Евгений Щепетнов - 1971. Восхождение [litres]

Поставил Нину у стены дома, под фонарем, сам пошел к телефону-автомату – в пяти метрах от этого самого фонаря. Хватит бродить по доброму городу, столице нашей родины, пора и честь знать! Набрал номер, подождал, услышал голос Петра Семеновича, коротко назвал адрес, куда надо приехать (посмотрел на углу, на стене дома), и повесил трубку. И тут услышал:

– Отстаньте! Пошли к черту!

О господи! Вот это денек! Они что, сегодня все спятили?!

Возле Ниночки стояли четверо парней лет по двадцать – прилично одеты, можно даже сказать, модно. Возле них – новенькие красные «Жигули»-«копейка». Ниночку ухватили за руки и нормально тащили в машину, а она упорно сопротивлялась, да так умело, что один из мажоров от ее пинка полетел на землю, матерясь так, что позавидовал бы и грузчик овощного магазина. И тут же звонкая пощечина – опять Ниночке прилетело! Да что за день сегодня?! То ли я нагрешил, то ли она нагрешила – но только нам сегодня так насыпали за наши мнимые прегрешения, что хватит на несколько месяцев! Или даже лет! Правая рука у меня глухо ноет – бил-то я в полную силу, не жалел ни себя, ни противника. Левая… левая тоже не слава богу. Но что делать?

Подскакиваю сзади и втыкаю кулак в почку того, что слева возле Ниночки. Он глухо охает и валится на землю. Кровавые ссаки ему обеспечены, и надолго!

Второго хватаю за руку и без всяких церемоний и предупреждений просто ломаю ему два пальца. Он воет, и я ударом под дых отправляю его в нокаут.

Третий бросает руку Ниночки, становится во что-то подобное боевой стойке, идет на меня. Типа боксер, да? Тогда получи!

Резко бью в пах, и парень падает в отключке. Почему они все думают, что я буду драться по боксерским правилам? И вообще по каким-то правилам! Я вояка. Я старый, тертый, подлый в бою и злой в сражении вояка! Для меня на войне нет подлости, нет никаких правил – кроме одного – побеждать! Выполнить приказ командира и выжить! А может, и не выжить – но выполнить приказ. А вы, твари, – щенки против меня, старого волкодава с порванным ухом!

Четвертый завизжал – тоненько так, будто испуганный щенок. Я догнал его уже тогда, когда он садился на водительское сиденье – видать, это его была машина. Я дважды ударил его головой об угол дверного проема, разбивая эту голову в кровь, и он вырубился, закатывая глаза и заливаясь красной жижей.

Теперь убрать их с глаз – я адрес назвал, такси наше приедет сюда. Где-то нам надо тусоваться, пока за нами едут? В общем – одного забросил в багажник, двух закинул в салон, на заднее сиденье. Что интересно – они даже не очнулись, когда я их грузил. Как мешки с картошкой, каждый килограмм по семьдесят весом! Так-то здоровые ребята…

Интересно, что, когда грузил их, Ниночка вышла из ступора и попробовала мне помочь – хваталась за ноги «полутрупов», мол, одному мне будет тяжело. Хе-хе… смешная такая! Отогнал – пусть лучше не мешает, а то еще в крови перемажется. Платье-то такое красивое у нее одно! Беречь надо!

Как ни странно – аргумент про платье сработал, и Ниночка отошла, кусая губы и заламывая руки наблюдала за погрузкой. Хорошо, что людей рядом не было, – мы в какой-то глухой двор заехали, тупик. Впрочем – если бы были люди, возможно, что эти козлы к Ниночке бы и не полезли. Кстати, эти – совсем даже не кавказцы, мажоры, точно, вполне славянской наружности. Говорю же – я не ксенофоб! Если надо навалять пилюлей – что кавказцам, что русским мажорам – всем наваляю! Интернационалист, ага.

Еще минут пятнадцать ждали нашего водителя, – я вычислил, откуда примерно он должен подъехать, мы прошли вперед, встали в тени, чтобы нас не было видно (благо, что Ниночка в черном, как ниндзя, ну и я не в особо светлом), и так дожидались, поглядывая на шевеления в «жигуленке». Побитые мной типчики начали отходить только минут через десять, и то не все. Двум из них, похоже, крепко досталось. Очень крепко.

