Александр Март - Механики. Часть 61-65

— Будем стараться выйти на триста семьдесят-четыреста в месяц, – ответил Славка, – в том у нас триста пятьдесят – потолок, больше никак.

— Неплохо, – кивнул я, – почти семьсот машин в месяц.

Подойдя к окну, с высоты второго этажа ещё раз посмотрел на открывшийся вид. Неплохо, я бы сказал, великолепно – ангары, стоянки, навесы, здания, людей полным-полно. До сих пор ездит строительная техника, вон бульдозер своим отвалом сгребает кучу песка, следом поливалка, поливает всё это дело, чтобы пыли меньше было, чуть дальше – экскаватор, копает траншею, дальше ещё один.

— Ладно, мужики, – спустя минут тридцать сказал я, – всё ясно. Сервис-2 запустили, молодцы, теперь крутите его, чтобы всё крутилось и вертелось, как можно лучше.

— Само собой – кивнули оба.

— Мы вот тут сбоку, – на схеме всего этого Сервиса-2, которую они для меня расстелили на столе, Игорь показал карандашом, – построим ещё два сервиса.

— Какие?

— Для уже купленных автомобилей, для их обслуживания. Там сейчас дорогу делают и площадку готовят. Наш там, – он кивнул головой вбок, – через месяц-два перестанет справляться.

— Правильно, – кивнул я, – тачек в городе всё больше и больше.

— Вот и мы так же подумали, – добавил Славка, – один сервис для современных иномарок, второй – для машин с завода Лос.

— Тогда стройте ещё один, – произнёс я, глядя на схему, – малярку. Колотиться всё равно будут, не будете же вы уже купленные машины в этих ангарах красить, – я постучал пальцем по схеме – где машины для продажи готовят. Места полно, пустыня большая. Можно даже договориться с городом, чтобы объездную дорогу пустили недалеко от этого сервиса, чтобы нас с дороги было видно. И подумайте ещё по поводу подменных автомобилей, хороших только.

— Думали уже, – ответил Игорь, – но пока их взять негде, всё на продажу идёт. Кирилл из салона только руки потирает от предстоящего количества машин на продажу.

— Всё равно, думаю, пару десятков машин можно потихоньку выделить. На них рекламу нашу, и пусть катаются. Клиенты должны быть довольны.

— «Хороших машин» – это каких? – спросил Слава.

— Ну, с учётом того, что у нас тут народ любит дорогие машины, тут они более доступны, –улыбнулся я, – и подменная машина должна быть хорошей. Явно не тачки с Палиуса, машины из 90-х у нас тут, конечно, уважают, но всё-таки в большинстве в Таусе современные иномарки, значит, пусть будут… – я задумался, – сделайте десяток Тойот Камри.

— Ты же только что пару десятков хотел — напомнил Игорь.

— Пока десять хватит. Только следите, чтобы на них всякие работники не ездили. А то знаю я эту братию. Свои щас быстро их расхватают. Только для клиентов, только для подмены, пока их машина в ремонте.

— Ну рассказывай, Тань, как у нас дела? – обратился я к своему секретарю, когда закончил разговаривать с Игорем и Славкой, мы спустились вниз, сели в Кадиллак и взяли курс на аэродром.

Следующие минут двадцать я её слушал, не перебивая. В принципе, дела шли достаточно хорошо, все наши производства работают без проблем и приносят прибыль. Конечно, возникали те или иные вопросы или мелкие проблемы, но директора решали их самостоятельно. Не зря я наделил их достаточными полномочиями, чтобы у меня у самого голова от всего этого не пухла. Конечно, всецело я им не доверял, да и не могут директора всё отследить.

Для этого у нас были тайные проверяющие, которые в один прекрасный момент приходили в бухгалтерию того или иного производства и проверяли всё от и до. И вы знаете, это приносило свои плоды. То там найдут завышение, то тут найдут, что деньги списали не туда, куда надо или списали слишком много. Этих людей отдавали Туману.

Нет, он их не убивал, просто у них забирали практически всё. Никого уже из города не изгоняли, прошли те времена. Просто на этом человеке ставили большой жирный крест и все конторы, в которые этот наш бывший работник пытался потом устроиться или устраивался, рано или поздно узнавали, кого они к себе на работу взяли.

Да, некоторым директорам других фирм было всё равно, ну воровал он или она у нас, ну украли столько-то или столько-то денег, плевать на какую-то там ГДЛ. Что, как говорится, прошлое-то ворошить? Но с другой стороны, за этим человеком будет пристальный надзор, и никто ему уже не доверит работу с деньгами или с материальными ценностями. Так что, всё нормально, пусть эти ворюги попытаются устроиться и получать столько же, сколько они получали в ГДЛ.

Кстати говоря, наши банки кредиты таким людям тоже не выдавали, так что на открытии своего собственного дела тоже можно было поставить крест.

— Подъезжаем, – негромко произнёс из-за руля Слива, когда я подписывал очередную бумажку.

Как же удобно, что Кудесник со своими ребятами сделал внутри этого длинного Кадиллака откидывающийся столик, да ещё и с дополнительным светом.

— Александр, – обратилась ко мне Татьяна и ткнула своим наманикюреным пальчиком в окошко.

Посмотрев туда, я увидел, как из летящего самолёта разом выпало штук пятнадцать парашютистов, и в небе один за другим начали раскрываться парашюты.

А вон и это зелёное поле для посадки. Как сейчас помню, этот участок пустыни тщательно разравнивали, а потом засаживали семенами травы, потом ее несколько раз подстригали газонокосилками. В итоге добились идеальной поверхности, я бы даже сказал, идеального зелёного ковра.

Так мы и ехали к аэродрому, а я наблюдал, как парашютисты, один за другим, приземляются, собирают свои парашюты и идут к небольшому ангару.

На аэродроме мы провели около часа. Крота и Ивана не было – Крот укатил куда-то со своими поисковиками, а Иван – в Кижень. Показывали нам всё их замы.

С их слов получалось, что народ вкусил всю прелесть и парашютного спорта, и обучения управлению вертушкой, и воздушной акробатики.

При нас группа людей и Укасов с шутками-прибаутками отправили покататься на самолёте с Матвеем очередного смельчака. Мужик сначала храбрился, но когда его засунули в самолёт, улыбка разом пропала с его лица, видать понял, что сейчас из него выжмут все соки. И точно, мы стояли смотрели, задрав головы в небо, как Матвей очередной раз купался в небе, катая этого мужика.

Да, всякие фигуры были очень красивые, а какие при этом перегрузки испытывал пассажир, я предпочитал не думать. Через пятнадцать минут юркий и шустрый самолёт приземлился, мужик из самолёта вылез сам, правда, минуты через четыре. Молодец, я бы, наверное, там уже кони двинул.

Его друзья подхватили его и поволокли в бар, Матвей только показал бледному, как простыня, мужику большой палец и пожал руку, тот слабо кивнул и ещё слабее улыбнулся. Да уж, хрен я когда в этот самолёт залезу!

А потом меня торкнуло. Зачем мне ездить везде на машине, если у меня есть вертушка, моя собственная вертушка?