лени и праздности. Поговаривали, что многие гномы умирали от переутомления на рабочем месте, но не соглашались показать слабость и оставить работу незаконченной.

– Ваши комнаты давно ждут вас, мастер-вой.

С первой минуты нашего общения при людях я не стал исправлять гнома и просить называть меня эрлом. Мои подданные-люди постепенно привыкнут, а среди подгорного народа титулование «мастер» было самым почетным – даже их король назывался Старшим Мастером.

Следуя за пыхтящим гномом, я поднялся по лестнице и попал в широкий коридор с дюжиной выходов. Затем мы прошли еще один коридор и оказались в главном зале поселения. Здесь тоже произошло множество перемен. Все хрустальные рассеиватели света находились на своих местах, а сколотые фрески кто-то срубил окончательно, выровняв поверхность. Теперь, в полном освещении, зал выглядел величественно и при этом уютно.

Очень хорошо.

– Ваши покои чуть дальше, мастер-вой. – Пока мы шли, гном вновь обрел душевное равновесие и степенно поклонился. – Есть ли у вас какие-нибудь пожелания?

– Есть. Сможете собрать всех гномов в главном зале и подготовить план поселения?

– Конечно, – вновь поклонился гном и двинулся обратно к выходу из зала.

А я пошел осматривать свое новое жилье. «Апартаменты» занимали три вырубленных в скале комнаты, в которых все стены и даже потолок покрывала сложная вязь выбитых в камне рун. Гурдаг оборудовал кабинет в комнате с окном. Здесь же имелась неглубокая ниша в стене с толстой циновкой для незапланированного отдыха. Причем нишу серьезно расширили под человеческий рост. Рабочий стол представлял собой три украшенные резьбой гранитные плиты, а вот кресло было сплетено из тонких металлических трубок. В центре потолка висела большая гроздь светящихся кристаллов.

Окно наружу было закрыто металлической рамой и кристаллическим стеклом, через которое нельзя было рассмотреть окрестности. Впрочем, окно легко открывалось, так что у меня была возможность посмотреть на построенный Элбаном поселок с высоты.