Amazerak - Барчук

И тут крик:

— Уходим! По машинам.

Молодчики с дубинками, кто остался на ногах, ринулись к грузовику.

— Уходим! — это уже крикнул Антоха. — Все в разные стороны! Уносите раненых!

Вдали раздался вой сирен: полиция спешила к месту разборки.

Меня кто-то схватил за руку и потащил. Это был Николай. Он волочил меня куда-то, а я еле перебирал ногами и постоянно спотыкался. Мы свернул в переулок, пробежали пару кварталов и оказались в частном секторе. Я ослабел, было тяжело бежать, но я стискивал зубы и бежал — бежал лишь на силе воле, ибо никаких других сил не оставалось. Да ещё голова кружилось, а по лицу струилась кровь, заливая левый глаз. Было удивительно, как после такого удара я не потерял сознание. Может, опять энергия помогла? Или просто повезло. Худо-бедно силы начали возвращаться. Стало легче.

Мы выбежали на пустырь между дворами и оградой какой-то промышленной территории. Остановились. Людей вокруг не было. Я шлёпнулся в траву на обочине.

— Ушли, — проговорил Николай, отдышавшись. — Ты как? Цел? Ты весь в крови. Ранен?

— По башке получил слегка, — улыбнулся я сквозь пульсирующую в виске боль. — Сейчас посижу, оклемаюсь.

Николай присел рядом:

— Отбились в этот раз. Чудом — не иначе. Могут опять полезть, — он осматривал свою руку: она распухал. А ещё губа была разбита.

— А ты сам как, дядь Коль?

— Пустяки, — тут он повернулся и серьёзно посмотрел мне в глаза. — Слушай, Миша, ты же двоих прикончил. Я никогда такого не видел. Чтоб дубинкой голову насквозь пробить… Как это вообще возможно?

— Кабы я сам знал… Лучше не спрашивай, — я сорванным лопухом пытался остановить кровь, бегущую из рассеченной брови.

— Ладно, ладно, всё! Я — молчок. Не хочу в твои тайны лезть. В любом случае, спасибо, что помог. Без тебя не отбились бы. Не знал, что ты — такой боец сильный. Но лучше впредь не лезь. Не твои это разборки и не тебе за нас по башке получать. Один раз повезло, другой — пришибить могут. А ещё и полиция, не дай Бог, копать начнёт. Короче, не ввязывайся больше. Да и вообще, не понимаю, что ты со своими талантами в нашей дыре делаешь? Вроде не глупый малый, образован, поди. Езжал бы в столицу — там всяко больше возможностей. А тут вот такая кутерьма. То — работа на износ, то — морду начистят. Охота тебе жизнь молодую гробить?

— Не охота, совсем не охота… — я задумался: правильно ведь говорит. — А эти молодчики — люди Капитана?

— Бойцы Кулака. Хотя все они — одна шайка. А заводское руководство с ними дружбу водит. А руководство известно под чью дудку пляшет. Все эти Кулаки, Капитаны — все прикормлены сам знаешь у кого. Вот и гоняют нашего брата. Боятся, что других на стачку подговорим. Сволочи…

Вот оно что оказывается: и здесь Кулак замешан. Всё больше и больше у меня появлялось претензий к этому загадочному типу. И всё больше мне не нравилось, что происходит в городе. Разумеется, в моём мире тоже была организованная преступность, но там мне не довелось близко столкнуться с этим явлением, а тут бандиты запустили свои пальцы буквально в каждую щель.

— Вот сволочи, — я поднялся. По-прежнему шатало. — Ладно. Пойдём домой. Отлежаться надо. Кажется, сотрясение.

— Какой домой? Ты ж кровью истечёшь! Тебе бровь зашить надо. Давай отведу тебя, — Николай тоже поднялся.

— В больницу что ли? Уверен, что хорошая идея? — я последовал за ним.

— Нет, в больницу не надо. Вопросы могут возникнуть. Знаю я медсестру одну, родственница жены. Руки — золотые. Тут недалеко. Вроде, у неё выходной сегодня. Посмотрит, заодно, что у меня с рукой. Болит, зараза.

Большой двухэтажный дом на отшибе. Поднялись по скрипучей лестнице. Это оказалось что-то наподобие барака или общаги. Длинный коридор, вдоль него — двери. Из кухни в дальнем конце раздаются голоса. Навстречу прошла полная женщина и недовольно покосилась на нас, проворчав себе под нос, что опять шпана какая-то шастает.

Николай постучал в одну из дверей. Нам открыла девушка. Невысокая, худенькая. Взор мой тут же приковали её большие зелёные глаза, в которых читались удивление и даже испуг.

— Что случилось, дядя Коля? — воскликнула девушка обеспокоенно. — Вас избили?

— Да, Танюш, потрепало немного. Помощь нужна.

— Да, да, конечно, проходите, я сейчас…

Мы прошли в комнату, а Таня схватила таз и выбежала в коридор. Комнатушка оказалась тесной, но чистой и аккуратной. На столе, на белой скатерти — светильник и сложенные стопкой книги, одна открыта — что-то по медицине. Кровать заправлена. На полу — коврик, на окне — цветы. В углу — большой шкаф. Все вещи на своих местах, ничего не разбросано. Тут было уютно. Я подумал, что девушка эта, наверняка, очень хозяйственная, раз в таком порядке комнату содержит.

Таня прибежала с тазом горячей воды. Велела мне садиться на стул возле стола. Дядю Колю посадила на кровать. Убрала книги, придвинула поближе светильник.

— Рассечение сильное, — констатировала она, осмотрев с серьёзным видом мою бровь. — Я наложу шов.

Достав из шкафчика медицинские принадлежности и какие-то растворы, она принялась обрабатывать мне рану.

— Не шевелись, — велела девушка. — В больницу, конечно, хорошо бы… — потом она перевела взгляд на Николай. — Так что стряслось?

— Бандиты Кулака на нас напали, — ответил он. — У завода. Сегодня с челобитной ходили. А потом — вот. Если б не Мишка, не отбились бы, — он кивнул на меня. — Так что в больницу нельзя.

— Неужели опять? — Таня взяла иглу и начала зашивать мне бровь. — Печально-то как! Просто ужас. И много пострадавших?

— Из наших троих унесли. У бандюков тоже нескольким крепко досталось. Кстати, вы же незнакомы. Мой новый жилец, Миша, — догадался, наконец-таки, нас представить Николай. — Уже почти месяц соседствуем.

— Таня, — назвалась девушка. — Сиди, не дёргайся.

— Очень приятно, — улыбнулся я. — Ловко ты зашиваешь. И правда дядя Коля говорит, руки золотые.

Таня немного смутилась и закусила нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку и сохранить невозмутимый вид.

— Опыт просто, — коротко ответила она

— В больнице работаешь? Или частная практика?

— Медсестрой работаю. В травматологии. На досуге помогаю, кому нужно. В больнице многие услуги денег стоят. И не все хотят обращаться… в некоторых случаях, как ваш.

— Благородно, — заметил я.

— Помогать людям хочу просто.

Закончив возиться с раной, Таня забинтовала мне лоб и руки (костяшки были разбиты), а потом посмотрела зрачки.

— Голова не болит, не кружится? — нахмурилась Таня. — Не тошнит?

— Есть немного. Ерунда.

— Понятно. Это сотрясение. Дома лежи, пока не пройдёт. На работу не ходи три дня минимум. Если станет хуже, обязательно обратись в больницу. Это серьёзно.