Олег Здрав - Дембель Советского Союза

— Кто все эти люди? Какого хр… они тут все делают? — эти два вопроса меняли друг друга по кругу пока я пытался найти отголосок таланта в этой огромной куче… не пойми чего.

Больше всего рок-лаборатория походила на ЛТП — лечебно-трудовой профилакторий. Так в СССР назывались лечебницы для алкоголиков и тунеядцев. Только в ЛТП принудительно отправляли на лечение, в рок-лабораторию тунеядцы сами стянулись со всей Москвы и соседних районов. Возможно, среди них действительно можно найти молодые таланты, но эффективность таких поисков будет запредельно низкой. Больше всего это сборище походило на лагерь хиппи под присмотром надзирателей из комсомольских работников. Впрочем, на июль 1989 года анархия и алкоголь явно побеждали в схватке с бюрократией.

В актовом зале одновременно репетировали несколько групп, в это же время на задних рядах шла среди зрителей политическая дискуссия, переходящая в митинг, поэтому оценить мастерство выступающих не получилось бы при всем желании. Что впрочем, никого не смущало. Пришлось пойти другим путем — применить серое вещество для эвристического анализа. Не спрашивайте, что означает сей термин — просто слово красивое. И если у меня была крошечная надежда на чудо, то знакомство с творческой документацией ДК убило её окончательно. Полсотни названий — и ни одного знакомого! Никто, ни один исполнитель из этого отряда растаманов и хипарей не отметился в моем будущем, как известный музыкант.

Единственное, что у них оказалось творческого и с фантазией — это названия групп: Институт косинтики, Болезнь, Экс-Миссия, Матросская Тишина, Электросудорожная терапия, Косметика, НИИКОС, Порт-Артур, Небо и Земля, Пого, Рукастый перец и прочий набор букв. Лишь «Ногу свело» мелькнуло светлым лучиком узнавания в беспросветном мраке, но быстро выяснилось, что репертуара у них по факту у них нет, лишь какая-то примитивная лажа, а до единственной стоящей вещи «Рамба хари хамбурум» им еще, как до Китая пешком — лет десять минимум.

— Не будет толку от этой богадельни. Разгоняй шарагу, товарищ Пономарев.

— Дык, а где других взять? Рок-музыка — важнейшее направление в работе с молодежью. Цой из Ленинградского рок-клуба поет: «Мы ждем перемен» — это же гимн нового поколения.

— Перемен, говоришь? — при этом слове в мозгу отчетливо щелкнул переключатель.

«Скорпионз», Москва, Парк Горького, ветер перемен — это же первые строчки «Wind of Change» — шлягера всех времен, рок-баллады, которую Клаус Майне напишет после поездки в СССР. Именно после этой поездки!

Так чего, спрашивается, ждать? Подарим Клаусу его же песню прямо сейчас!

Оценивая ситуацию, сложившуюся на июнь 1989 года, можно было прийти у приятному и оптимистичному выводу, что процесс распада СССР остановлен, и Советскому Союзу ничего не грозит в ближайшее десятилетие. Если не совершать резких необдуманных движений, то ситуация, сама по себе, начнет потихоньку улучшаться. Запас прочности у советского государства огромен — его хватило чтобы пережить девяностые и начало двухтысячных, да и потом много чего в наследство потомкам осталось.

Внутренняя либеральная оппозиция, если не уничтожена, то разгромлена, дезориентирована и не организована, а новых лидеров еще воспитать и раскрутить надо, на что уйдет не один год. В экономике ситуация даже лучше, чем можно было ожидать. Наш «Титаник» не только разминулся с айсбергом, но и заделал все крупные дыры в трюме, вследствие чего бюджет хоть и не вышел в плюс (данные за год еще когда будут), но вроде бы стабилизировался. Доходы и с расходами впервые со времен Брежнева хоть как-то сравнялись друг с другом.

