Анатолий Мухин - Альтерверс

— Вам плохо, Матвей Евгеньевич? — она была немного заспанная, белый халат видимо оставила в ординаторской.

— Кошмары мучают. Вы наверное спали? Я вас разбудил. Простите пожалуйста.

— Ничего страшного, что вы. Я же на дежурстве. Давайте я дам вам успокоительное? Могу снотворного. Но только немного, у вас завтра ещё наркоз.

— Да нет. Просто… — Матвей протёр глаза, — Вы знаете чем мы занимаемся?

— Конечно. — она робко села на кровать возле ног Матвея, — Я, как и все сотрудники госпиталя обучалась в Академии при СКВП.

— Забавно, а ведь я даже не подозревал, какая у нас огромная структура.

— Это точно. — девушка улыбнулась и чуть опустила голову, — Нас, к сожалению, замечают только тогда, когда получают ранение или нужна медицинская помощь. До этого мы — часть чего-то далёкого, что никогда не понадобиться, по мнению многих оперативников.

Матвей поймал себя на мысли, что практически никогда не оценивал риски своей работы. А ведь оказаться на больничной койке или на том свете он мог около дюжины раз.

— Нам нужно чаще напоминать себе, что мы в первую очередь люди. — после недолгой паузы сказал Матвей.

— По крайней мере в этой вселенной. — девушка подмигнула Матвею, заботливо подоткнула одеяло под ноги и спросила, — Ну так что? Успокоительное?

— Нет, спасибо. Я думаю, что мне удастся заснуть.

— Вот и славно.

Провожая медсестру взглядом, он всё таки не сдержался и посмотрел на её ягодицы. Он даже подумал, что неплохо бы пригласить её куда-нибудь, когда всё это закончится.

На утро его отвезли в операционную на носилках, хоть Матвей и настаивал, что дойдёт сам. Он совершенно не выспался, а те несколько часов, которые удалось урвать после разговора с милой медсестрой исчезли со звуком будильника, будто их и не было. Посреди светлой операционной профессор Беркович что-то проверял на одном из заумных приборов. Он поднимал неизвестные Матвею медицинские инструменты, внимательно рассматривал их и аккуратно клал на место.

Зашли ещё двое — анестезиолог и та самая медсестра. Матвея переложили на операционный стол и перед тем как анестезиолог поднесла маску с усыпляющим газом к носу Матвея, он взглянул на медсестру и спросил:

— Простите, как вас зовут?

— Елена. — улыбнулась она в ответ.

— Скажите, Елена, как вы смотрите на то, чтобы после всего этого сходить куда-нибудь поужинать?

Девушка смутилась, но не от того, что Матвей предложил ей пойти на свидание, а скорей от того, что он сделал это при всех.

— Возвращайтесь с вашего задания, Матвей Евгеньевич. — ласковым голосом произнесла девушка, — И обязательно сходим.

В маску подали газ. Матвей про себя отсчитывал от десяти до нуля, правда добраться смог только до семи. Он провалился в совершенно другой мир, созданный его воображением, о котором он, когда проснётся не вспомнит.

— Просыпайтесь… — слышался голос сквозь туман где-то в подсознании Матвея, — Матвей Евгеньевич… Просыпайтесь.

Он открыл глаза и круглая лампа на потолке в палате ударила белым светом. На её фоне расплывчатый силуэт стоял возле его кровати.

— Всё прошло замечательно… — откуда-то издалека говорил он, — Профессор сделал ювелирную работу…

— Это ты… — прошептал сухими губами Матвей, — Я… скучал… Эля…

— Матвей Евгеньевич? Вы в порядке?

Неожиданно реальность одним ударом вернула Матвея к сознанию. Расплывчатый силуэт оказался Еленой, которая поправляла постель оперативника.

— Вы отлично справились! — задорно сказала девушка.

— Спасибо… — сказал Матвей громче, — Лена, вы позволите… Можно мне зеркало?

— Конечно. — медсестра достала небольшое зеркальце из кармана халата.

Матвей аккуратно поднёс его к лицу. Он ожидал худшего.

Две еле заметные неглубокие полосы обнимали третью, которая тянулась до самой шеи с перерывом в районе челюсти. Порезы уже зажили, только немного припухли, но это пройдёт через пару дней. Тогда Матвея Фёдорова будет невозможно отличить от его дубликата в объекте №К26—77, лидера повстанцев, которого он должен заменить.

Следующие три дня Матвей провёл в своей квартире, скрываясь от внешнего мира. Он не смог бы объяснить соседке, Марии Ильиничне, пожилой даме с партийным прошлым или Виктору, молодому предпринимателю, каким образом на лице оперативника появился шрам. Три раза в день стажёры СКВП привозили Матвею еду. Служба позаботилась о том, чтобы Матвей мог комфортно пребывать в своей квартире на Ленинском, однако для него сложившаяся ситуация всё больше походила на домашний арест.

Конечно, он не сидел без дела. Матвей изучал особенности двадцать шестой классификации и объекта №К26—77, а так же сценарии, заботливо подготовленные на основе результатов работы аналитиков, которые потратили не одну сверхурочную ночь, разрабатывая различные варианты развития событий. Но больше всего времени он провёл за биографией своей версии в К26—77.

Нужно отдать должное, биография Матвея Егорова, лидера сопротивления группировки «Новый век», составлена максимально детально, начиная с детства дубликата. Матвей словно читал вымышленный рассказ про самого себя и ему не верилось до конца, что это — реальность. Абсолютно нормальная реальность для кого-то.

Дубликат Матвея Фёдорова родился не в Советском союзе, а в совершенно другой стране, именуемой Новая Россия. Государство образовалось после первой войны корпораций, где столкнулись шесть мощнейших производственных компаний: Московская «МегаТех», Приволжская «Нано», Сибирская «Медведь», Якутская «Сияние», «Метро Мануфактура» из Владивостока и Екатеринбургский «Урал». После отделения бывших республик СССР, внутри РСФСР началась гонка за первенство. Спустя долгих одиннадцать лет гражданской войны корпорации пришли к соглашению поделить остатки некогда мощной державы, определить новые границы и образовать страны, по зонам влияния компаний. Так появилась Новая Россия, вытянутая от Чёрного моря до Карелии. Считалось, что «МегаТех» захватил себе самый выгодный кусок, ведь соседство с Украиной, Белоруссией и Латвией обеспечивали импорт продукции на запад, а дружественный «Нано», владевший половиной бывшего Центрального округа, а так же Северо-Западным и Приволжским обеспечивал безопасность страны со стороны остальных четырёх корпораций.

Одного только тогда не учли — полное отсутствие природных ресурсов. Торговля с Западом обеспечивала загруженность «МегаТех» и дочерних компаний, но постоянные выбросы вредных веществ и, как следствие, загрязнение окружающей среды за тридцать лет превратили имеющую отличный потенциал страну в один огромный завод. Страны, образованные в азиатском регионе в итоге пришли к выводу, что выгодней торговать с соседним Китаем и потихоньку склонили к себе тех, чьё влияние распространялось посередине. Даже дружественный «Нано» через несколько лет стал оказывать меньшую поддержку, чем во времена расцвета. Новая Россия оказалась заложником собственной недальновидности. «МегаТех» создали мир, в котором технологии скакнули на несколько десятилетий вперёд, но бедность оказалась тёмным пятном в истории.