Когда появилась наша «Волга», я с облегчением вздохнул и, через минуту очутившись на заднем сиденье, скомандовал:

– Давайте к Ниночкиному дому. Да побыстрее – ее мама ждет!

Ниночка благодарно сжала мою руку и положила мне голову на плечо. Я посмотрел – глаза ее закрыты, правая щека немного припухла, а на лице такое выражение лица, как у ребенка, которого наконец-то забрали из детского сада, пусть поздно, но забрали.

М-да… вот я ей сегодня устроил приключение! Просто охренеть! Честно сказать, даже не пойму, как получилось – какого черта они все ТАК к ней клеились? Ну ладно бы выглядела как шлюха, так наоборот! У нее вид принцессы – «И не подступись!»

Хмм… может, этот ее вид и вызвал такую агрессию и такое желание утащить? Доступных девушек полно, а вот такая, неприступная, холодная, чистая, – она одна! Вызов! Ее надо добиться, хотя бы и силой!

Это мои измышления, конечно. Может, просто так совпало, не повезло. Совпадения бывают всякие, такие, в которые иной раз и не поверишь…

К десяти часам Нина, конечно, не успела. Мы подъехали, когда на часах была половина двенадцатого. Я вышел из машины проводить – сегодня Нине хватит уже приключений, надеюсь, в подъезде нас не ожидают три маньяка и пять торговцев живым товаром.

Нет, не ожидали. Я поднялся с ней на третий этаж, ее квартира была направо первая, попрощался, и тут она бросилась мне на шею, впилась в губы крепким поцелуем, а когда оторвалась от меня, тихо сказала:

– Вы такой классный! Вы такой замечательный мужчина! Вы самый, самый лучший на свете!

И нажала кнопку звонка. А я поспешно ретировался, успев услышать сердитый голос Нининой мамы:

– Как ты могла?! Ты посмотри, который час! Я тут испереживалась вся, хотела уже звонить в милицию! Тебе всего восемнадцать лет, ты знаешь, что случается с молоденькими девушками на улицах?!

Восемнадцать лет. Она себе год прибавила для солидности, точно! Ох я и старый ловелас… на молоденьких потянуло! Черт подери, у меня же любимая жена в другом мире! У меня тут женщина, беременная от меня! А я втрескался в молоденькую девчонку?!

Это не любовь. Это гормональный шторм. Я прекрасно это все понимаю, но ничего не могу с собой поделать! И самое главное – не хочу…

Водитель молчал, я тоже. Говорить не хотелось. Ныли кулаки, и я попросил подъехать к какой-нибудь круглосуточной аптеке. Пожилая провизорша посмотрела на мои припухшие кулаки и выдала каких-то мазей и примочек, пообещав, что завтра буду уже как огурчик. Я ей поверил.

Дорога до Дома творчества не заняла много времени – дороги пустые, лети и лети! Дождик давно закончился, мостовые проветрило, и они были сухими. Холодный ветер, пустая дорога, и ночные деревья машут руками-ветками, будто стараясь меня задержать.

Первым делом забрался в душ – горячий душ для меня сейчас самое то. Потом вытерся, надел чистые трусы и майку, намазал себе кулаки дурацкой вонючей мазью. Свинцовые примочки, так вроде называется? Смешно, но, если бы я дрался с этими козлами насмерть – руки были бы целы. Почему так? Потому что я бил бы в такие места, удар в которые вызывает гарантированную смерть или же калечит. А мне нужно было только выключить подонков, а что лучше вырубает, как не удар по башке? Была бы дубинка… другое дело! А так… я бы мог выбить им глаза, вырвать кадык, сломать шею. Отобрать нож и этим ножом всех положить. Но меня тогда бы гарантированно вычислили. И нашли. А так есть шанс, что особо усердствовать не будут. Все ведь живы? Ну да, слегка поломались, ну и что? Никто ведь не убит! Сейчас не девяностые годы, до настоящих, жестоких и злобных бандитов еще далеко. Вряд ли заявят в ментовку – не тот контингент. С этими мыслями я и лег спать.