Эдгар Крейс - Разведчик Петра Великого [litres]

Наутро Николая ещё чуть свет подняли слуги Великого визиря. Дорога предстояла дальняя, ибо султан Мустафа после поражения в войне с австрийцами перебрался в свою летнюю резиденцию в Эдирне, а это больше ста пятидесяти вёрст от Стамбула в сторону Греции. Трое суток путешествия верхом, да по жаре – не самое приятное занятие. Но наконец-то добрались.

Для своей резиденции османские правители выбрали красивое место. Окрестные леса, раскинувшиеся вдоль местной речки Тунчи, были полны разнообразной дичи. Султан в этих благодатных краях занимался своим любимым делом – охотой. После проигрыша в войне с христианской империей Габсбургов его больше ничего не интересовало. Но военачальники не могли долго терпеть безразличного отношения к себе и к империи. Они решили напомнить властителю о своём существовании. Пока ещё мирным способом. Для этого организовали недалеко от его дворца военный смотр и состязания лучших воинов. Янычары не раз уже свергали с трона неугодных им правителей, а те помнили об этом и старались по возможности их не раздражать.

Мустафа сидел на широком диване в тени шёлковых навесов и со скучающим видом смотрел на суровые лица проходящих мимо него янычар. Воины салютовали ятаганами [36] Ятаган – клинковое холодное оружие с длинным однолезвийным клинком и с двойным изгибом. своему повелителю, а тот в это время принимал от слуги серебряный кубок с прохлаждающим напитком. Двое чернокожих рабов плавно гоняли воздух в шатре опахалом из павлиньих перьев. Великий визирь, низко склонив голову и осторожно перебирая ногами, приблизился к султану, наклонился к его уху, о чём-то поведал своему повелителю и через минуту выпрямился. В глазах Мустафы появились проблески интереса. Он повернул голову и с любопытством посмотрел на стоящего в стороне Николая. Затем небрежно взмахнул рукой, и слуга быстренько засеменил к гостю. Подвёл к султану. Визирь грозно насупился и стал бешено вращать зрачками глаз, давая понять своему протеже о восточных приличиях. Не дождался реакции и ткнул непонятливого Николая в спину, да так сильно, что тот поневоле оказался на коленках. Сообразив в чём дело, Николай низко поклонился султану, а Хусейн-паша стал снова что-то объяснять султану. А в это время вдоль шатра с гордым видом проезжали сипахи [37]. Стоявшие недалеко от правителя паши и беи различных чинов и титулов недовольно смотрели на чужеземца. Один из них что-то громко произнёс на османском, и тут же лица стоявших вокруг него военных скривились в презренной гримасе. Султан сделал вид, что ничего не услышал, а Великий визирь с ненавистью посмотрел на обрюзгшее лицо говорившего. Тот не отвёл взгляда, а кивнул на колонну башибузуков [38]и крикнул:

– Любой из моих башибузуков десяти астрологов стоит! Великий султан, если этот маг так силён, как вам представляет наш уважаемый Хусейн-паша, то пусть он на любом из моих бойцов покажет, на что способен! Нам своим воинам нечем платить, а Великий визирь привёл чужеземного астролога и предлагает тому пост во дворце! За чей счёт? Армии? Разве у нас своих астрологов мало во дворце? Не дешевле ли это нам обойдётся?

– А ведь мой военный советник прав, Великий визирь, – пошёл на попятную султан. – Ты сам говорил, что в нашей казне не хватает денег.

– Нам нужен такой астролог, как принц Бельский! То, что умеет он, я более чем убеждён, что не сможет повторить ни один астролог во всём мире, а не то что в твоём дворце, о Великий султан! – возразил Хусейн-паша.

– Ну не знаю! Может, ты опять прав?

Султан насупился и впал в задумчивость. Он действительно не знал, как ему поступить. Ему и Великого визиря из могущественного клана не хотелось обижать, и в то же время с военными не хотелось ссориться. А тучный военный в расшитом золотом длинном, чуть ли не до пят кафтане снова покосился на Николая и что-то произнёс. Окружавшие его люди с усмешкой посмотрели на стоящего на коленях перед султаном чужеземца. Николай попросил переводчика пояснить непонятную ему речь. Переводчик долго отнекивался, но затем всё-таки шепнул на ухо Николаю смысл речи военного. Тогда бывший опер извинился перед султаном за то, что сейчас произойдёт, и встал на ноги. Мустафа не понял, что хочет сделать этот странный чужеземец.

Когда Николай не спеша подошёл к нагло улыбающемуся осману, то вокруг стало как-то по-особенному тихо. Даже ветер, кажется, перестал раскачивать кроны деревьев. Толстый военачальник в богатых одеждах, кажется, только теперь понял, что произойдёт. Его нахальная усмешка сползла у него с лица, и вид его, несмотря на золото одежд, стал жалок и никчёмен.

– Ты оскорбил русского! – негромко по-русски произнёс Николай.

Но от негромкого шёпота голова наглеца вжалась в плечи. Без того низенький человечек стал смотреться ничтожным пигмеем перед чужаком великанского роста. Янычары султанской стражи хотели вмешаться, но Великий визирь лишь поднял руку, и те остались на месте. А Николай продолжал медленно надвигаться на своего обидчика. Храбрые османские военные, которые так ретиво поддерживали своего собрата, посыпались по сторонам, словно горох, и, отбежав подальше, опасливо поглядывали на рассерженного северянина. Когда наглец понял, что защиты от султана ему не будет, то попытался убежать, но было уже поздно. Здоровенный кулак Николая, словно железный молот, приговорил его тело к вынужденному полёту. Османский военачальник отлетел в сторону и, прорвав шёлк султанского шатра, упал наружу.

– Это тебе за Русь и за русских, османец! Мы ещё посмотрим: кто кого и в каких позах иметь будет! – на русском пригрозил Николай.

Поражённые выходкой чужеземца военные застыли и не знали, что делать. А Николай повернулся лицом к султану и, как будто ничего не произошло, поклонился ему ещё раз. Затем попросил прощения за вынужденный дебош, но уже на чистейшем французском языке.

– Тебя, как неверного, поднявшего руку на мусульманина, полагалось бы примерно наказать, но, принимая во внимание твой титул и твою будущую службу на благо Османской империи, я своим повелением милую тебя! – осторожно покосившись на дыру в пологе шатра и слегка улыбнувшись, произнёс Мустафа.

За спиной Николая раздался тихий недовольный рокот военных, но Великий визирь приказал самому смелому озвучить пожелание военных так, чтобы его услышали все. Те долго мялись, но наконец, скромно опустив голову, вперёд выступил янычары агасы [39] Янычары агасы – командующий янычарами Османской империи в присутствии султана. В отсутствие султана он является представителем командующего армии. и сказал:

– Своим поступком этот чужеземец выставил беззащитным и слабым всё ваше воинство, о Великий султан. Мы бы хотели, чтобы у нашего повелителя не осталось неправильного впечатления о нашей силе и доблести. Когда уважаемый Рахман-паша придёт в себя, то он должен выставить за себя бойца, который мог бы биться против чужеземного гостя за его честь.