Олег Здрав - Дембель Советского Союза

Несколько секунд я пытался вспомнить, что такое ОКП, пока не сообразил, что это — отдел компьютерного прогнозирования, представителем которого я якобы являюсь. Очередная легенда прикрытия персонально для товарища Павлова. Понавыдумывали названий, скоро сами запутаемся, где я действительно работаю и чем занимаюсь. С другой стороны, шпионам тоже не позавидуешь.

— Валентин Сергеевич. Можете по-точнее сформулировать ваши тезисы. Экономическая катастрофа назревает где? Насколько мне известно, ситуация с финансами в СССР наоборот стабилизировалась, экспорт и внешнеэкономическая деятельность впервые за десятилетия приносит нам не убытки, а чистый профит. Долговая нагрузка снижается, западные кредиторы готовы нас на руках носить, предлагают очень выгодные условия. Да и внутри страны денежная политика впервые за многие годы вызывает оптимизм.

Опыт форумных баталий так просто не пропьёшь, как говорил один мой знакомый, более десяти лет посвятивший этому бессмысленному, но очень увлекательному занятию. У меня стаж интернет-баталий немного скромнее, но мастерство осталось. Поэтому сразу вычислил, где слабое место в аргументации нашего премьера.

— Мы говорим об экономической катастрофе в Закавказье. Которое является неотъемлемой частью советской экономики.

— Теперь понятно. Если быть точным, то вы говорите об Армении и Грузии? В Азербайджанской ССР ситуация не такая критическая, благодаря товарищу Алиеву, который жесткой рукой навёл там относительный порядок. Итого: мы имеем проблемы лишь в двух небольших национальных республиках? Так?

— Мне не нравится ваш подход. Это значимая часть экономики СССР. По итогам года мы можем получить падение промпроизводства на пять-семь процентов!

— Ну и что? — позволил себе улыбнуться я. На Мефистофеля мой веселый оскал конечно не тянул, но Остап Ибрагимович наверняка признал бы родственную душу. — Это же замечательно! Мы так и так в этом году получим падение ВВП, поскольку на дворе у нас полноценный системный кризис в экономике, да ещё и сокращение военных заказов грядёт. Теперь же у нас есть железобетонная отмазка — это национальные республики нам удружили.

— Что вы себе позволяете? — повысил голос Павлов. — Это наши родные республики. Там живут наши советские люди. Тысячи фабрик и заводов, которые связаны с десятками тысяч заводов-смежников по всему Союзу.

— Насчёт поставщиков — можете сильно не переживать. По всей стране празднуют прекращение отгрузки от этих легендарных бракоделов. Вы в курсе, что многие заводы в Армении, Грузии и Азербайджане выпускают 100 % брака в течение десятилетий? И что средний процент брака в республиках в разы выше, чем в СССР в целом.

Павлов вопросительно посмотрел на Лигачева, тот в ответ лишь кивнул.

— Про наших людей — это правда. Только присутствует небольшой нюанс. Вы знаете, что более восьмидесяти процентов воров в законе в СССР имеют грузинское или армянское происхождение?

Валентин Сергеевич в ужасе обратил свой взор на генерального секретаря. По всей видимости, эту информацию до него никто не довёл.

— Комитет государственной безопасности СССР по моей просьбе проверил и подтвердил эти данные. Все — правда, — ровным, ничего не выражающим, голосом произнёс приговор Лигачев. То, что это приговор — ни у кого за столом сомнений не возникло.

— Согласен, с бракоделами из этих республик мы справиться не можем со времён Хрущева, — признал очевидный факт Павлов. — Ситуация становится только хуже с каждым годом. Но 90 % чая и табака мы получаем из Грузии! Нам нечем его заменить. В нашем климате эти культуры больше нигде не вызревают. Лишь в Краснодарском крае, но его очень мало. С цитрусовыми ситуация ещё хуже, почти сто процентов поступает из Закавказья. Что нам делать?

— Валентин Сергеевич! Ну, право же, пора отказаться от древних стереотипов. Не все и не всегда надо производить внутри СССР. Некоторые продукты проще и выгоднее купить за границей, особенно те, что не растут в наших широтах — так выйдет в разы дешевле, не говоря уже о качестве. Мы же не выращиваем бананы в Брянске. Грузинский чай не имеет права называться чаем — нигде в мире эту дрянь пить не будут, даже бесплатно. Его, все равно, приходится смешивать с индийским, чтобы хоть какой-то вкус появился вместо аромата засушенного веника. Поэтому просто закупим импортный чай, табак и апельсины. Порадуем советских людей хорошим качественным продуктом — они это заслужили.

— Грузинский чай покупаем за рубли, а импортный за СКВ! С валютой у нас всегда проблемы.

— Во-первых: с валютой, у нас сейчас, как раз, все нормально. Относительно, конечно. Впервые за долгие годы появился незапланированный излишек в десяток миллиардов долларов. На замену всех грузинских «деликатесов» за глаза хватит пятьсот миллионов долларов в год. Не вижу смысла экономить на спичках, к тому же, абхазские мандарины никуда не исчезнут, в конечном итоге попадут на колхозные рынки РСФСР, только теперь не будет жуткого дефицита, а значит и цены резко снизятся — с марокканскими апельсинами в госторговле конкурировать они не смогут.

— Может, вы и правы. Но валюту и так есть куда направить. Нам оборудование нужно для модернизации в Японии и в Германии покупать.

— Валентин Сергеевич, вы посмотрите на эту ситуацию с другой стороны. Если посчитать сколько переводит Армения и Грузия нефти, газа, стали и электроэнергии на выпуск откровенного брака, то выяснится, что это сырьё стоит миллиарды долларов в год. Причём, все эти ресурсы можно продать за свободно конвертируемую валюту при острой необходимости. Если у нас высвободится лишний миллион тонн нефти из-за того, что заводы в Ереване и Кутаиси год не работали, то этого хватит и на мандарины, и на лимоны. Что касается чая, то индусы нам ещё и скидку с рассрочкой сделают. За сокровища в храме.

— Индусы? Не похоже на них. Скупердяи, без взяток ни один договор не подпишут. За каждый цент торгуются.

— Тогда подскажу лайфхак. Американцы так полезные жизненные хитрости называют. На самом деле, индусы нам продают не чай, а отходы чайного производства или просроченный продукт. На фоне грузинской соломы он кажется съедобным, но по факту — это некондиция, просрочка.

— Товарищ Морозов, такими обвинениями попусту не бросаются, — грозно стрельнул глазами из под бровей товарищ генеральный секретарь, на секунду неуловимо став похожим на незабвенного Леонида Ильича. Не понравилось мое откровение, очень сильно не понравилось.

— По индийским стандартам срок хранения чая — один год. После чего он считается низкосортным. В нём почти полностью исчезает запах и аромат вкуса. Цена снижается в три раза или больше. Единственный крупный покупатель такого просроченного чая, к сожалению, Советский Союз. Не удивлюсь, что разницу в цене кладут в карман посредники, а мы платим полную стоимость за мусорный чай. Думаю, КГБ СССР должен взять это дело под особый контроль. Это сотни миллионов долларов экономии, между прочим.