На внешнем фронте сложилась парадоксальная история. Формально СССР потерпел страшное геополитическое поражение: более сорока «союзных» стран открыто предали его, поддержав путчистов за ради списания долгов. Однако, с прагматичной точки зрения, СССР мгновенно и ощутимо выиграл! Лигачев, изобразив ярость и благородный гнев, не сильно притворяясь при этом, запретил правительству оказывать помощь этим «гнусным предателям и перевертышам» (дословная цитата). В этот момент Советский Союз сразу сэкономил два или три миллиарда долларов, и еще столько же в течение ближайших нескольких лет. Конечно, это не живые деньги, а товары и сырье, но все же огромная экономия ресурсов, которые раздавались даром. Теперь эти нежданные ресурсы стали приятным сюрпризом для своей экономики.

Преувеличивать не стоит — большая часть экспортных поставок касалась вооружений, но и полезного много удалось сберечь. Двести тысяч банок тушенки странам Латинской Америки и Африки например! Пять тысяч грузовиков и тракторов. Три десятка самолетов и вертолетов намеченных к поставке в ближайший год завернули — хотя, согласен, пользы народному хозяйству от них — чуть.

Ослабла финансовая удавка. Переговоры о реструктуризации горбачевских долгов уже начались и перспективы неплохие. Товарищ Лигачев недавно намекнул, что это «неправильные долги», взятые на кабальных условиях. Имеются все признаки финансового мошенничества и надо «серьезно подумать, а признавать ли их вообще?». С юридической точки зрения шансов не признать долги нет никаких, но за последние полгода советское руководство несколько раз вчистую обыграло американцев, и поэтому блеф восприняли серьезно. Испугаться — не испугались, но позицию по долгам и новым кредитам смягчили. Я бы сказал, что моя идея шантажировать «лунной аферой» оказала влияние, но высокое начальство лишь фыркнуло услышав это предположение.

Между прочим, зря! За Луну я с пендосов обязательно спрошу, и так легко, как в прошлый раз они не отделаются. Раз, мы ничего не получили в обмен за молчание, то, значит, и отыграть можем обратно. В полном своем праве будем. Вот если бы взяли миллиард — тогда пришлось бы соблюдать договоренность. А если нас развели за бесплатно — по всем понятиям надо заново договариваться. Да еще и встречную телегу накатить, за то что развели. Конечно, напрямую с западными господами мне никто не даст пообщаться, но зато никто не помешает потрясти посредника, фамилию которого назвал генерал. Так что, товарищ Примаков Евгений Македонович, не завидую я вам в скором времени. Македонович — это его настоящее отчество, к слову.

Завершая обзор экономических плюшек, стоит упомянуть экономию на инвестициях. Советский Союз, до недавнего времени, сам находясь в ужасающем финансовом положении, еще и деньги давал своим социалистическим братьям-нахлебникам. Причем в иностранной валюте, чтобы они могли закупить современное оборудование на Западе. Егор Кузьмич, вошел во вкус, быстро оценил всю выгоду свое положения, и начал махать шашкой, снося все подряд. Под сокращение попали несколько десятков крупных проектов в странах СЭВ. Глупо строить современный фармацевтический комбинат в Болгарии за сто миллионов долларов, если братушки открыто смотрят в сторону Запада и крутят фигу в кармане. Особенно пикантно это смотрится, учитывая мое послезнание. Доллары, между прочим СССР дает, да еще и свой безграничный рынок для сбыта открывает. Здесь редко кто в советском руководстве понимает важность рынков сбыта, но инвестиции с удовольствием порезали. Завод заморозили на стадии фундамента, а сэкономленные деньги остались нам. Точно такая же участь постигла проект расширения судостроительной верфи в Гданьске и строительства нового авиазавода у пшеков. В общей сложности закрыли более сотни проектов в странах СЭВ на сумму более миллиарда долларов. В инвалютные рубли переводить бессмысленно, ибо «братушки» считают обменный курс, как левой ноги пятке вздумается, обжуливая старшего брата со страшной силой.