Герман Горшенев - S-T-I-K-S Изолированный стаб

Любой магазин «Охотник», в любом маленьком городишке типа Суздаля или Карл-Маркс под Энгельсом, имел в продаже три типа патронов. Это был двенадцатый калибр, 7,62 на 39 и большой советский 7,62 на пятьдесят сколько-то, не помню. А вот 5,45, оказывается, не продавался, он был только у военных или милиции, а охотники пользовали натовский калибр, и найти его было гораздо сложнее. По крайней мере, мне так объяснили, да и мелкий 5,45 для пули с преднапряжённым сердечником.

Проблемы с боеприпасами легко решались, запас был восполняемый, а мелкие заражённые пуль из серого металла с сердечником нео не требовали, им хватало и обычных. На крупняк просто переставляли обойму.

Автоматы в модификации новых людей делались бесшумными. Стреляли они любыми патронами, и звук полностью глушился, только если очередями, затвор клацал. Даже нео этот звук не смогли убрать. Зато на «Калашниковых» в модификации новых людей появился переключатель «Без выброса гильзы». Тогда звука выстрела совсем не было, правда, приходилось передёргивать затвор руками. Как они могли добиться беззвучной стрельбы обычными патронами, не спрашивайте, я представления не имею.

На тренировке меня гоняли, учили использовать возможности скафандра. В моём арсенале были ножи как у «Росомахи», с выкидными лезвиями, пьезозапалы, чтобы развести костерок или поджарить нагло высунутую морду заражённого, и много чего было ещё. Изучил целую науку по использованию автономного пищеблока, туалета и накладных рук. Кисти были спрятаны за бронёй, а автомат держал манипулятор, повторяющий движения пальцев. Всё то же самое, только отодвинуто сантиметров на двадцать. Неудобно, непривычно и мозг не понимает, как ему расстояние до предмета определять. Вот здесь рационалисты нео почему-то не озаботились эргономикой или отдали предпочтение живучести, спрятав кисти рук за броню. Гоняли меня как сидорову козу. Новые человеки отвечать за меня были готовы, но хотели иметь хоть какие-нибудь гарантии, что я при первой же внештатной ситуации не сдохну.

Все тренировки проходили, разумеется, боевыми патронами нашего производства. Они полностью имитировали отдачу, задёрг ствола и абсолютно не причиняли вреда боевым скафандрам.

Меня тренировали всё время, которое я не проводил с научниками или не пытался добыть еды из пищевых автоматов, попить воды из крана, почему-то отказывающегося мне наливать, и безуспешно отколупать из стенки сидушку, чтобы посидеть. Тренировочный зал был небольшим, но хорошо оборудованным. Помещение обставлено в стиле игровых пейнтбольных комнат и обвешано плакатами, очень напоминающими военные агитки 1942–1943 года моего мира, времён Великой Отечественной.

Вихрастый красавчик нео, в модном бронескафе, стоящий ногой на черепе супостата, и надпись: «Новый Человек — помни! Граната — твой друг! Вначале в комнату с врагами идёт твой друг, а потом заходит Новый Человек». Или что-нибудь в стиле «Новый Человек — помни! Всех, кого ты взял в плен, придётся кормить твоей семье, которая трудится в тылу».

Надпись про пленных была особо любима всеми нео. Я её видел над дверями многих комнат, в столовой, где стоял автомат еды с кнопкой, в коридорах и даже на скафах моих товарищей.

Меня учили пользоваться автоматом, возможностями скафандра Рейдер-автоном, который мне выдали. Он был рассчитан на самые тяжёлые условия и, как я говорил, имел блок кормления, туалет, продвинутую систему дыхания и фантастический ресурс. Меня учили, как прятаться за спины товарищей в случае опасности и что делать, если что-то пошло не так.

Главным оружием оставались мы сами. Я был облачён в огромный скафандр, действительно на сто шагов выше всего, что я видел и мог себе представить. Тут уже технологическое превосходство развернулось по полной. Поражала сила и практически бесшумное перемещение. Я в нём ел, спал, тренировался и всё остальное в нём, настолько привык, что ощущал его второй кожей, даже к удлинённым рукам стал привыкать.

С вооружением танка было всё как положено: лазеры, плазма, крупнокалиберные системы Гаусса, вращающиеся турели, стрелявшие шариками в несколько миллиметров, разгоняемыми до космических скоростей, а вот с оружием рейдовых групп всё было не так.

Основу нашего вооружения составляли «Калаши», как у меня, на базе боеприпаса нео. Несколько снайперских винтовок нереальной мощности, несколько штук ракетных систем, четырёхствольных, правда, не издеваюсь, все совпадения случайны, и ядерные заряды, аж три штуки. Они были в небольших цилиндрах, очень лёгкие, а команды им отдавали как домашним собакам. Меня привезли на место и в сопровождении старших товарищей выпихнули за борт.

Вот представьте, вы командир грозной современной боевой машины. Противокумулятивный обвес, со всех сторон блоки динамической защиты, совершенно невероятные, рациональные углы брони, лобовая проекция полтора метра, бортовая проекция приведённой брони минимум метр. Круглая литая башня с огромной пушкой, которая стреляет всем чем угодно, от страшных подкалиберных из обеднённого урана до управляемых ракет, готовых поразить врага на десятки километров. В вашу машину установлены все системы борьбы за живучесть, возможные и невозможные. Заправлен танк под крышку бензобака и набит снарядами под самую крышку люка.

Тебе командуют: «Так. Чуть-чуть правее, чуть-чуть правее, теперь левее, вот так. Всё, вот так ровненько, вот по этой дорожке. Нет, ещё десять сантиметров левее, а тут уборщица плитку вымела, а тряпкой мокрой ещё не промывала, можно траки запачкать».

Я топал по аккуратной плиточной дорожке ботинками своего Рейдер-автонома, когда справа раздалось клацанье затвора, и огромный рубер грохнулся на землю, лишившись всех лап. Калаши нео только клацали, в остальном они были совершенно бесшумны. Быстрым движением штурмовик подскочил сзади и ударил рукой в скафе по споровому мешку здоровенной твари. Очень много у них было рукопашных умений, кстати, схожих с Настей Лёней, только новые люди это делали в скафандрах, а Настя Лёня голыми руками.

— Добрая Милая Крёстная, можете идти. Вот здесь, — и показали на аккуратную асфальтированную дорожку, по бокам которой росли цветочки.

Я в очередной раз пожал плечами. Мне выдали суперкрутейший Рейдер-автоном и сверхнереальный «Калаш», с которого я, если и не современный танк, то танк Второй мировой остановлю с пары пулек. Оказалось, что всё это нужно для того, чтобы меня водили по дорожкам между газонами и тротуарам из плитки. Я был готов рвать тварей силой сервомоторов на части, перелазить сквозь колючую проволоку, форсировать белорусские болота, пробираться сквозь таёжный бурелом и брать столицы непокорных народов, но нео свою часть выполняли неукоснительно. Они пообещали, что с нюхательной собачкой ничего не случится, её будут только исключительно по клумбам и газонам водить, вот так меня и водили. Одно издевательство, короче.