Александр Михайловский - Освобождение Ирландии

Тогда же и почти там же.

Здание тюрьмы в Слайго.

Джеймс Мак-Грегор, государственный преступник

Ни одна новость извне не могла проникнуть за эти толстые стены, в сырые мрачные камеры и коридоры, освещаемые тусклыми газовыми рожками, находящимися прямо под потолком. Полнейшая изоляция от мира изматывала не меньше, чем ожидание смерти. Не было никакой надежды на спасение, ибо кто вступится за людей, которых британское правосудие осудило к смерти только за то, что они ирландцы? Бесполезно было даже молиться, так как многие считали, что Бог оставил в своих милостях Ирландию и позабыл о живущем в ней народе. Когда-то я считал себя верным слугой британской короны, но теперь, случись мне уцелеть, я стану ее самым последовательным врагом. Нет прощения тем, кто творит зло на нашей земле, и Господь их покарает. Но карающий меч Бога обрушился на головы британцев раньше, чем я предполагал.

Ночь накануне Страстной пятницы была ветреной. При свете полной луны через зарешеченное окошко было видно, как гонимые ветром по небу бегут серые облака, похожие на саваны для мертвецов. Мне не спалось. Да и разве уснешь тут на набитом соломенной трухой матрасе в сырости и холоде, когда каждый день и час неумолимо приближает день нашей казни — первое мая. Полнолуние, да еще и накануне Страстной пятницы — в такую ночь часто происходят разные нехорошие дела.

У меня начали слипаться веки, и я уже задремал, когда неожиданно вспыхнула беспорядочная стрельба из винтовок, в трескотню которых вплелись редкие, почти неслышные щелчки выстрелов из какого-то незнакомого мне оружия. Закончилась эта перестрелка, заставившая всех обитателей нашей камеры проснуться и, вскочив на ноги, настороженно вслушиваться в звуки ночного боя, несколькими сильными взрывами, после чего внутренний двор тюрьмы озарили отсветы яркого пламени, а до наших ушей донеслись душераздирающие крики сгорающих заживо людей. Из нашего окна место пожара видно не было, но гореть должно было где-то там, где располагалось караульное помещение. Стрельба после этого стала стихать. Очевидно, что нападающие сломили сопротивление охраны и теперь занимали территорию тюрьмы, начиная с административного корпуса. Ведь, кроме нас, уже осужденных, в камерах тюрьмы содержались люди, которых должны были судить двадцатого апреля.

Вскоре в коридоре, в который выходила дверь нашей камеры, раздались звуки тяжелых шагов, скрежет отпираемых замков и отодвигаемых железных засовов, который, впрочем, в этот момент показался нам прекрасней любой музыки. Потом до нас донеслись счастливые крики выпущенных на свободу людей. Вот подошла очередь и нашей камеры. Лязгнул засов, и дверь со скрипом стала открываться. Мы с Оги переглянулись. Мы даже не предполагали, что за люди освободили нас. Да и кому были нужны люди, осужденные на смерть проклятым британским правосудием. Ведь никто бы не стал рисковать своей жизнью и ради нас штурмовать тюрьму, со стрельбой и взрывами. О таком не напишут даже в авантюрных романах, которые обожает читать моя единственная дочь.

Вошедший в камеру военный был одет в подобие кирасы и шлем, обтянутые серо-зеленой пятнистой тканью. Из такой же ткани был сшит его мундир, украшенный множеством карманов, расположенных в самых неожиданных местах. В руках он держал многозарядный карабин, опущенный стволом вниз.

— Джентльмены, — со странным акцентом произнес наш ночной визитер, — должен сообщить вам радостную весть — ваша апелляция на решение британского суда была рассмотрена, и оно, это самое решение, было признано незаконным и полностью лишенным юридической силы. Так что с ноля часов сегодняшнего дня британская юрисдикция не распространяется на территорию независимого королевства Ирландия. Всё, официальная часть закончена, выходите из камеры, вы свободны. Если у вас будет желание, то можете крикнуть «Да здравствует король Ирландии Виктор Первый». А если кто не хочет кричать или так ничего и не понял, то может помолчать. Ведь настоящий король — это тот, кто заботится о своих подданных, а не тот, кто в горностаевой мантии и в золотой короне сидит на троне. Не так ли, джентльмены?

Мы с Оги еще раз переглянулись. Конечно, мы были согласны с этим джентльменом. Король, который присылает своих лихих молодцев для того, чтобы спасти от виселицы пару сотен своих будущих подданных, заслуживает того, чтобы его подданные пожелали ему долгого и счастливого царствования. Хоть мы толком и не знали ничего о Викторе Брюсе, но похоже, что нашей бедной стране действительно повезло, и пусть он быстрее освободит нашу землю от проклятых англичан.

— Простите, сэр, — обратился я к нашему освободителю, — вы не могли бы назвать свое имя, чтобы мы знали — за кого мы должны молиться, вознося наши благодарности Господу за чудесное спасение?

— Конечно, скажу, — ответил он. — Я — майор Александр Гордеев, войска специального назначения Югороссии. Выполняю здесь особо важное задание своего командования — спасаю ваши шеи от петли. А теперь, извините, мне надо двигаться дальше, ибо ваша камера далеко не последняя, и другие узники с замиранием сердца ждут решения своей участи. Честь имею, джентльмены!

18 (6) апреля 1878.

Руины форта Святого Августина около Голуэя.

Майор Сергей Александрович Рагуленко

Я осмотрел своих ребят. Ирландцы, конфедераты, русские добровольцы, кубинцы… Все в одинаковой форме, все вооружены винтовками Мосина с примкнутыми ножевидными штыками. Вот только нашивки у всех разные. Чуть в стороне приданный мне полувзвод югороссов. У этих ребят вид посерьезнее, да и вооружение другое — гранатометы, пулеметы, снайперки, у двух-трех — ручные гранаты с терочным взрывателем и связки саперных пироксилиновых шашек… Без этого усиления я не был бы столь уверен в нашей быстрой победе.

Вчера днем нас высадили с катеров на Арранские острова, на которых не было ни единого англичанина. Но зато там нас ожидало несколько рыболовных шхун с ирландскими патриотами. Я ожидал увидеть рыжих болтливых мужиков в клетчатых рубашках, но они оказались немногословными ребятами в темных кожаных куртках-штормовках с капюшонами. Вот только практически все они оказались рыжими. Видимо, в этом бродячие легенды не соврали.

Ко мне подошел единственный темноволосый из этих серьезных ребят и сказал:

— Господин майор, меня зовут Шон Мёрфи. Меня выбрали командиром отряда Ирландской Королевской армии в Голуэе. Моя задача — доставить вас к форту Святого Августина. Только давайте пошевеливайтесь — нам нужно успеть попасть к казармам до заката.

Уже на борту я спросил у Мёрфи: