Александр Михайловский - Народ Великого духа

– Я… – ответил засмущавшийся Валера, опуская глаза, – это… того… ничего…

– Хорошие девушки! – вместо Валеры бодро ответила Ольга Слепцова, – живем мы с ними дружно и вообще впечатления самые положительные. Насчет оружия я как-то не задумывалась, но вот своего ребенка, когда он родится, я им доверю обязательно, что Айнур, что Зыле… – Немного помолчав, она продолжила: – Вы понимаете, что подавляющему большинству волчиц вовсе не о чем скорбеть. Когда существовал их клан, их положение было гораздо хуже чем, например, в клане Северных Оленей у Ксима. Такого жестокого и хамского мачизма мы, пожалуй, за время исторического периода даже и не видели, поэтому мне не с чем сравнивать. Именно из-за этой своей изначальной забитости волчицы как должное восприняли издевательства Жебровской. Ничего странного, просто один ад сменился другим. И когда вы случайно зашли к ним в общежитие и, увидев это безобразие, навели порядок, садистку примерно наказали, а положение самих волчиц радикально улучшили, то у вас, пожалуй, с этого момента не было более преданных граждан.

– Нелояльными, – неожиданно сказала Лиза, исполнявшая обязанности физрука племени Огня, – может быть только часть самых старших мальчиков-подростков. Они уже готовились получить статус взрослых охотников и начать делать карьеру в этом диком обществе, как вдруг вроде бы рядовой набег на малочисленный клан, состоящий в своем большинстве из женщин, обратился катастрофой. Полный разгром, вождь и взрослые охотники убиты, клан ликвидирован и влился в состав победителей, которые завели свои странные порядки. И теперь – все. Никакой карьеры охотника, никакого господствующего положения и никакого помыкания женщинами и детьми. Будьте такими же, как все, и не высовывайтесь. Девочки говорят, что некоторых так прямо и корежит от злобы. Единственное, что их удерживает от прямого неповиновения – великий страх перед нашим главным охотником. Есть у Андрея такая привычка – сперва оторвать дурную голову, а потом задавать ей разные риторические вопросы. Они же все-таки не настоящие взрослые охотники, а пока щенки, способные кусать только того, кто не сможет дать сдачи. Но если Андрей уедет на две недели, десять дней или хотя бы на трое суток, и при отсутствии тут Гуга, то я не могу гарантировать ничего. Не исключен бунт…

– Да, – сказала Ольга, – такое явление тоже есть.

– Так-так, – сказал Сергей Петрович, переглянувшись с Андреем Викторовичем, – интересное наблюдение. Только вот интересно, почему я прежде не слышал о таких настроениях?

– Прежде, – ответила Лиза, – ваше шаманское преподобие пребывало в отъездах. Сначала за белой глиной к Северным оленям, потом за оловом в Британию. А еще прежде погода стояла неблагоприятная для проживания на лоне дикой природы, и эта братия просто помалкивала в тряпочку. А может, все дело в том, что с наступлением теплого времени их на общих основаниях стали выгонять на работы, и в диких самцах, ненавидящих всякий труд, вскипел гонор.

– Не исключено, – сухо кивнул Сергей Петрович. – Теперь скажи мне, Лиза, почему ты говоришь мне это только сейчас, а не предупредила нас о возникшей опасности во время прошлого нашего возвращения из похода или хотя бы сразу после прибытия, прямо у трапа?

– Я думала, – сказала покрасневшая от стыда Лиза, – что пока Андрей здесь, то большой опасности нет. Все равно они его боятся, а когда пошел разговор, что он хочет уехать, тут я и испугалась.

– А ты, Ольга, – спросил главный шаман, – что можешь сказать по данному поводу?

– Раньше я думала, – ответила Ольга, – что если бы была какая-то угроза, то Айнур и Зыле нас с Валерой обязательно предупредили бы. Но сейчас мне пришло в голову, что мальчишки волков должны были держать свои замыслы в тайне, не раскрывая их перед теми, над кем они собрались измываться, мстя за свое унижение.

– Ну, это же очевидно, – устало сказал Сергей Петрович, – только полный идиот или провокатор, составив заговор, начинает рассказывать о нем во всеуслышание. А ты, Лиза, учти, что хоть твой Андрей просто невероятно крут, но даже он смертен – например, от удара копьем в спину или укуса ядовитой змеи. Понятно?

– Понятно, – кивнула Лиза и всхлипнула. – Петрович, так что же теперь делать?

– Заговор, – сказал Сергей Петрович, – необходимо разоблачить, а с заговорщиками поступить так же, как уже поступили с мальчиком Тэром, который и навел на нас этих волков…

После этих слов наступила томительная тишина. Поступить так же, как с мальчиком Тэром, означало поставить на колени и отрубить голову. Тогда это было оправданным, ибо мальчик Тэр, несмотря на свои невеликие годы, успел причинить много зла. Но в данном случае, как казалось многим из присутствующих, это уже было слишком. Общее настроение высказала Марина Витальевна.

– Петрович, – осторожно сказала она, – а ты уверен, что это оправданное решение? Ведь это же совсем дети! Быть может лучше все же изгнание? И к тому же – как ты намерен соблюсти презумпцию невиновности? Мне бы не хотелось, чтобы по ошибке от вашей затеи пострадал кто-то непричастный.

– Не бойся, Витальевна! – ответил тот, – ошибки не будет. Это тебе гарантирую я, великий шаман племени Огня. Есть тут один замысел, как отделить агнцев от козлищ. Что касается изгнания, то толпу извергов [14]гнать понадобится далеко от Большого Дома: на пять, десять, пятнадцать дней пути, а нам это делать некем и некогда. Учтите, что на кону будет существование всего нашего племени. Если такая зараза завелась, то изводить ее требуется сразу и под корень!

– Петрович прав, – после некоторых размышлений сказал Андрей Викторович, – в данном случае я только за. Не потому, что я так люблю рубить головы, а потому что не хочу, чтобы моим родным хоть что-нибудь угрожало.

– Я тоже за, – сказал Геолог, – я знаю Петровича и уверен, что он сумеет вывести мерзавцев на чистую воду, не тронув тех, кто ни к чему не причастен.

– Девочки! – взмолилась Марина Витальевна, не оставляющая надежд, – ну хоть вы скажите этим бесчувственным болванам!

Девочки, – Лиза, Ляля, Ольга Слепцова, – только кивнули и немного вразнобой потянули вверх руки.

– Мы тоже за, – за всех сказала Ляля, – кто на нас зубы оскалит, тот пусть пеняет на себя.

Пока вожди плели беседу, Виктор переводил их слова на латынь для отца Бонифация, а уже тот время от времени давал пояснения для леди Гвендаллион. И вот, когда все вожди и старшие жены высказались и Марина Витальевна осталась в абсолютном меньшинстве, он неожиданно заговорил.

– Месье Петрович, – сказал он, – падре Бонифаций интересуется, каким образом вы будете определять тех козлищ, которых требуется извергнуть из стада агнцев – при помощи магии?