Александр Март - Механики. Часть 61-65

Что там с этой шавкой было дальше, я уже не видел, так как перегрузка вжала меня в кресло, а потом я почувствовал, как мы едем боком, и перегрузка уже давит мне на правый бок. Ох ты ж, мать твою!

Охранник на выезде из нашего района еле успел открыть шлагбаум, иначе Казак его бы просто снёс. Видел я только, как из будки выбежал дед, орёт и грозит кулаком. Дальше прямая, мы разгоняемся и разгоняемся. Хорошо, сейчас утро, машин ещё мало, можно сказать, их совсем нет. Всё-таки у нас тут не мегаполис, и рано выезжать на работу никому не надо, утренних пробок нет, и вот Казак, мать его, отводит душу. Он, походу, и за мной так же летел.

— Потише, менты попадутся – запаримся откупаться, – хриплю я, пытаясь немного ослабить ремни.

Из-за перегрузки и сидения в ковше, в котором меня намертво к нему припечатало, как-то дышать стало тяжеловато.

— Мы быстро, – отвечает Казак, – а попадутся, пусть попробуют догнать.

Мать, по городу пронеслись за двести! Те, кто в этот утренний час были на улице, буквально остолбенели, когда увидели, как алый Порш с дальним светом несётся по дороге. Всё-таки народ тут отвык от таких городских гонщиков, местные гаишники отучили всех гонять. У меня адреналин ещё больше подскочил, когда мы пролетели два светофора на красный, честно, на обоих я просто зажмурился, страшно, пипец! Сейчас кто-нибудь сбоку выедет, и нас будут собирать по частям. От удара за, мама, двести тридцать! – я на спидометр посмотрел, никакие подушки не помогут!

Но хвала пустынным богам, или кто там есть, чисто, нет никого.

— Держись! – заорал на диком адреналине Казак.

Перед нами поворот почти на девяносто градусов, за ним выезд на загородное шоссе. Мы несёмся к повороту, а этот камикадзе, мать его, и не думает тормозить! Раз! – Казак бьёт по тормозам, дёргает за ручник, и мы вылетаем боком на встречную полосу, а там, млять, автобус едет! Мне кажется, я даже увидел ставшие размером с чайные блюдца глаза водилы автобуса…

Как он, млять, успел затормозить, как Казак успел довернуть руль вправо, я не знаю, разминулись буквально в сантиметрах.

Всё, дальше он только переключал передачи, и мы низко-низко полетели! Фууух, вот тут я позволил себе немного выдохнуть, но ножки у меня предательски тряслись.

— Шесть минут, успеваем, – снова сказал Казак, вбивая шестую передачу.

Мать, триста!!!

— Пацаны чипанули, – громко сказал он мне, держась двумя руками за руль.

Он увидел, что я тяну шею и смотрю на спидометр.

— Славка сделал, и все ограничители снял, сейчас тут пятьсот двадцать лошадей, хочу ещё мощнее.

— Псих, – коротко сказал я, – даже я так не езжу!

— Ой, да ладно! – Казак рассмеялся.

До института долетели мгновенно.

— Три минуты, – снова крикнул Казак, когда мы, снова до дыма из-под колёс, остановились перед входом.

Только бы ноги не подвели, только бы не подвели, меня трясёт, нах, всего! Отстёгиваюсь, открываю дверь и вываливаюсь из тачки, нет, с ногами всё нормально, просто сердце стучит так, что готово выпрыгнуть наружу. Порш закрываем и бросаем около входа, бегом на второй этаж.

— Две минуты – комментирует Казак, перепрыгивая сразу через три ступеньки.

В кабинет, где пацаны буквально вваливаемся.

— Ну? – радостно кричит Казак.

Туман, Винт и ещё парочка пацанов молча протягивают ему по несколько денежных знаков.

— Козлы, – беззлобно говорю я, понимая, что эти засранцы поспорили, что он успеет съездить за мной, забрать и вернуться назад за 19 минут.

— Экипируйся, быстро, – серьёзно произносит Туман, кивая на лежащую на столе разгрузку.

Казак же с довольной улыбкой сунул себе пачку денег в карман и довольно произнес:

— На пивас.

— Там больше штуки, – вздыхает Винт, – лопнешь.

— Ничего страшного, я за несколько заходов.

— Минута, – говорит Туман.

Я в этот момент уже напялил разгрузку, подогнал её под себя, проверил Калаш. Выбегаем из этого кабинета и бежим в соседний, там, где бронестекло и бойницы. Вижу вокруг множество бойцов, некоторые заспанные. Видать Туман держал тут человек сорок ребят, когда охотники уехали.

Вон вижу, как под потолком ворочаются стволы пулемётов. Зал приёмки пустой, только на полу лежат размотанные тросы лебёдки.

Мы их уже давно сделали. Это на тот случай, если с той стороны сломается машина, и её нужно будет сюда затащить. Вот и сейчас тросы приготовили.

— Десять секунд до открытия, – произносит голос из колонок.

Я только успел пару стаканов воды из кулера заглотить одним глотком.

— Пять, четыре, три, две, одна – открытие!

— Всем внимание! – рявкнул на общей волне Туман.

Бац, – появилось мерцание, пошла рука, к нам сюда снова задуло ветки и листья, значит там всё ещё плохая погода, а я втайне надеялся, что мы полетаем в том мире Гонов. Через пару секунд появилась картинка на экранах телевизора.

— Твою мать, – прошептал я, когда увидел изображение.

Погода там была ужасной. Ветер, снова низкая облачность, тучи буквально стелились над землёй и прямо перед открывшимися воротами два бронетранспортёра охотников. Выглядели они так, словно их пропустили через множество ножей. На бронетранспортёрах живого места не было.

Всё, что было у них на крышах сорвано, вообще всё. Нет багажников, фар, стробоскопов, антенн и на них даже не вооружённым глазом видны множество засохших жёлтый капель, кровь Гонов.

— Первый тащит, – негромко сказал Туман.

В первом бронетранспортёре увидели, что ворота открылись, машина выбросила облачко дизельного выхлопа и с натугой двинулась к воротам.

— Вокруг чисто, – проинформировал нас оператор Руки, – никого нет, только две этих машины.

Первый бронетранспортёр еле тащил своего собрата, у того с одной сторона напрочь отсутствовали колёса, вон они искры высекают. Из бронетранспортёров никто не показывается, все сидят внутри. Не доезжая до ворот метров семь, первый бронетранспортёр дёрнулся пару раз и заглох. Всё, походу кончился мотор.

— Пошли, – не знаю почему, заорал я, – тащите тросы, затягиваем их!

Снова стадом мы ломанулись вниз. Даже Туман и тот несётся, честно говоря, я думал, что он сейчас попытается нас остановить, но нет, бежит со всеми. Двое бойцов вон уже схватили тросы и, разматывая барабаны, тянут их к работающим воротам.

Нас человек пятнадцать выбежало на ту сторону. Холод, вот что я почувствовал сразу. Холод буквально пронзил до костей, и ветер, сильный, очень сильный.

— Периметр, мать вашу! – орал во всё горло Туман.

Ветер такой, что часть его слов тут же заглушило, хоть он был буквально в паре метров от меня.

За первый бронетранспортёр, за его мощный бампер тут же зацепили оба троса, и один из бойцов побежал назад. Тут открылась бронированная дверь в первом бронетранспортёре, и оттуда буквально вывалился бледный, как простыня, Дже.