Анатолий Мухин - Альтерверс

Тогда появились первые, кто открыто заявил об ошибках совета директоров «МегаТех». Испугавшись восстаний, сидевшие у власти топ-менеджеры ввели новые законы и правила. В крупных городах ввели комендантские часы, но здесь руководство так же просчиталось. Вместо покорной реакции, повиновения, народ взбунтовался и всё больше появлялись повстанческие организации, целью которых являлось свержение руководства «МегаТех» и дружественные переговоры с корпорациями-соседями.

Тот Матвей Фёдоров родился в столице Новой России — городе Сочи. Совет директоров осознанно перенёс штаб-квартиру из Москвы сразу по окончанию войны корпораций, а город на семи холмах остался крупным поселением-производителем, куда приезжала дешёвая рабочая сила. Своего отца дубликат не знал, а матери лишился в раннем возрасте. Люди постарше говорили, что она поспорила с одним полицейским на пустом месте и назвала его толстой крысой, за что поплатилась собственной жизнью.

Того Матвея воспитала улица.

Порой жестокая, управляемая полицейскими и богачами, но со своей культурой и правилами. Многие, как и он сам подрабатывали продажей наркотических смесей и холодного оружия. Дубликат понимал, что ему никогда не устроится в «МегаТех», он не нужен там, ведь он — никто. Даже самые низкооплачиваемые вакансии давно застолбили за своими. А кто эти «свои» улица не знала. Оставалось выживать. Бороться.

Так зародился «Новый век».

Дубликат Фёдорова-младшего никогда не вставлял себе импланты, хоть у него и была возможность сделать это бесплатно. Множества инженерных гениев поддерживали идею о свержении совета директоров «МегаТех» и готовы были помогать бесплатно, но лидер «Нового века» верил, что он родился таким не просто так. И ему не нужны органы и вставки из металла, чтобы одержать победу. Ведь он никогда не сможет заменить свой мозг, а это — его главное оружие. Однако, нежелание следовать тенденции времени сыграли с дубликатом злую шутку. Когда «Новый век» стал насчитывать больше полутора тысяч последователей, организацию заметил «МегаТех» и бойцы совета директоров совершили покушение. Но дубликат выжил. И не просто выжил, а свой шрам на лице оставил как напоминание о стоимости поставленной цели.

Тогда началась ветвь, которая так сильно подпортила жизнь СКВП. «Новый век» совершили несколько атак на склады «МегаТех», уничтожив оружия на несколько миллионов долларов. Они заявили о себе. А те, кто раньше боялся выйти на улицу и встать перед полицией теперь присоединились к «Новому веку» и готовы были даже расстаться с жизнью ради великой цели.

Биография дубликата на этом заканчивалась.

Матвей сразу сообразил почему задача остановить «Новый век» так важна. «МегаТех» держали в секрете существование параллельных вселенных. «Нано» и остальные корпорации в итоге отказались сотрудничать с «МегаТех», а Запад не обеспечивал компанию нужным финансовым оборотом. При появлении технологии квантового туннельного перехода торговля с другими объектами казалась более чем логична, а чтобы этот лакомый кусок не откусил кто-то ещё, держать её в тайне оказалось самым верным решением.

Из объекта К26—77 СКВП получали оружие, в обмен на золото и платину. Иногда речь шла о технологиях, которые скоро устареют в двадцать шестой классификации, но в родном объекте Матвея до их появления пройдёт минимум лет десять. Более того, СКВП обладал уникальным правом выступать посредником с другими объектами из других классификаций, не забывая о своей комиссии. Выгодный союз для обеих сторон, рисковать которым СКВП не могли себе позволить.

Все сценарии предложенные Матвею предлагали решение сложной задачи, но в груди предательски возрастало волнение. Словно лучшие аналитики и сценаристы что-то упустили и Матвей никак не мог понять что именно.

Внимание молодого человека привлёк появившийся портрет отца на мобильном телефоне.

— Привет, пап! — ответил на вызов Матвей.

— Сынок, дорогой! Прости что только сейчас звоню!

Матвей поймал себя на мысли, что Фёдоров-старший не позвонил ему после операции, да и сам он не сообщил отцу, что всё прошло хорошо.

— Как всё прошло?! — спросил Евгений Николаевич и откашлялся.

— Да как… Положили, чиркнули, разбудили. Надеюсь, что эту хреновину уберут потом.

— Не волнуйся! Я же рассказывал тебе про ухо. Беркович правда гений.

— Я помню. Спасибо. Да и ты прости, что я сразу не отзвонился. После наркоза отходил.

— Я всё равно был недоступен.

— Уезжал куда?

— Да… По делам. — сильный кашель снова напал на Евгения Николаевича, — Сегодня вернулся и сразу набрал тебя.

— Спасибо. Всё о’кей. Правда. А ты как? Приболел?

— Да нет, что-то в груди спёрло. Готов к заданию?

— Я думаю, что да. Но ты же знаешь… Сценарий сценарием…

— …А импровизацию никто не отменял! — задорно закончил фразу Фёдоров-старший. — Всё получится, сынок.

— Я тоже так думаю. — Матвей сделал паузу, — А хотя знаешь… Я всё таки волнуюсь.

— Знаю, сынок, знаю. И это хорошо. Потому что если бы ты не волновался — значит ты был бы чересчур уверен в своих силах. В этом и есть тонкость нашей работы. До тех пор пока ты волнуешься — ты думаешь о своих действиях. Просчитываешь каждый шаг. Даже при наличии сценария.

— Хм-м. Ты прав. Спасибо, папа. Спасибо за поддержку. Я люблю тебя.

— И я тебя, сынок. — в телефоне слышалась хриплая отдышка отца, — Пусть всё пройдёт по сценарию.

Вызов закончился, Матвей отложил телефон. В тот вечер он и представить не мог, что разговаривает с отцом в последний раз.

Рано утром следующего дня за Матвеем приехали двое в строгих костюмах итальянского производства. Они не представились, толком ничего не сказали, только пригласили Матвея проследовать к чёрному автомобилю немецкой марки с тонированными стёклами и дипломатическими номерами.

Матвей нацепил на себя спортивные брюки, потёртую серую толстовку и чёрную кепку, а капюшон натянул так, чтобы его лицо оказалось скрыто хотя бы частично. Его соседка с партийным прошлым, Мария Ильинична, наблюдала за выходом оперативника в глазок. Она присматривалась, насколько позволяло зрение, но что не так с Матвеем ей так узнать и не удалось.

Фёдоров-младший вышел из подъезда, быстро прыгнул на заднее сидение автомобиля, за ним тут же закрыли дверь. В машине его уже ожидал Нестор Павлович Тищенко, рослый мужчина лет пятидесяти с хвостиком, один из главных специалистов СКВП по двадцать шестой классификации. Именно он в тот день вызвался сопроводить Матвея до перехода лично. Человек особых принципов, так называли сослуживцы Тищенко. Он никогда не позволял себе повышать голос, всегда говорил поставлено и только то, что думает, за что его не все любили в СКВП. Однако, это Нестора Павловича совершенно не беспокоило. Он выполнял свою работу профессионально и без единой ошибки уже пятнадцать лет.