Александр Михайловский - Народ Великого духа

– Но вы не может запретить! – отчаянно вскричал несчастный жених, от которого вдруг ускользнула прекрасная мечта. – Эта девушка христианка и не находиться во власть ваши заклинания! Я делать этот… свободный выбор! Я знать про этот обычай! И тогда вы меня все равно женить!

– В таком случае, – сказал Сергей Петрович, – мы наложим это табу вместе с отцом Бонифацием. Переводи ему мои слова…

– Я нет переводить! – воскликнул Виктор де Легран, – так нельзя, мы любить друг друга…

– Пойми, Виктор, – веско произнесла Марина Витальевна, – если ты проявишь упрямство и нарушишь запрет, то очень велика вероятность, что через какое-то время на кладбище появится еще одна могилка, в которой будут лежать твоя жена и твое дитя. Зато у тебя появится прекрасная возможность поразмыслить над тем, какой ты был идиот.

– Я вам не верить! – воскликнул юноша, – не надо меня обманывать! Моя нынешний жена почти такой же возраст, как Шайлих, а вы разрешить этот брак.

– Сравнил! – хмыкнула Марина Витальевна. – Эти дикие штучки выжили в таком кошмаре, который твоей Шайлих даже и не снился. К тому же девушки этого народа и созревать начинают раньше, и само созревание проходит у них быстрее. Но даже им рожать еще рановато, поэтому я научила их как правильно и в каком порядке они должны к тебе подходить, чтобы у вас еще год-два не было детей. Ты уж извини, но эту троицу выдали за тебя только потому, что в них проснулось либидо, а сдержать их в таком случае можно было только на якорной цепи за каменной стеной монастыря, но это уже не наш метод. Замуж – это совсем другое дело.

– Пойми, Виктор, – сказал Сергей Петрович, – дело это серьезное. Мы вовсе не запрещаем тебе жениться на Шайлих, но мы не можем позволить, чтобы ты ради сиюминутных хотелок рисковал ее жизнью. У нас уже был один случай, когда преждевременная беременность привела к смерти матери, и единственное, что мы смогли сделать, это спасти новорожденного. О том, как это было, ты можешь спросить у своих темных жен…

Виктор вопросительно посмотрел на темную троицу – и Алитэ-Алина, чуть выступив вперед, сказала:

– Да это так, Уиктор! Футирэ умерла, потому что рожать даже два год моложе, чем мы сейчас. Мы горько плакать, потому что это была хороший девочка. Ты слушайся Витальевна, она тебе плохого не хотеть. Твой Шайлих хороший, не надо, чтобы она умирать.

– Но как же быть? – воскликнул Виктор, – ведь я горячо любит Шайлих и хотеть, чтобы она быть моя старший жена.

Сергей Петрович вздохнул и подумал, что шестнадцатилетнему парню, несмотря на отсутствие спермотоксикоза, должно быть, ударил в голову ранняя юношеская влюбленность. Полуфриканочки ему просто нравятся, а в юную Шайлих он втюрился со всем пылом молодого сердца. Тяжелый случай, который желательно разрешить со всей возможной деликатностью…

– Мы можем заключить между вами предварительный брак, – сказал главный шаман племени Огня, – подобный тому, в котором сейчас по малолетству состоит наш Антон-младший и его жены. Пройдет два года – и, если Марина Витальевна разрешит, ваш предварительный брак станет постоянным. А что касается того, чтобы сделать Шайлих старшей женой, то тут надо подумать.

– Но Шайлих дочь лорда, – сказал Виктор де Легран, – и вполне достойна этот честь.

– Помнишь, Виктор, – спросил Сергей Петрович, – что я тебе говорил по поводу того, как мы относимся к знатности?

– Я помнить, – опустил голову юный французский дворянин, – вы говорить, что это вам не нужно. Но ведь Шайлих родился в почти цивилизованный времена, а значит, он может быть главная жена.

– Вот именно что почти, – в сердцах сказала Марина Витальевна, – старшая жена – это не только важная персона, она еще наряду с мужем несет полную ответственность за семью и воспитание всех детей семьи, а не только своих, и должна заниматься в племени какой-либо ответственной работой. Вот, здесь сидят старшие жены других семейств: ты знаешь, кто они такие и что они делают для нашего племени. Они – это больше чем просто жены, вне зависимости от времени своего происхождения. Вон сидят Фэра и Алохэ-Анна, и здесь они совсем не потому, что являются женами Сергея Петровича, а потому, что Алохэ-Анна выполняет обязанности старшего помощника капитана на корабле, а на Фэре целиком лежит уход и воспитание нашего подрастающего поколения. Если твоя Шайлих за два года сумеет встать вровень с ними, то тогда ладно, так тому и быть, а если не сумеет, то нам придется подбирать тебе другую старшую жену…

– Я не хотеть иметь другую, – буркнул Виктор, – я хотеть Шайлих! Флоренс и Сесиль наглый. Я не хотеть жить ни с один из них. Пусть предлагают свой сокровище между ног кому-нибудь другой…

– Хорошо, – сказал Сергей Петрович, – если ты хочешь, чтобы Шайлих непременно стала твой старшей женой, то на правах ее законного жениха бери дело в свои руки. Сначала ты будешь учить ее всему тому, что знаешь сам, потом вы вместе будете ходить в школу и учиться у всех нас. Учиться всему, что должен знать цивилизованный человек и один из вождей в нашем племени. Согласен?

Виктор де Легран задумался. С одной стороны, это было совсем не то, что он хотел получить, а с другой, предварительный брак совсем не помешает им любить друг друга, и Шайлих уже не смогут отдать другому, ведь она уже будет его женой. Ему уже и так достаточно далеко пошли навстречу, а потому стоит соглашаться. Сказку о рыбаке и рыбке ему еще не рассказывали, но что такое разбитое корыто, он чувствовал чисто инстинктивно.

– Хорошо, месье Петрович, – после довольно-таки длинной паузы сказал Виктор де Легран, – я согласен на ваши условия, пусть будет предварительный брак. Скажите, что я должен делать и когда мы это сможем совершить?

– Для начала, – сказал Сергей Петрович, – ты переведи все, о чем мы сейчас с тобой говорили отцу Бонифацию, чтобы он смог сообщить о нашем решении твоей невесте и ее матери. Еще неизвестно, согласятся ли они на такой вариант.

– О да, месье Петрович, – сказал Виктор де Легран и быстро-быстро заговорил на латыни.

Леди Гвендаллион, которая, пока шел спор, напряженно прислушивалась к непонятным ей словам местного начальства и еще больше насторожилась, когда, выслушав Виктора, отец Бонифаций принялся переводить его слова с латыни на кельтский язык. Но по мере того как священник продолжал говорить, выражение беспокойства на ее лице сменялось спокойным удовлетворением. Выслушав перевод, она произнесла несколько слов с вопросительной интонацией и после двойного перевода Виктор де Легран произнес:

– Месье Петрович, мадам Гвендаллион говорит, что она согласна на предварительный брак. Ее дочь еще очень молода для того, чтобы самой иметь детей, и в то же время ей хочется определенности в своем будущем. Еще она спрашивает, когда состоится эта церемония и что ее дочь должна перед этим делать?