Александр Барышев - Южно-Африканская деспотия [СИ]

Усадив женщину на диван, сам Бобров уселся в кресло наискосок. Смелков отошел к окну и сделал вид, что рассматривает окрестности.

— Итак, Нина Григорьевна, что же вас не устраивает? — Бобров сложил пальцы рук вместе и посмотрел на неловко заерзавшую женщину. — Юрик говорил, что вы вроде со всем согласны. Что же случилось?

— Понимаете… — начала, было, женщина и тут в гостиную вошла Апи, сразу переключив на себя всеобщее внимание.

Апи была прекрасна, воздушна и душиста. Бобров, глядя на нее, понял, что совершенно не знал свою младшую жену. Немного склонив голову, словно компенсируя тяжесть упавшей на спину волны золотых волос и полуприкрыв глаза, Апи танцующей походкой прошла через половину комнаты и изящно присела на подлокотник Бобровского кресла и только тогда подняла голову и широко распахнула глаза. И Юрка, и замолкшая на полуслове женщина, ошарашенно следившие за эффектным появлением Апи, буквально вздрогнули от неожиданно пронзительного сияния огромных темно-синих глаз.

Бобров с удовольствием отметил реакцию своих визави на появление Апи и, обняв девушку за талию, словно подтверждая права собственника, сказал:

— Моя жена Апи. Апи это Нина Григорьевна. Ну а этого молодца ты знаешь итак.

Апи царственно кивнула, заставив женщину потупиться, а Юрку тонко улыбнуться.

— Продолжайте, Нина Григорьевна, — сказал Бобров.

— Меня смущает мое место работы, — почти выпалила женщина и посмотрела на Смелкова, который принял вид ледяного равнодушия.

— Да вы поймите, — Бобров нажал на слово «поймите». — У нас сейчас дикий, вернее, дичайший капитализм и любая деятельность, сопряженная с большими деньгами неминуемо подвергается пристальному вниманию, как со стороны силовых структур, так и со стороны криминала. Причем цели, что у тех, что у других абсолютно одинаковы. Да и результат, как правило, одинаков. Ну, может быть у криминала он более радикален. Вам, конечно, как специалисту грозит в случае с силовиками только небольшая отсидка, а в случае с криминалом перемена места работы. Но могут сгоряча и шлепнуть.

Женщина попыталась что-то сказать, но Бобров упреждающе поднял руку.

— Подождите. Я еще не все сказал. Я перечислил вам минусы, а сейчас перечислю плюсы.

Юрка оставил свое окно и уселся на другой конец дивана.

— Цепочку добыча — огранка — сбыт мы частично скрыли от глаз и рук как силовиков, так и криминала. Поясню — добыча камней производится в месте, которое в равной степени удалено от любой юрисдикции. Российской, украинской, американской, африканской и даже антарктической, хотя там вообще никакой юрисдикцией и не пахнет. То есть мы не ходим ни под каким уголовным кодексом. Как? Если вы согласитесь — сами поймете. Теперь следующее звено — огранка. Оно тоже предполагается вне сферы влияния как государственных так и, мягко говоря, негосударственных структур. Мало того, там уже достроена мастерская и завезено оборудование. И сырье завезено. Пока его немного, но примерно через месяц придет следующая партия. И еще. Вы будете не просто мастером, а мастером-наставником. Это значит, что у вас будут

ученики. Потому что, думаю, вы с возрастающей массой сырья можете и не справиться. Кстати, если у вас есть выходы на таких же мастеров как вы, мы с удовольствием этим воспользуемся. Да и вам будет веселее. Хотя, уверяю вас, у нас совсем не скучно. Вот Апи может подтвердить.

Апи важно кивнула.

— А как там насчет жалованья? — робко поинтересовалась женщина. — Юра говорил…

Бобров посмотрел на Смелкова и тот выразил живейшее участие. Апи фыркнула.

— Ну он вам не все сказал, — начал Бобров и женщина зримо напряглась. — Вы не будете ежемесячно получать пятьдесят бумажек по сотне баксов. Просто на ваше имя будет открыт счет в любом банке по вашему выбору. Ну, кроме стран СНГ, что естественно. Хоть в Лихтенштейне. Кстати, рекомендую. Ну и раз в месяц будет предоставляться распечатка транзакции. Так что, когда закончится пятилетний контракт, у вас на счету будет сумма в триста тысяч долларов. Мало того, при хорошей работе вы будете премированы в размере оклада. То есть еще тремястами тысячами. Сумму сами посчитаете. А во время работы вы будете пользоваться бесплатным экологически чистым питанием и любым количеством местной валюты.

Бобров посмотрел на Юрку, который, скорчив зверскую рожу, делал ему соответствующие знаки.

— Ах, да. Чуть не забыл. У нас еще и бесплатное медицинское обслуживание. При этом возможна поставка любых лекарств. Я подчеркиваю — любых. Только может быть придется немного подождать, пока их будут искать по аптекам.

— Я согласна, — пискнула задавленная аргументами женщина. — А скажите еще, срок контракта не может измениться в сторону уменьшения?

— Измениться он не может, — вздохнул Бобров, — но прерваться может. Однако, не раньше, чем вы подготовите ученика. И, сами понимаете, ни о какой премии тогда речи быть не может.

Женщина слегка поскучнела. Но только слегка.

— Вы не пожалеете, — сказал Бобров тоном опытного искусителя. — У настам очень чистый воздух, морские купания, морские прогулки и даже морские путешествия. Вон, взгляните на Апи. Она почти всю жизнь там провела.

Апи слегка изогнула тонкий стан, как бы давая собой полюбоваться. И в это время задребезжал дверной звонок. Бобров поморщился, Юрка мог бы поменять и звонок на что-нибудь более мелодичное.

— Я открою, — сказал Юрка, словно сознавая свою вину.

Он лязгнул замком и посторонился, впуская седую невысокую женщину где-то примерно околопенсионного возраста. За ней в прихожую буквально протиснулся абсолютно лысый крепыш примерно этих же лет. Следом показался ухмыляющийся Петрович.

— Шеф, — сказал он. — План перевыполнен. Позволь отрекомендовать тебе Комарову Изольду Петровну, классного гинеколога и акушера, и, соответственно, Комарова Николая Васильевича — хирурга и уролога. Доклад окончен.

— Проходите, — засуетился Смелков. — Рассаживайтесь.

— Эх! — сказал Бобров, когда вновь пришедшие расположились на диване, Юрка взгромоздился на подоконник, а Петрович занял единственный стул, — пришли бы вы пораньше. Мне такую речь, какую я закатил Нине Григорьевне, уже не повторить.

— Да нас агитировать как-то и не надо, — сказал Комаров. — Нам Петрович уже все обсказал. Причем со всеми подробностями.

Бобров посмотрел на Петровича с подозрением. Петрович тут же сделал отрицательный жест, мол, ничего лишнего. Бобров вздохнул с облегчением и скомандовал:

— Стол на середину.

Следующий день выдался весьма беспокойным. Бобров с утра извлек из гаража свою «девятку», которая кроме пыли была покрыта еще и паутиной, и повез Апи по магазинам. Поездка, правда, закончилась довольно быстро, потому что выданная Юркой тысяча долларов закончилась уже на четвертом магазине. Потом Апи целый час бегала по квартире и вертелась перед зеркалом, радостно повизгивая, пока не перемерила все обновки по нескольку раз. Даже то, что предназначалось Златке.