Игорь Валериев - Ермак. Поход

прислал агент, были сделаны молодым Уинстоном, которому уже никогда не стать премьер-

министром Великобритании. Вот такие дела! Одна тысяча девятисотый год, но Александр III продолжает править, Пилсудский и Черчилль – мертвы, а Ленин занимается юридической

практикой в столице под надзором голубых мундиров. Вот и думай, в каком я мире?!

- И что дальше, Тимофей Васильевич? – заинтересованно произнёс подполковник Валевский.

- Дальше?! – очнувшись от своих мыслей, произнёс я. – Дальше в своём докладе наш агент

сообщает, что и буры и англичане активно используют поезда в своих военных действиях. При

этом, если англичане стараются свои блиндированные поезда полностью одеть в броню, включая паровоз, то буры используют все подручные средства для своих поездов. Вот одним из

таких простейших средств и являются мешки с грунтом. Их габариты позволяют быстро

создавать на грузовых платформах защиту от пуль и осколков. С броней, конечно, не сравнишь, но хоть какая-то защита. Тем более и полное бронирование не спасает англичан от

значительных потерь. Хотя, и сыны туманного Альбиона из-за нехватки средств также

используют подручные средства. Агент прислал фотографию паровоза, который англичане

защитили кусками корабельных канатов. Из-за такой защиты, этот бронепоезд получил

название «Волосатая Мэри».

Офицеры изумлённо посмотрели на меня, а потом дружно рассмеялись, комментируя способ

бронирования и название вундервафли англичан. Активное обсуждение прервал подполковник

Савицкий.

- Господа офицеры, давайте вернёмся к нашей задаче. Тимофей Васильевич, спасибо за

познавательную информацию, но боюсь, с нашими орудиями у нас ничего не получится, генерал Стессель по-другому планирует их использование. Но зато есть хорошая новость, которую я не успел сообщить. С нами в разведку идут американцы, у которых, как мне

доложили, есть две французских горных пушки.

- Господа американцы решили нарушить свой нейтралитет? – иронично спросил Савицкого

военный инженер Санников.

- Видимо их заело, что их звездный бело-красный полосатый флаг не развивается ни на одном

из фортов крепости Таку, - усмехнулся капитан Муравский.

- Причины, господа офицеры, мне не известны. Но к нам присоединяется отряд американских

морских пехотинцев под командованием капитана Росса - сто тридцать человек с двумя

орудиями, - продолжил Савицкий. – С учетом такой прибавки и необходимости вооруженных

грузовых платформ, думаю, надо говорить минимум о двух поездах, а лучше трёх.

- Господин полковник на станции имеется четыре паровоза, из которых три в рабочем

состоянии. Предлагаю сформировать три состава. Первый для разведки и ремонта полотна, на

котором расположатся мои саперы, выделенный для работ взвод стрелков, пулемётный отряд, полусотня казаков и если американцы согласятся, то их хотя бы одно орудие с прислугой на

головной платформе. Вместе с платформами получится где-то десять вагонов. Паровоз такой

груз потянет без особого труда. На втором поезде предлагаю, также установить спереди

вооруженную орудием и пулемётами платформу. А у третьего состава такую платформу сзади,

- всё это штабс-капитан Санников выпалил быстро, но чётко проговаривая каждое слово.

- Принимается, - на пару секунд задумавшись, произнёс Савицкий. – Ещё какие-то предложения

будут?

Выслушав молчание офицеров, начальник десантного отряда продолжил.

- Господа, давайте тогда разберемся с размещением личного состава по поездам, действиям в

случае нападении противника, порядке движения на марше. Не верится мне, что удастся нам с

ветерком доехать до Таньцзиня. Казаки, которые доставили известия от отряда полковника

Анисимова, вдоль реки пробирались, прячась в камышах. В каком состоянии железная дорога

сказать не смогли.

Совещание вскоре закончилось, и началась суета по формированию составов, погрузке и

прочего, прочего, прочего. Ближе к двум часам после полудня наконец-то двинулись. Я

находился на головной платформе первого состава, где было расположено французское горное

орудие де Банжа американской морской пехоты с прислугой из комендора и шести человек, два

пулемёта Максима из полубатареи капитана Муравского с общим количеством обслуги в десять

человек, два расчета ручных пулемётов Мадсена. В общей численности на платформе

собралось больше двадцати человек. В тесноте между мешками, но не в обиде. Как представил, что вместо этой небольшой горной пушки нашу четырехфунтовку бы поставили, так страшно за

себя и весь личный состав стало. Для контроля отката у пушки де Банжа использовались

подпружиненные цепи-оттяжки, крепившиеся за хобот лафета и за спицы колес, из-за чего

откат был меньше полуметра. А вот сошник станины лафета нашей полевой пушки вряд ли

также эффективно сработал бы на досках. Поэтому хорошо, что с нами морпехи США идут со

своими орудиями. Они к тому же почти на девять пудов легче наших. Да и транспортировать

этот восьмидесятимиллиметровый «окурок» можно, как на колесном ходу, так и во вьюках, разбираясь на три части: ствол, лафет и колеса. Обозвали "окурком" из-за того, что это орудие

имело укороченный в сравнении с полевым орудием того же калибра ствол и более низкий

лафет.

Всю эту информацию о пушке я узнал от её словоохотливого комендора Уотсона. Сержант

Барни Уотсон оказался человеком, который мог выпалить сто слов в минуту. С учетом его

диалекта жителя штата Вирджиния и скорости подачи информации, я понимал процентов

шестьдесят из того, что он говорил, но и этого хватило, чтобы выяснить, что Барни был

непутевым представителем большого семейства Уотсонов, один из основателей которого в своё

время был на дружеской ноге с самим Вашингтоном. Да и дед сержанта пару раз избирался в

сенаторы США. Сам Барни, проучившись пару лет в Висконсинском университете в Мэдисоне, из-за семейного конфликта и назло всем родственникам завербовался в морскую пехоту, где

встретил свою неожиданную любовь – горное орудие де Банжа. Хорошие математические

способности позволили ему стать отличным комендором и другой жизни он теперь не желает, несмотря на уговоры отца и матери вернуться домой, благо "папа Арчи" со своими связями

легко мог организовать дембель.

Всё это я выслушивал, внимательно осматривая местность, через которую проезжали. Судя по

реакции морпехов, рассказ о перипетии судьбы сержанта Уотсона они слышали неоднократно.

Я же удивился про себя тому, что представитель такого семейства оказался здесь и сейчас. Мог

бы быть ярким представителем «золотой» молодёжи! Нет, попёрся в армию. Жалко, что Барни