Computers - Computers - Как один день - 1-5 книги

- Что же еще?

- Сказала, что очень мне завидует.

- Почему же?

- Потому, что у нас будут дети, а в этом мире не бывает детей, это правда?

- Да, Катя, правда…

- Жалко. Жалко ее…

- Но она ведь уже прожила одну жизнь, и у нее было много детей, а потом и внуков. А у тебя эта жизнь – первая.

- Я иногда думаю, Уоми, почему мне такое счастье? Чем я заслужила?

- Тем, что ты – такая. Ты готова была умереть за меня, помнишь?

- И сейчас готова. Но лучше пусть я буду жить для тебя, верно? А ты хочешь иметь детей?

- Ты знаешь, как ни странно, очень!

- Почему же странно?

- Потому, что у меня уже были дети в той, прежней жизни. Причем, от нескольких женщин. И я относился к этому всегда довольно безразлично. Ну, есть и есть.

- А теперь?

- А теперь – совсем другое дело! Это будут наши с тобой дети.

- А в чем разница?

- В том, что мы любим друг друга…

* * *

Мы вернулись домой уже к середине ночи, и сразу завалились спать на медвежьей шкуре. Утром, проснувшись, мы, как и раньше, голышом поплескались в ручье, а когда шли домой, я предложил:

- Катюша, давай перед возвращением сходим в горы!

- Давай! – обрадовалась она. – Ведь у нас в Ку-Пио-Су гор нет. Настоящих гор, я имею в виду. Такие, как в Каменной Щели – не в счет.

- Ну, тогда сегодня отдохнем, а завтра утром – пойдем.

- Ладно. А почему ты об этом подумал?

- Да, знаешь, это как-то становится традицией. Мы с Лениным, перед его возвращением в тот мир, тоже ходили в горы.

- Я не совсем поняла, кто такой Ленин, я поняла только то, что он с твоей помощью изменил историю, предотвратил войну, и спас пятьдесят миллионов человек. Правильнее сказать, вы вместе спасли.

- Да, так и было. Он уже умирал, когда я исцелил его. И он прожил после этого еще много лет, и сделал все, как надо. Даже я не думал, что у него так хорошо все получится.

- И вы с ним ходили в горы?

- Да. Несколько раз, он очень любит горы… любил, - поправился я. – Он уже давно умер, по земному времени.

- А тут что, время другое?

- Да, конечно. Тут живут вечно, и не старятся.

- А у нас, в Ку-Пио-Су, мы с тобой будем стариться, или нет?

- Как ты захочешь, Катюша. Это будет наш с тобой выбор.

- Я подумаю, - серьезно ответила она.

На следующее утро, едва рассвело, мы вышли из домика и пошли к горам. Мы шли, как обычно – босиком и налегке, я – в коротких шортах, а Кунья – в одной белой ситцевой безрукавке.

К середине дня мы поднялись на ту же гору, где в последний раз были мы с Лениным, и уселись на краю обрыва, обнявшись. Кунья с любопытством всматривалась в даль.

- А то озеро, которое видно вон там, за лесом, там рыба водится?

- Не знаю, Катюша, я там не был.

- А разве не хочешь побывать?

- Хочу, но не сейчас. Нам пора домой, наверное.

- Да, пора достраивать Ку-Пио-Су, а весной – в поход.

- Что, отдохнем, и вниз?

- Да. Поедим что-нибудь? А то что-то я проголодалась…

Я сделал несколько шашлыков, овощной салат, фрукты, и мы стали есть, сидя на краю обрыва. Кунья болтала ногами над пропастью:

- А здорово было бы, милый, спрыгнуть отсюда и попасть прямо домой, а?

- Хочешь?

- Разве это возможно?

- Возможно. Доедай, и попробуем.

Кунья быстро справилась с остатками еды, я убрал посуду, развеяв ее в воздухе, взял ее за руку, и сказал:

- Пошли!

Кунья без малейшего колебания шагнула за мной в пропасть. Ветер засвистел в ушах, и мы полетели. Я специально не стал создавать вокруг нас защитную капсулу, так полет ощущался лучше. Кунья кричала от восторга:

- Уоми, Уоми, мы летим! Летим! – и ветер развевал ее безрукавку и волосы.

- Да, Катенька, ты же сама хотела!

Наконец, она успокоилась, и только смотрела по сторонам, прижавшись ко мне. Мы подлетели к дому и приземлились на полянке. Кунья радовалась:

- Уоми, милый, мы летали! Летали, как птицы!

- Тебе понравилось?

- Очень! Это почти так же хорошо, как с тобой по вечерам…

- Ну, что же, мы будем сюда иногда возвращаться и летать, ладно? А сейчас – домой?

- Да, домой! Я соскучилась.

- Я тоже. Оставляем одежду здесь – ведь мы попадем прямо в нашу хижину.

Кунья скинула безрукавку, я – шорты, мы кинули их на медвежью шкуру, обнялись и оказались стоящими перед горящим очагом в хижине.

* * *

Кунья села на шкуру и потянула меня за собой. Пристроившись рядом, она, как всегда, положила голову мне на плечо.

- Ну вот, Уоми, стрела, наконец, упала на землю, да?

- Да, Катюша. Мы снова дома.

- Как хорошо! Я стала совсем другая, я это чувствую. Я столько узнала. И еще крепче полюбила тебя!

- Правда?

- Правда!

- А как стрелять из пистолета, не забыла? – я рассмеялся.

- Нет! И охотно бы постреляла. Но тут ведь нельзя, правда?

- Да. Только в крайнем случае.

- Ладно, давай спать, милый. Завтра нас ждет работа, надо достраивать поселок, а тебе непременно понадобится еще кого-то исцелить, - лукаво улыбнулась она.

Мы снова долго ласкали друг друга перед тем, как уснуть…

Кунья, как всегда, оказалась права – утром нас разбудил голос Азы:

- Вставай, Уоми! Нужна твоя помощь.

Я натянул одежду, прикрыл Кунью шкурой, и выглянул:

- Заходи, Аза. Что случилось?

- Заболел Ходжа. Он сильно кашляет, и изо рта у него идет кровь!

- Пошли скорее!

Хижину Ходжи восстановили, как и нашу, одной из первых, слепого сказителя любили и жалели – ведь он не мог сам себе построить хижину. Подойдя к дому Ходжи, мы вошли. Хозяин лежал на нарах, совсем без сил, с белым, до желтизны, лицом.

- Что с тобой, Ходжа?

- Помираю, Уоми! У меня когда-то уже было такое. Шла кровь изо рта, и я ослабел. Тогда меня вылечила моя мать, она была еще жива, а я еще видел. Она растирала мне грудь медвежьим жиром, и пить мне жир давала. С какими-то травами. Но мать давно умерла, видно, пора и мне за ней! Больше мне не петь о твоих подвигах…

- Что ты, Ходжа! Кто же будет петь песни и рассказывать людям сказки, если ты умрешь?

- Вот это мне и жалко, Уоми! Я не успел никого научить в Ку-Пио-Су…

- Ну, значит, ты и не умрешь! Лежи спокойно, спи!

Ходжа закрыл слепые глаза, в груди у него клокотало, он с трудом дышал, на губах пузырилась кровь. Аза присел рядом на нары:

- А мы надеялись, Уоми, что он весной поплывет с вами, и будет петь песни везде, где вы будете сватать невест!

- Обязательно поплывет, Аза! Сейчас я им займусь.

Я поглядел на Ходжу «медицинским» зрением. Туберкулез! Фиброзно-кавернозный туберкулез в запущенной стадии. Надо же, а я и не подозревал. Вот откуда у него постоянный румянец на щеках. Как же он так хорошо пел? Загадка… Так, каверна в нижней доле правого легкого, разрыв небольшой артерии. Ну, это не так страшно. Восстановить правое легкое! Очистить бронхи и альвеолы от крови и экссудата. А слева? Склерозирование легочной ткани, эмфизема. Восстановить! Восполнить кровопотерю (он потерял около литра крови) на сто процентов.